Чтение 33–й страницы книги ~Доставить живым или мертвым~

падение тяжелого бомбардировщика. Но я боюсь, чтобы это не было какой-то
хитростью со стороны возможных террористов, ведь кроме самих реакторов на
АЭС много дополнительных конструкций, которые весьма уязвимы...

-- Например? -- Путин взглядом как бы торопил атомщика с ответом.

-- Это наши резервные электроподстанции, насосная, гидросистема,
фрагменты которой не все проходят на безопасной глубине...И еще вопрос: по
договору с МАГАТЭ, о каждом инциденте мы должны сообщать в его
штаб-квартиру...

-- Это мы потом обсудим. Сперва надо самим как следует уяснить
ситуацию, -- президенту слова атомщика явно были неприятны.

Он дал каждому собравшемуся в этот беспокойный вечер по полминуте для
подведения итога. Маршал Сергеев, тоже еще находящийся в инертном состоянии,
сказал семь слов: "Я могу выслать в Воронеж бригаду ВДВ..." Рушайло заверил
президента, что РУБОП по согласованию с ФСБ и антитеррористическим Центром
уже задействован в обеспечении охраны атомных объектов, и в том числе.
Нововоронежской АЭС.

С места поднялся Платонов:

-- Товарищ президент, я должен покинуть совещание, меня в Быково ждет
самолет.

-- И меня тоже, -- с места поднялся Шойгу, собирая со стола бумаги.

-- Держите меня в курсе, -- бросил им вслед Путин и перевел взгляд на
Патрушева.

Директор ФСБ тоже был лаконичен:

-- Мы сделаем все возможное, чтобы отвести беду, -- он хотел было
рассказать, какая напасть свалилась на воронежское УФСБ с внезапной болезнью
его начальника, но в последнюю минуту сдержался. Понимал, жалобы в столь
критическую минуту были бы более чем неуместны.

Однако лапидарная констатация президента не удовлетворила.

-- Меня интересуют конкретные ваши действия, -- сказал он.

-- Мой адъютант сейчас на связи с воронежскими товарищами...Одну
минутку... -- Патрушев поднялся и вышел в приемную. Вернулся с молодым
подполковником. -- Геннадий Алексеевич, доложите о последней информации из
Воронежа, -- обратился он к адъютанту.

И адъютант сжато и ясно доложил, что опергруппа УФСБ блокировала бывшую
автобазу, где сосредоточены боевики, и вскоре приступит к зачистке. И
подчеркнул: товарищ Кулик в больнице, у него инфаркт, но его замещает боевой
офицер майор Костиков, который тоже находится в составе этой группы. Он
заверил, что ситуация находится под контролем...

Президент что-то записал на листке, лежащим перед ним.

-- А что у нас с Волгоградом? -- вдруг спросил Путин, глядя по
обыкновению на сложенные перед ним крест на крест ладони. Это его манера,
когда идет крутой разговор при широком круге присутствующих, он старается не
смотреть ни на кого в отдельности, но только до той поры, когда начинает
озвучиваться ответ.

Реплика Патрушева.

-- Этим делом занимается следственный отдел УВД Волгограда. Разумеется,
вместе с нашим Управлением.

Взгляд президента лег на Рушайло. А тот уже и сам поднимался с места.

-- Да, следствие проходит по линии МВД, хотя все оперативные
мероприятия скоординированы с УФСБ. Уже обозначены фигуранты и сейчас
ведется поиск человека, напрямую задействованного в готовящемся теракте.
Вопрос нескольких часов. Слава Богу, Волгоград не Воронеж...

Все поняли, за что глава МВД воздавал хвалу Богу -- в Волгограде не
было столь чудовищно опасного объекта как АЭС...

-- Плохо, господа офицеры! Ничего конкретного ни по одному направлению
вы мне не сообщили. Все кругом да около...Но учтите, если мы проморгаем
захват АЭС или еще какого-то крупного объекта, народ нам этого не простит.
Мы станем посмешищем для газет, а защищать законность, а тем более проводить
реформы в карикатурно представленном виде нам будем невозможно... Все,
можете быть свободны.

Когда силовики покинули резиденцию, Путин через своего адъютанта вызвал
на связь Воронеж. Ему нужна была информация из первых рук и потому первым на
проводе оказался Костиков.

17. Волгоград. Сбор террористов.

Когда уже начало темнеть, когда приовражье и дальние редкие опушки
стали обволакиваться клочьями тумана, во двор вошли двое человек. Сергей в
это время сидел на чурбачке и курил. При виде гостей он панически вскочил и
заметался по двору. Подбежал к открытой двери в горницу и как-то пискливо
крикнул: "Эй, Михайло, тут пришли...Слышь посторонние люди..."

Однако это были далеко не посторонние. Выйдя на крыльцо и увидев
гостей, Михайло криво ухмыльнулся, спустился к ним и обнял того, который был
в сером пиджаке и джинсах и с большой кожаной сумкой в руках. Чернявый, с
коротко подстриженными волосами.

-- Привет, Булдин, -- сказал Михайло и пожал гостю руку. -- А это кто?
-- он зырнул на второго, практически безусого юнца, на котором нескладно
висела старая кожаная тужурка.

-- Ваха, скутерист. Сегодня у него смертельный номер, -- сказал Булдин.

-- Ахмадов об этом ничего не балакал...

-- А когда ты с ним в последний раз говорил?

-- Да только что, полчаса назад, он мни дзеленькал.

-- Звонил, что ли? По телефону всего не скажешь.

Юный гость стоял в нерешительности, поддерживая правой рукой, что-то
скрытое под курткой. В какой-то момент, видимо, отвлекшись, отжал руку и на
землю упал короткоствольный автомат АК-105. Парень засмущался, нагнулся,
желая как можно быстрее исправить промах, и в это время у него из-за пазухи
выпала осколочная ручная граната.

Булдин по-чеченски прикрикнул на него и юнец, вконец засмущавшись, стал
суетливо поднимать с земли оружие. Тонкими пальцами смахнул с автомата сухую
серую пыль, а гранату, словно яблоко, протер о полу куртки и засунул во
внутренний карман.

-- Ничего, обтешется, -- сказал Булдин и протянул Михайло пачку денег.
-- Здесь три тысячи долларов, аванс за работу...Когда выходим?

-- Если ничего не изменится, выедим в два тридцать ночи...А на чем вы
сюда добирались? -- вопрос Михайло хоть и был задан спокойным тоном, однако
Сергей в нем уловил подозрительные нотки.

Булдин замешкался с ответом. Михайло не поленился и вновь спросил о том
же.

-- Я говорю, добирались на чем?

Вместо Булдина ответил его молодой напарник.

-- На лошади. Один колхозник до перекрестка подвез.

В голове у Михайлы от такой информации шарики в голове застучали с
удвоенной силой. "Значит, -- подумал он, -- эти смоленые курвы наследили?"

-- Ладно, -- сказал он Булдину, -- можете пройти в горницу, там дви
канапки.

Гости вошли в дом и Булдин, достав из сумки пистолет "ПМ" и гранату,
положил их на коврик рядом с диваном. Не снимая пиджака, улегся на диван,
вскинув ноги на лакированные, старинной конфигурации подлокотники. Ваха сел
у стола и грохнул на него автомат. Сказал что-то Булдину и тот кивнул в
сторону сумки. Пацаненок подошел к ней и из-под коробок с патронами вытащил
полбуханки хлеба и в вощенной бумаге бастурму. Длинным, тонким лезвием
нарезал мяса и предложил Булдину. Тот отказался.

-- Я сейчас вернусь, -- сказал Михайло по-прежнему сидевшему на пеньке
Сергею, а сам вышел за ворота.

Он обошел хату, подошел к машине, укутанной уже подвялившимися ветками
вишен, затем поднялся на взгорок и долго смотрел в низину, где горели два
огонька. Сизый туман превратился в парное молоко и недвижно висел, словно
вата на новогодней елке. Он прислушался, ему показалось, что где-то поют,
причем поют его гуцульскую песню, отчего на сердце Михайлы стало томительно
печально. Но нет, это была не песня, это неспокойный хор цикад развлекал мир
своим довольно виртуозным бельканто. К нему примешивался задумчивый хор
лягушек и удары удода.

Михайло еще раз прошел вокруг сада и дома, и шаги его были бестелесно
тихи, а дыхание словно сдавленное непонятным гнетом, когда и самому кажется,
что жизни в груди больше нет...

Потом, ближе к полночи, взошла стареющая луна и покрыла сад с его
ранеными вишнями, белые стены мазанки и дальние перекаты каким-то нечетким
сиянием.

На попоне, кинутой под деревом, спал Серега.

Михайло, расстелив под грушей полушубок, в полглаза дремал,
присушиваясь своим телом к малейшему звуку, которым одаривала ночь подлунное
пространство. В один из моментов он почувствовал, как будто какая-то тень
скользнула по его прикрытым векам, взбаламутив сознание тревогой. Он открыл
глаза и взглянул на попону, на которой должен был спать Сергей. Но она была
пуста и только сухой прошлогодний лист тихонька шевелился на ее крапчатом
узоре. Михайло вскочил и шарахнулся за угол сарая: в метрах тридцати от
него, в свете падающей к горизонту луны, увидел удаляющуюся фигура своего
помощника. В ней нельзя было обознаться: спотыкающаяся походка, сутулая, как
бы падающая вперед спина и нелепое порхание рук. Украинец не стал его
окликать, легким бегом настиг Серегу и, дернув за плечо, обронил на землю.

-- Не надо, -- беглец заслонился руками, сквозь перекрест которых
сверкал безумным страхом Серегин глаз. -- Не надо меня убивать, Михайло, я
все сделаю...

Однако Михайло не собирался его щадить. Раз за разом он бил ногами по
Серегиной груди, стараясь носком угодить в поддых, бил в то место, откуда
исходил страх и при этом люто бросал слова: "Я те побежу, сученок, я те