циркулирующие последние дни в отряде, подтвердились - в городе орудует
какая-то третья сила. Но как ни крути, коллеги. Однако уж больно хваткие:
пожалуй, еще не обнаружив Карташова, по наитию, один из них круто
развернувшись, выстрелил в его сторону. Пули вжикнули по гребешку
крыши...Второй спецназовец схватился за пояс и отстегнул гранату. Скинув на
плечо автомат, этот человек сцепил руки - это движение Карташов хорошо знал.
Сейчас последует рывок стопорного кольца и - получай ОМОН подарок...А ему не
хотелось звереть, разойтись бы по-хорошему с дорогими коллегами, да не
получилось. Не он их, так они его достанут. Подправив ствол автомата, он
выстрелил - несколько пуль угодило в трубу и кирпичные осколки, словно
шрапнель, ударила по ободку люка. Тот, который пытался привести в боевое
действие гранату, как-то чурбанисто упал на скат крыши и, скользнув по нему,
свалился вниз.
Карташов втянулся в люк и закрыл за собой крышку. Он давно не испытывал
такого дискомфорта. А внизу, между тем, все стихло. И вдруг раздался
надсадный голос Бандо:
- Братва, здесь генерал наложил полные лампасы!
Карташов нашел Бандо на пятом этаже, в кабинете заместителя министра
МВД. Седой человек, с трясущимися губами, стоял у стены - ноги на ширину
плеч, поднятые руки на затылке. Двое "черных беретов" проводили обыск.
Все помещение было изрешечено пулями, пол усыпан штукатуркой и битым
стеклом. Карташов обратил внимание - рядом с портретом Дзержинского кучно
легли несколько пуль и одна из них расщепила угол казенной секции.
Бандо стоял за спиной генерала и матерно ругался.
- Ну что, вояка, отвоевался! - обратился Бандо к генералу. - Пустить
тебя в расход сейчас или вместе с твоим трусливым шефом? - Слон подошел к
замминистру и с размаху ударил автоматом по почкам. Генерал осел, не
проронив ни звука.
- Этот пидор еще играет в Зою Космодемьянскую! - с усмешкой проговорил
Бандо. - Эй, Карташов, вставь ему в рот ствол и сделай русскую рулетку. В
честь независимой Латвии...
Карташов сплюнул и пошел на выход. Вслед несся нахрапистый голос Бандо:
- Ты что, лейтенант, сдрейфил? Подожди, вы еще поменяетесь с ним
местами и он тебе устроит демократический допрос по всем правилам гестапо.
Но Карташов не слушал комвзвода. Снимая на ходу бронежилет, он вышел на
лестничную площадку и закурил. Внизу шла разборка. Приехавшие депутаты и
чиновники разных ведомств, пытались пройти в здание, но сержант Татаринов с
другими омоновцами, бравшими штурмом МВД, никого туда не допускали.
Карташов вышел на улицу. Под ногами грязный, взбитый беготней снег и
масса пустых гильз. Их было так много, словно в бою участвовала не часть
взвода, а как минимум, тысяча стволов кряду...
...От воспоминаний Карташова отвлек вошедший в комнату Николай. Как
всегда собранный, деловитый, с совершенно неулыбчивым лицом.
- Придется тебе, Мцыри, немного с Саней прогуляться. Идем, я вам
покажу, что, где лежит.
Карташов поднялся и, вставив в рот сигарету, пошел за охранником.
В холле было накурено и пахло кухонными запахами. Сквозь сизое облако
он разглядел сидящих в креслах Таллера, Брода и Блузмана. И еще двух,
незнакомых ему людей. На дворе к ним присоединился Одинец, только что
доставивший в Ангелово Блузмана. Саня с хрустом откусывал яблоко и, увидев,
Карташова улыбнулся.
- Привет, Мцыри, ты случайно ото сна не опух?
- Он не спал, - вставил реплику Николай. - Он терзал гитару. Кстати, у
вас с Мцыри может получиться неплохой дуэт.
Николай провел их в гараж и там, сдвинув маскировочный электрощит, они
вошли в проем, вглубь которого вела довольно широкая лестница.
В подвале было светло и сухо, пахло машинным маслом. Когда охранник
открыл длинный металлический ящик, Карташов понял, откуда исходил этот
запах. Ящик доверху был заполнен автоматами "узи" и разными типами
пистолетов. Они были обильно смазаны маслом и завернуты в вощенную бумагу.
Николай взял со стеллажа ветошь и положил на оружие.
- Несколько штук протрите. Патроны и запасные магазины возьмете в тех,
что под столом, коробках...
- А куда класть все это добро? - спросил Одинец.
- Мцыри, сходи в гараж - за покрышками найдешь пару резиновых мешков.
Когда оружие было упаковано, мешки отнесли в "шевроле". Затем на бока
машины они прилепили самоклеющуюся пленку, на которой крупно было написано
"Дезинфекция".
- Мы же не в первый раз такое возим, - Одинец полез в кабину. - Мцыри,
давай заводи, уже и так поздно, а у меня сегодня вечером большой секс
намечается...
Карташов между тем смотрел на Николая и что-то обдумывал. Как будто
решал - выражать свое мнение или помалкивать. Решил высказаться.
- Когда нас в Риге пытались остановить полицейские, мы поступали
однозначно - очередь над головами и вперед...
- Боюсь, здесь такой номер не пройдет, - сказал Николай. - И хотя в
Москве много дураков, но есть и умные.
- Если на них рассчитывать, то лучше сидеть дома и никуда не
высовываться, - вяло поддержал Карташова Одинец. - Гоним, Мцыри, у нас и так
времени в обрез...
- Не промочите ноги, - напутствовал Николай и почему-то сделался еще
суровее.
Был час пик. Они пересекли Пятницкое шоссе и устремились в сторону
Путилково, а оттуда по кольцевой - в сторону Химок.
Начиналась лучезарная московская осень и у многих машин над лобовыми
стеклами были приспущены козырьки. По окружной дороге в основном шел
грузовой транспорт и особенно много тяжелых фур, покрытых пылью дальних
магистралей.
- Ты не очень-то газуй, - предупредил Одинец. - Я не принцесса Диана и
пока туда не хочу, - он большим пальцем ковырнул воздух. - И вдруг без
перехода спросил: - Так ты, Мцыри, говоришь, что-то когда-то орудовал в
рижском ОМОНе?
- Почему - орудовал? Орудовал - это не то слово, а я служил и, между
прочим, в соответствии с указом первого президента СССР товарища
Горбачева...
- Не упоминай, пожалуйста, при мне это имя. Ей-богу, стошнит.
- Может, мне остановить машину, выйдешь, поблюешь? А меня, думаешь, не
тошнит от всего этого бардака?
- От того или нынешнего?
- От того тошнит, а от этого рвет кровью, - Карташов через форточку
сплюнул.
- Я читал в газетах, как рижские омоновцы громили таможни. Круто
работали и мне даже одно время хотелось к вам податься. Но дальнейшее
развитие ваши подвиги не получили. А могли бы в Латвии навести такого
шороха, что ни одна националистическая проститутка не посмела бы раскрыть
хайло...Ты сидел за милицейское прошлое?
Карташову не хотелось отвечать, да и слишком интенсивное движение на
дороге не позволяло отвлекаться. Когда позади осталось Пироговское
водохранилище, и на трассе стало потише, он сказал:
- Мы не террористы, чтобы на кого-то наводить ужас...А я сидел за свою
глупость или за свою доверчивость, что почти одно и то же...Мой коллега
Игорь Бандо, тоже взводный, из моего пистолета застрелил литовских
таможенников...
- Постой, я что-то припоминаю...Кажется, после этого все газеты встали
на уши...Громкое было дело...
- Для меня оно кончилось четырнадцатью годами строгого режима.
- А как получилось, что этот парень стрелял из твоего оружия?
- Это довольно темная история, о которой мне не хотелось бы особо
распространяться. Ты ведь знаешь, существуют прямые доказательства и
доказательства косвенные. И еще надо знать человека. Чтобы о нем говорить -
способен он на убийство или его криминальная высота - безбилетный проезд в
трамвае. Так вот по уликам...Я был без сознания, когда расстреляли таможню и
все узнал со слов Кротова. Тоже омоновца...Я, между прочим, ему верил, как
себе...
- Тут, конечно, тебе видней, но жизнь порой выкидывает такие коники,
что рехнуться можно. Выходит, у тебя был хороший свидетель?
- В том-то и дело, что еще до суда Кротова убили и ты не поверишь - из
моего же пистолета.
- А вот это, Мцыри, уже из области мистики, а я в мистику не верю.
- Когда-нибудь под настроение расскажу, почему я в этом убежден.
- А что Бандо?
- Он к тому времени уже был далеко в Сибири. Сейчас вроде бы живет в
Москве, занимается то ли бизнесом, то ли рэкетом...А, может, прислуживает
какому-нибудь Таллеру...
- Сворачивай налево, - сказал Одинец. - Кому-то позарез надо было тебя
засадить...
- Новому режиму Латвии нужно было найти козла отпущения. Все мои
контрдоводы суд отмел, и мы с адвокатом избрали другую тактику защиты.
Властям важно было создать прецедент, провести показательный процесс...
... Перед ними открылась водная гладь с острыми искорками. Учинское
водохранилище - живописные берега пологой дугой охватывали зеркальную
благодать.
- Вон за теми кудрявыми вязами, видишь белую шиферную крышу? - спросил
Одинец.
- Еще бы!
- Там завтра две шоблы устроят друг другу Варфоломеевскую ночь...Это
бывшая целлюлозно-бумажная фабрика. Сегодня там одни сквозняки гуляют.
- А куда мы денем мешок с оружием?
- При желании, тут можно спрятать атомную бомбу.
Железные ворота и забор представляли собой жалкое зрелище. Печать
Суворов Виктор
Прозоров Александр
Фазиль Искандер
Шилова Юлия
Лукин Евгений
Грабб Джеф