Возможно, с карточным долгом. Возможно, с поставкой крупной партии
наркотиков. И Сергей Синенко не так уж не прав, когда подозревает
человечество во всех смертных грехах: каждому есть что скрывать. Но поджарый
олух Рейно вовсе не похож на вышибалу. И на мафиози тоже. Никаких смазанных
гелем волос, никакой разбойной небритости, никакого дутого золота на
мизинце.
противоположного конца трубки сразу же выстроится очередь из
высокопоставленных ментов, к тому же совсем не говорящих по-эстонски. И
прежде чем я успела возразить (хотя какие у меня были основания возражать?),
Рейно вытащил свой собственный мобильник и пробежался пальцами по кнопкам. Я
присела на краешек кресла, но...
врывается в номер, где ждут совершенно определенного мужчину. Лепечет о
непредвиденных обстоятельствах и требует чего-то от норвежского гонца.
Эстонский, конечно, вещь хорошая, он сближает собеседников быстрее любой
качественной водки. Но одного эстонского недостаточно....
свободно раскинулась в нем и проникновенно посмотрела в глаза Рейно. Теперь
он совсем не пугал меня и эта стыдливая ямочка на подбородке - она может
принадлежать только курьеру для разовых поручений. Такой не станет тыкать
пистолетом в зубы. У него и пистолета-то нет!
оставила его на Канонерском у Сергуни!.. По-прежнему не сводя глаз с Рейно и
лучезарно ему улыбаясь, я щелкнула замком, запустила руку в сумочку и
нащупала перстень. Тот самый, который дал мне Стас. Тот самый, Который так
взволновал виолончелиста. Может быть, и теперь мне повезет. И перстень
послужит пропуском в тайный мир Олева Киви.
повертела им перед недоверчивым носом Рейно.
отделение на днище и вынул оттуда конверт. Но отдавать его мне не спешил.
преуспевающий музыкант не догадался профинансировать сделку изначально?!
я.
дряблую почтовую бумажонку свои кровные денежки! И останусь без гроша, даже
на маршрутное такси не хватит. Неужели ты пойдешь на это, Варвара?!.
протянула ее Рейно. И ни один мускул не дрогнул на моем лице.
принялся их пересчитывать.
капитал, было невыносимо.
повернувшись ко мне спиной, скинул халат и остался в плавках. Задница у
Рейно была отменная я успела оценить это прежде, чем она скрылась под
светло-голубой материей. Давая понять, что аудиенция закончена, он нисколько
меня не стеснялся, этот неотесанный болван. Да я и сама не чувствовала
никакого стеснения: мы были всего лишь посредниками, передаточными звеньями.
Встретились и разошлись. Сейчас я выйду из каюты и забуду Рейно, как
какой-нибудь сюжет из жизни эстонского хутора...
конверт и теперь могу проваливать из номера.
засиделась.
действительно проводил меня - но лишь до конца коридора. После этого он
коротко кивнул тяжелым, как ботинок водолаза, подбородком и исчез в недрах
верхней палубы.
заплатила за него две тысячи долларов, и мне было глубоко начхать на тайну
переписки.
"мыльницей" фотографии настолько обыкновенные, что я почувствовала жгучее
желание вернуться к Рейно и настучать ему по куполу. Неужели это дерьмо
стоит две тысячи долларов?!
вегетарианским лицом. Я сразу воспылала ненавистью к вегетарианцу (сильно
подозревая, что эта ненависть прямо пропорциональна сумме, которую я
затратила на фотографии).
глубоких вдохов, подергала себя за ухо и снова углубилась в изучение
содержимого конверта. Наверняка в нем есть то, за что не грех и заплатить
такую сумму.
конверт, и его партнером по снимку выступало какое-то почтовое отделение.
щелкнули в университетской мантии. Он стоял на импровизированной трибуне и о
чем-то вещал группе каких-то дебилов с почтительно отвисшими челюстями.
то ли прием, то ли пати, то ли вечеринка по поводу. Я даже не стала ее
рассматривать. Я перевернула фотографии - в тайной надежде, что хоть одна из
них будет подписана.
Неужели это все? Эстонская сволочь Рейно сработал не хуже наперсточника, он
надул меня самым беззастенчивым образом!
эти снимки предназначались не мне, а Олеву Киви - и могли не нуждаться в
комментариях. То, что было для меня филькиной грамотой, могло оказаться
крайне важным для него. Но Киви вышел из игры и ничего уже не скажет. Ни
мне, ни кому-либо другому.
Синенко?..
Канонерский, в единственное место, где мне гарантирована относительная
безопасность.
***
возле подъезда, сидя на вкопанной в землю автомобильной шине. Рядом
меланхолически жевал траву преданный Идисюда. Репортер мрачно подпихивал
кота под ребра и смотрел на остов какого-то административного корпуса на
противоположной стороне канала. Я пристроилась рядом и тоже принялась
смотреть на безжизненный дом. Должно быть, именно такой - разбитой,
никчемной и заброшенной - будет моя последующая жизнь. Если я не сумею
защитить себя, если дам себя заарканить.
пространство.
Реджину".
персонал.
и мухи не обидела, которая хлопалась в обморок даже при первом намеке на
месячные, - меня считают преступницей!.. Я попыталась зарыдать, но,
очевидно, лимит на слезы был исчерпан. Я погладила тершегося о ноги Идисюда
(сентиментальность, как это, должно быть, характерно для хрестоматийного
убийцы!) и безучастным голосом спросила:
Гуль Роман Борисович
Лондон Джек
Шилова Юлия
Орловский Гай Юлий
Ковальчук Вера
Лукьяненко Сергей