пока приготовлю что-нибудь поесть. Ты голоден?
***
- Рассказы на подушке, - сказала Чифуни.
на пламя свечи, наслаждаясь тем, как оно пляшет на прохладном ветру и как
мечутся по стенам причудливые тени.
безупречном английском, и только иногда допускала вполне простительные
неточности. Он отпил еще немного шампанского и посмаковал вкус. Фицдуэйн не
знал, был ли это завтрак, обед или ужин, но шампанское все равно казалось
ему уместным. После долгого сна, занятий любовью, душа, бритья, еды и еще
одного сеанса любви он чувствовал себя посвежевшим, бодрым, снова готовым к
действиям. Теперь он со знанием дела мог утверждать, что в мире не найдется
ничего более приятного, чем лежать в постели с женщиной и мирно беседовать,
ощущая во всем теле приятную расслабленность после сексуального контакта. С
этим могло сравниться разве что то же самое, но при наличии под рукой
бутылки хорошего вина.
что женский ум - это кладезь премудрости, которым не следует пренебрегать.
Особенно расточительно, насколько он успел заметить и узнать, к этому
богатству относились в Японии.
?рассказы на подушке?? Фицдуэйн засмеялся.
поцеловала дремлющий пенис Фицдуэйна и снова накрыла.
интересовали некоторые моменты, а Чифуни, похоже, была расположена
поговорить.
?подложить подушку? означало заниматься сексом.
ты - человек, который вызывает в собеседнике чувство доверия. С тобой легко
разговаривать. Я думаю, это потому, что ты придерживаешься определенных
ценностей и ничто не оставляет тебя равнодушным. Многие люди просто
притворяются, что им не все равно, однако на самом деле в их душах нет ни
света, ни ответного тепла. Они только занимают место, но ничего никогда и
никому не дают. Для того чтобы давать, нужно чтобы тебе на самом деле было
не все равно, ведь проявлять о ком-нибудь настоящую заботу подчас бывает
рискованно. У тебя появляется кто-то, кого ты можешь и боишься потерять, ты
поворачиваешься к миру самой уязвимой стороной и страдаешь из-за этого. В
конце концов, это просто опасно.
лежала спиной к нему, и он обнял ее за плечи и привлек к себе. Чифуни уютно
свернулась калачиком и прижала его ладонь к своей груди.
необходимости.
Чифуни. - Не волнуйся, Хьюго. Я помню о дисциплине, помню об ограничениях
?Кванчо?. Меня отлично выдрессировали для этой игры, и я иногда словно живу
в ней. И все-таки, время от времени, мне хочется вздохнуть свободно, мне
хочется свободно говорить обо всем, как будто я никогда не принадлежала к
миру, где властвуют подозрительность, коррупция и обман. Секретность
необходима, но иногда она душит. Подчас мне хочется жить нормальной жизнью:
выйти замуж за нормального служащего, завести детей и воспитывать их
спокойно. Ну и конечно - постоянно жаловаться, что мужа не бывает дома, что
он либо работает, либо пьет в баре со своими коллегами.
родители? Как тебя угораздило попасть на эту работу?
нее охота говорить, однако в конце концов она ответила:
принципам демократического устройства общества, однако встречается не так
редко, как может показаться. Все чаще и чаще политические посты в нашей
стране передаются из рук в руки, от отца к сыну, словно какие-нибудь
аристократические привилегии. Так было и в моем случае, хотя впоследствии
мои отец и дед относились один к другому с изрядной прохладцей. Впрочем,
некоторые политические союзы продолжают существовать вне зависимости от
личных отношений. Как и дед, мой отец принадлежал к группировке Ходамы, хотя
среди ближайших сторонников куромаку отца считали чем-то вроде диссидента.
Он получил свое воспитание в мире, где правила политика большого кошелька, и
первое время воспринимал все окружающее как явление вполне нормальное.
Только потом он начал задумываться о недостатках и изъянах этой политики; у
него было даже несколько идей, которые он хотел воплотить в жизнь, однако
куда бы он ни обратился, повсюду его ждало разочарование. Политической
системой общества управляли частные интересы, а суммы, циркулирующие внутри
нее, были таковы, что стало ясно - никому не будет позволено становиться на
пути этих интересов. Я говорю о миллиардах йен и о миллионах долларов.
Например, одному губернатору провинции за подряды на строительство было
заплачено двадцать миллионов долларов.
служащие, крупные бизнесмены и якудза - вот четыре столпа, на которых в
Японии зиждется власть и коррупция. Конечно, не стоит думать, что все, кто
занимает высокое положение в обществе, куплены на корню, однако сердцевина
государственной власти прогнила настолько, что коррупция протянула свои
щупальца слишком глубоко и далеко.
несколькими наиболее молодыми членами клики Ходамы они образовали нечто
вроде исследовательской группы, и в первое время у них были даже некоторые
успехи. Но потом группа начала разваливаться. Некоторых просто купили,
некоторые были арестованы по ложным обвинениям в коррупции, некоторых просто
тихо и незаметно убрали. Это была прекрасно подготовленная и разносторонняя
кампания по искоренению инакомыслия, и проведена она была молниеносно и
безжалостно. А задумал и осуществил ее не кто иной, как мой дед. Он обладал
неограниченной властью и не собирался отдавать се даже собственному сыну
иначе как на своих условиях и в удобное для себя время. А время это еще не
настало, и я вообще сомневаюсь, чтобы такой момент когда-нибудь пришел. Дед
был гениальным куромаку, злобным, насквозь коррумпированным старикашкой,
однако никто лучше него не ориентировался в политических играх власти и
никто не смог бы вытеснить его с его места.
она лежала лицом к нему на расстоянии всего нескольких дюймов. Когда Чифуни
говорила, Фицдуэйн чувствовал на своем лице ее дыхание. Свечи располагались
у нее за спиной, так что он не мог разглядеть черты ее лица, а видел только
темные очертания груди с острым соском, кожу на животе и изгиб бедра. Ему
пришлось даже напомнить себе, что перед ним женщина, которую учили убивать,
и что свою подготовку она уже не раз пускала в ход без колебаний и угрызений
совести. Перед ним была женщина, которая ради него рисковала своей жизнью и
которая раскрыла ему тайны своего волшебного тела. У этой женщины руки были
по локоть в крови, как, впрочем, и у него. Они оба жили в одном страшном
мире, и его опасности и тревоги были для них общими.
внимания на се последние слова. - Боже мой, кому еще об этом известно?
Почему именно ты расследуешь это дело? Разве у вас не принимается во
внимание воздействие личных мотивов на объективность следствия, или это
просто еще одно различие между японцами и нами, гайдзинами?
убил моего отца, чтобы спасти прогнивший порядок, при котором ему было
удобнее и выгоднее всего существовать. Когда все дело отца было погублено, а
его группа уничтожена и рассеяна, отец покончил с собой.
руке. В сейфе отыскались деньги и другие улики, поэтому заключение о
самоубийстве было сделано чуть ли не автоматически. Ничего сложного и
необычного в том, что опозоренный политик покончил с собой, не было.
спросил Фицдуэйн. - И вообще, откуда тебе известно столько подробностей?
исполняла работу секретаря его группы, и часто мы вместе обсуждали реформы,
которые они планировали провести. Я вела для него все записи и знала, что
было в его сейфе и что было у него на уме в тот день, когда он умер. Деньги
подбросили, а отца убили - в этом я не сомневаюсь. Когда я впоследствии
разговаривала с дедом, он почти что признался, хотя обычно он публично
высмеивал меня. Он презирал женщин. В его глазах мы были всего лишь
орудиями, инструментами, отнюдь не полноценными людьми. Мы существовали на
свете только для того, чтобы прислуживать и услаждать мужчин.
Свержин Владимир
Акунин Борис
Афанасьев Роман
Глуховский Дмитрий
Пехов Алексей
Трубников Александр