Чтение 56–й страницы книги ~Корабль призраков~

целостная картина предпочтительнее, правда?

- Вот он, ученый-фундаменталист, - громко восхитился Филипп. - Во
всей своей красе. Все по полочкам разложил, просто сердце радуется.

- Заткнись, Филя, - попросил Антон. - Это звучит почти как ?арабский
экстремист?. Не пугай нашу гостью.

- Судя по всему, она ничего не боится.

- Боюсь, - в который раз повторила я. - Поэтому идемте. И обещайте
молчать о фотографии...

- Заметано.

***

...Наша затея провалилась.

- Что это еще за фотография, Ева? - срывающимся голосом спросил у
меня Альберт Бенедиктович, как только мы появились в кают-компании. Он
был буквально раздавлен страхом, почти одичал от него. Даже представить
себе не могла, какие метаморфозы могут происходить с человеком за столь
короткое время. - Что за фотография? Почему вы об этом умолчали?!

Я укоризненно взглянула на Карпика, которая стояла за спиной Макса:
что же ты, девочка, мы ведь договорились, что не будем ничего и никому
рассказывать об этом. Карпик покаянно опустила голову: прости, Ева, как
же я могу молчать, если вокруг все жутко и интересно?..

- Фотография?

- Девочка нам сказала.

- Что еще сказала вам девочка? - Я отвернулась от Карпика.

- Достаточно, чтобы начать предпринимать какие-то серьезные меры.

- Интересно, какие меры мы можем предпринять?

- Мы должны защитить себя! - не совсем уверенно сказал адвокат.

- От чего?

- Я... Я не знаю.

- Вариант с оружием отпал, - мрачно сказал Макс. - Автогена на
корабле нет, так что вскрыть арсенал не представляется возможным. Из
всего вооружения у нас имеются только кухонные ножи.

- Вот их и начнем метать. По движущимся целям... - неудачно пошутил
Филя.

- Замолчите, - снова взвизгнул адвокат. - Вы как хотите, а я
возвращаюсь к себе в каюту и закрываюсь на все замки. И буду сидеть там,
пока нас не подберет какой-нибудь корабль...

- Долго же вам придется ждать, - заметил Макс.

- Успеете похудеть, - добавила Карпик.

- Ну, голодать я, положим, не собираюсь. - Что-что, а аппетит
Альберта Бенедиктовича оставался незыблемым. - Буду приходить на
завтраки, обеды и ужины...

- Очень хорошо. А шеф-поваром назначим Анику, - подхватил Муха. - Она
себя уже хорошо зарекомендовала. Я согласен поступить на должность
стюарда. С соответствующим окладом, само собой.

Боже мой, как же я не сообразила сразу, - ?запираться на все замки?.
Конечно же, Карпик и универсальный боцманский ключ... ?Карпик и
боцманский ключ?, звучит неплохо, похоже на название польского
рисованного мультика... Конечно же, ключ! Этим ключом можно открыть
арсенал. Поскольку версию мистического развития событий я отвергаю, то
оружие вполне может нам пригодиться...

- Карпик! - позвала я. - Можно тебя на минутку? Карпик с трудом
отклеилась от скалоподобного Макса и подошла ко мне.

- Ключ! - шепнула я. - Где наш ключ?

- Ева... - Карпик обняла меня за шею и жарко зашептала в ухо:

- Я боялась тебе сказать... Он пропал, Ева...

- То есть как это ?пропал??

- Мы говорили с папой... Он накричал на меня из-за этой стервы... Он
так страшно кричал... Мне пришлось пообещать... Я ненавижу, когда он
кричит. А потом он пошел сюда, к ней... А я осталась. Сидела, пока не
захотела есть. Я ушла, а ключ оставила. А когда вернулась, его уже не
было...

- Ты спрашивала у отца?

- Нет. Он все равно бы его не заметил. Он сейчас ничего не замечает,
кроме этой... - Карпик судорожно вздохнула. - Его кто-то взял, Ева.

- Ну, успокойся, девочка. Черт с ним, с ключом.

Совсем не черт с ним, далеко не черт с ним, но сделать ничего
невозможно. Арсенал не открыть, Муха прав, остается надеяться только на
кухонные ножи...

Дверь в кают-компании хлопнула, и в нее ворвался губернатор Распопов:

- Вы только посмотрите, что я нашел у себя в каюте! Это форменное
издевательство над здравым смыслом! Кто-нибудь знает английский?

И Распопов торжествующе швырнул на стол свежий, пахнущий типографской
краской номер какой-то газеты.

- Дайте-ка сюда! - Макс протянул к листку свою лапищу. - Неплохо,
неплохо... Оперативно работают, вот и пресса пошла косяком.

Я подошла к Максу и заглянула в газетный лист через его плечо. То,
что я увидела, поначалу не произвело на меня никакого впечатления.
Газета была английской, называлась ?ВЕСТНИК ПЛИМУТА? и датирована
была... двадцать седьмым апреля 1929 года.

На первой странице, сразу же под шапкой, была напечатана фотография
корабля с хорошо просматриваемым названием.

"EXCALIBUR?

Прямо под фотографией располагалась заметка, но прочесть ее я так и
не смогла. Во-первых, мой английский оставлял желать лучшего...
Во-вторых, буквы просто поплыли у меня перед глазами.

- Ну что там? - нетерпеливо спросил губернатор. За то время, что я не
видела его, он взял себя в руки и теперь имел вполне достойный для
руководителя области вид: тщательно уложенные волосы, командный взгляд и
тяжелая бюрократическая челюсть.

- Вы так волнуетесь, дорогой Николай Иванович, как будто это касается
вашей избирательной кампании. И на вас напечатали компромат, - ТИХО
сказал Лаккай Даже сейчас он не упускал возможности отточить на
Распопове свое остроумие и продемонстрировать стиль поведения на
ближайших выборах.

- Ничего я не волнуюсь Меня дата не устраивает! Дата.

- А что дата? Двадцать седьмое апреля. Сегодня двадцать пятое апреля,
- вовремя вспомнил Муха. - С годом, правда, лажа. Но с другой стороны -
семь десятков лет туда, семь сюда. А так, судя по всему, газетка-то
послезавтрашняя.

- Что же там все-таки написано, Макс?

- Подождите... Значит, в общих чертах, гак: ?Двадцать первого апреля
от северо-западного причала порта Плимут отправилось новое
экспериментальное прогулочное судно ?Эскалибур? с пятнадцатью
пассажирами на борту. Все они - члены местного охотничьего клуба
Плимута, изъявившие желание участвовать в новом, экзотическом виде охоты
на тюленя . Маршрут судна предполагает.. ?

Альберт Бенедиктович всхлипнул.

- Все. Не стоит дальше продолжать. Я не хочу участвовать в этом
бреде. Я ухожу к себе в каюту.

- А как же ужин, Альберт Бенедиктович? - спросил Муха.

- Сыт по горло!

- Да это просто липа! - неуверенно сказал Филя. - Они нас просто
запугать хотят!

- Кто ?они??

В возгласе Антона не было ничего нового. Этот вопрос витал по всему
кораблю с самого утра. Вот только - с какого именно утра?

- Ну, подумаешь, вышел корабль. Ну, пятнадцать пассажиров...
Охотников, мать их. А дальше-то что?

- Думаю, мы еще узнаем, - что дальше. Похоже, что кто-то собирается и
в последующем снабжать нас информацией. - Слова Антона, такие обычные,
показались зловещими.

- Улыбочку, Альберт Бенедиктович! - В тишине кают-компании
застрекотала камера. Позабытый всеми оператор Вадик Лебедев решил
вернуться к выполнению своих профессиональных обязанностей. За то время,
пока все в кают-компании препирались и искали выход из заведомо
безвыходного положения, он успел сбегать за камерой и вернуться.

- Тоже нашли время, молодой человек! - запротестовал адвокат.

- Да не суетитесь вы, плохо выйдете. Лысина-то бликует! - Голос
Вадика, звучавший нарочито весело, вступил в явное противоречие с общим
похоронным настроем в кают-компании.

- Прекратите снимать! - не унимался адвокат.

- Отличные кадры получатся.

- Что-то вы уж больно веселитесь, - не выдержал даже Макс.

- А я не вижу поводов для грусти. - Вадик раздул ноздри, и я вдруг
почувствовала, что сейчас наступит его звездный час. Жаль, что в
кают-компании не было Клио (они с Сокольниковым проигнорировали
импровизированное общее собрание актива корабля. Должно быть, им было
куда более любопытно изучать друг друга, а не обстановку на брошенном
судне).

Сейчас, именно сейчас Клио оценила бы его по достоинству.

- Знаете, Вадик, у вас такая рожа, как будто вы проникли в суть всех
вещей, - неприязненно сказал Филипп.

- Может быть. - Камера оставила в покое адвоката и переместилась на
фотографа.

- Выкладывай, - хмуро сказал Макс.

- Она знает. - Вадик вместе с камерой повернулся ко мне. Можно только
представить себе, как я буду выглядеть на пленке! - Она знает... Мы
говорили об этом. Об американской действующей тюрьме для туристов...