гиростабилизацией, взял на себя роль корректировщика и руководителя
стрельбы. По его подсчетам, гипотенуза прямоугольного треугольника,
протянувшаяся между дирижаблем и садом, составляла пятьсот ярдов. В приборах
ночного видения, которые они взяли с собой на борт, не было нужды: сад
Ходамы, окруженный пятиметровыми каменными стенами, был ярко освещен мощными
прожекторами. Благодаря этим прожекторам все, что находилось в саду, было
прекрасно видно сверху и, кроме того, их направленный вниз ослепительный
свет мешал разглядеть зависший в темном небе дирижабль.
что не видит больше мертвых тел вокруг. Его собственные руки и одежда были
испачканы в крови, а в воздухе, несмотря на открытые иллюминаторы, все еще
чувствовался ее сладковатый запах. На мгновение, правда, Фицдуэйн снова
представил себе окровавленный труп Майка Берджина, однако поспешно отогнал
этот образ.
залитую светом площадку сада.
После первоначального шока, когда он увидел мозги напарника размазанными по
плексигласу, инспектор-сан быстро пришел в себя и превосходно справлялся с
управлением. Конечно, расстояние до цели и высота полета слегка изменились,
но виноват в этом был легкий ночной бриз. В целом же, словно удерживаемый
невидимой нитью, дирижабль продолжал описывать вокруг сада Ходамы широкие
плавные круги. Его воздушные винты, сконструированные таким образом, что они
могли поворачиваться на шарнирах в двух плоскостях, позволяли без труда
придерживаться заданного направления полета, и пилот мастерски ими
пользовался.
начальника департамента полиции.
свое место согласно договоренности.
план и опасаясь аналогичного трюка с переодеванием со стороны Фумио, он
пытался определить, тот ли это человек, или младший Намака тоже решился на
подставу и прислал загримированного двойника. Инстинкт подсказывал ему, что
это маловероятно; Фумио непременно захотел бы своими собственными глазами
увидеть, как погибает убийца его брата.
следил за характерной прихрамывающей походкой Фумио, оценивал его
телосложение и черты лица, затем быстро переключил бинокль в режим
инфракрасного видения, пытаясь распознать на лице японца маску или
что-нибудь подобное. После этого никаких сомнений у него не осталось - перед
ним был Фумио Намака собственной персоной.
необычного.
Фицдуэйну и его группе наблюдал. исключительно затем, что происходит в саду.
земли Паук.
подкрепление? - поинтересовался Хьюго.
фургон с людьми Кацуды или Намака, готовыми в любой момент ринуться вперед и
начать действовать. И тот, и другой были дьявольски хитры, обоих всегда
надежно охраняли. Фицдуэйн не мог поверить, что ни тот, ни другой ничего не
придумали; это было не только неестественно, но и противоречило здравому
смыслу. И все же полиция, окружившая район тройным кольцом, до сих пор не
заметила ничего подозрительного.
вопрос знал Шванберг, но он мертв и не сможет ничего рассказать.
прозвучал встревоженно.
***
Отталкивающая внешность Кацуды не позволяла ему появляться на людях.
образ жизни не мешал его работе и не ограничивал его честолюбивых планов,
однако время от времени ему очень хотелось освободиться от всего того, что
ему мешало, и стать таким же, как все другие люди. Если не считать женщин и
тех двойственных чувств, которые он к ним испытывал из-за своего уродства,
единственным его отдыхом и единственным окном в мир было кино.
испытывали скрытого отвращения при взгляде на его обезображенные черты. Для
Кацуды это было подлинным наслаждением, простым и чистым.
воображение, питали его склонность к драматическим эффектам. Иногда Кацуда
задумывался о том, что, сложись его жизнь по-другому с самого начала, и он
мог бы стать великим актером. В самом деле, у него был сильный,
выразительный голос, которым он отменно владел, а движения отличались
природной грацией и отточенной координацией. Единственное, чего ему не
хватало, так это такой сценической внешности, какая не вызывала бы в других
отвращения.
в частности - на специальный грим. Иногда то, что он видел на экране,
нравилось ему настолько, что Кацуде казалось: еще немного, и он сможет
использовать тот же прием, чтобы выглядеть нормальным человеком, хотя бы на
короткое время.
даже послал его в Голливуд, чтобы он совершенствовал там свое искусство.
Результаты оказались очень неплохими, но увы - лишь на расстоянии
равно заметна. И все же Кацуда не падал духом. Он рассчитывал, что однажды
все получится как надо, тем более что искусство грима постоянно
совершенствовалось.
однако Кацудой двигала любовь к театрализации.
желанием поскорее осуществить свое мщение, что способен увидеть лишь то, что
хочет увидеть. Ну что же: он, Кацуда, несколькими штрихами доведет иллюзию
до совершенства. Человек, вышедший из второго лимузина, будет выглядеть как
Фицдуэйн. Фумио непременно должен этому обрадоваться, но когда истина
откроется ему, эта радость превратится в боль и страдание.
Намака, и казнь, которую он задумал, была для него самого весьма
значительным событием. Он не собирался превращать се в торжество, но считал,
что некоторый подчеркнуто-драматический элемент ей не помешает. Несколько
десятков лет назад братья Намака по приказу Ходамы сожгли всю семью Кацуды.
Последнему из Намака тоже суждено погибнуть в огне.
какую-нибудь хитрость, поэтому посвятил немало времени обдумыванию и
разработке мер предосторожности. Несколько дней подряд он изучал план
резиденции Ходамы и наконец придумал трюк, который, вне всякого сомнения,
будет неожиданным для противника. Разумеется, его приготовления были лишь
дополнением к огневой поддержке с воздуха, которую ему пообещал Шванберг.
воротам виллы Ходамы, Кацуда был вполне уверен в том, что предпринятые им
меры помогут ему добиться успеха.
***
- Видно что-нибудь? - тревожно спросил Фицдуэйн.
сосредоточенность.
немного юмора не помешает.
заметь они что-нибудь подозрительное, но Фицдуэйн беспокоился все сильнее, и
его напряжение словно просачивалось наружу. Он по-прежнему не видел никого,
кроме Фумио, стоявшего возле открытой беседки, и Кацуды, которого обыскивали
и осматривали перед воротами. Между тем Фицдуэйн был уверен, что к этому
моменту что-то уже должно было проявиться. Не могли же эти двое заклятых
врагов встретиться и разойтись, показав друг другу язык!
предстоящим столкновением, однако их поле зрения ограничивалось тем, что они
видели в свои телескопические прицелы. Таков был первоначальный план, однако
тот же план предусматривал, что общее наблюдение будут вести трое: Фицдуэйн,
Берджин и один из пилотов. Теперь им очень не хватало двух лишних пар глаз.
данных обстоятельствах Фицдуэйн не мог позволить себе иметь лишнего
снайпера, которому не во что стрелять. Во время тренировок он подметил, что
Чифуни не тратит на прицеливание много времени, так что в случае, если бы ей
пришлось срочно бросить бинокль и взяться за ружье, большой беды бы не было.
Она, правда, не так хорошо, как Лонсдэйл, обращалась с тяжелой винтовкой
?лайт фифти?, однако со своим ?винчестером? она управлялась сноровисто и
ловко, особенно если расстояние до цели не превышало одного километра.
оружием и сильной оптикой, гарантировали сто смертельных попаданий из ста
Шилова Юлия
Круз Андрей
Белов Вольф
Панов Вадим
Муркок Майкл
Максимов Альберт