Гроссаллее?
Это тот, что вам нужен. Четвертая остановка, и вы в центре. Там
начинается нужная вам улица.
Герберте. Держится хорошо, спокоен, собран.
ним на площади, старик со свернутым пестрым пледом, несколько других
пассажиров. Кондуктор, девушка в темных узких брюках, раздала билеты и
устроилась у окна, раскрыв газету. Аскер прочитал название: "Остбургер
цейтунг". Интересно, что там пишут. Текста он не мог разглядеть.
Единственное, что ему было видно, это большая фотография: улыбающаяся
физиономия в стальном шлеме, автомат в обнаженных по локоть руках.
Фоном служили строения, охваченные языками пламени.
были пустынны. Редкие прохожие, надвинув шляпы и капюшоны, торопливо
пересекали мостовую: начинался дождь. Старуха в дождевике силилась
поднять железным крючком гофрированную штору магазина. Чуть дальше
начинались развалины. Они занимали целый квартал. В пустые окна была
видна часть бетонного перекрытия, повисшего на прутьях арматуры. Мимо
развалин прошагал патруль - унтер и двое рядовых с карабинами.
патрульным, встреченным ночью у вокзала.
окраине. Слева, вдали, катила свои волны Эльба. Впереди виднелись
металлические кружева большого железнодорожного моста. Справа, на
невысоком холме у кладбища, двумя рядами тянулись тополя.
оградой. Стен не видно, но ясно различима кровля волнистого железа.
возвышенность. Вокруг не было ни души. Вдали чуть погромыхивал шедший
обратным рейсом трамвай. Сторожка была совсем рядом. Из низкой трубы
вился едва заметный дымок.
Ланге коснулся подковки, висевшей на проволоке у двери. Где-то в
глубине дома тоненько звякнуло. Послышались шаги. Дверь отворилась. На
пороге стояла девушка в комбинезоне и грубых ботинках с квадратными
носами.
девушка?..
узнать.
госпиталя, получил месяц отпуска на поправку. Дядюшка Лотар хотел было
сразу и отправиться в Гамбург, но тут пришла телеграмма. Ганс написал,
что выезжает сюда на денек и заберет его с собой. Вот он и ждал. А
вчера заходит к нам, мы живем на хуторе, по ту сторону кладбища.
"Эмма, говорит, этот бездельник запаздывает. А меня отпустили только
на три недели. Так что еду. А ты посиди у меня, погляди за домом. Если
Ганс явится, гони его обратно в Гамбург. Я там его буду ждать".
что не застали. Что же делать? Пошли.
Гамбург!
капрала. - Зашли бы, отдохнули...
заморосил, мелкий, холодный. Он будто висел в воздухе, покрывая
крохотными капельками лицо, руки, одежду. Остановились, надели шинели.
Когда Аскер вновь поднял свой ранец, тот показался гораздо тяжелее...
не надо - только убедимся, что он там. Потом решим, как быть.
волнуюсь... Что-то у нас не так пошло. Сразу не так. И солдат у
вокзала, и старый Фиш... Угораздило же его. Ведь годами не трогался с.
места!
ответила.
слушает.
кроме хозяев, вдруг - ваш знакомый.
отдельный домик, живут обособленно.
теряя из виду Ланге, двигавшегося шагов на сто впереди. Перекресток.
Здесь поворот и через два квартала нужный им домик.
Ланге. Тот с готовностью подбежал, полез в карман, видимо, за
документами.
голосе. - Идите!
маленький сквер, дальше пустырь, а затем первый дом - с ним уже
поравнялся Ланге. Ага, он переходит мостовую. Теперь должен дойти до
конца улицы и, выждав немного, повернуть назад. За это время Аскер
успеет побывать в доме. И если все благополучно, туда войдет и Ланге.
механика не было машины. Откуда автомобиль? Чей?
верхом. За рулем сидел солдат. Вот отворилась дверь дома. Вышли еще
двое военных - офицеры. Шофер выскочил из автомобиля, принял из их рук
чемоданы, отпер багажник. Откуда-то из глубины цветничка, которым был
окружен дом, доносился надсадный лай собаки...
хозяйничают фашисты? Похоже, что так оно и есть. Но вот в дверях дома
появилась женщина. Судя по описаниям Герберта, это жена Шталекера,
Берта. Она улыбается, машет офицерам рукой, те отвечают. Как же может
вести себя так жена антифашиста, который взят, сидит где-нибудь в
гестапо? И еще: почему по телефону ответили, что Отто Шталекер придет
на завод через два часа?.. Что-то здесь непонятно. Но ясно одно: идти
сюда нельзя.
дома. Он ни на миг не теряет из виду товарища. Тот замедляет шаги.
Теперь они гораздо ближе друг к другу. И вдруг Ланге торопливо
сворачивает в боковую улочку. Да, да, торопливо, Аскер это ясно видит.
Почти тотчас появляются двое мужчин. Чем же они так напугали Ланге?