меня с симпатией. - Люблю веселых девчонок.
доморощенный эксперт предварительно застелил своим носовым платком. Виновник
смерти Олева Киви вывалился наружу с глухим стуком И стук этот совпал с
нашими возгласами: сдавленным Дементия, и отчаянным - моим.
решительно, бесповоротно не было. Вместо камня, к которому я так
привязалась, прямо над лепестками цветка тускло поблескивала какая-то
малоприятная физиономия. С толстыми веками, угрожающим носом и искривленными
губами. Черт, черт, черт!!! Kuat!!! Где камень?!! Куда он мог деться???
навершье (где еще совсем недавно сверкал алмаз), а Дементий - за клинок.
Губы Дементия слегка подрагивали, но это было всего лишь жалкое подобие моих
собственных губ.
футляр, алмаз был на месте и даже не думал никуда соскакивать. Крышка
футляра закрывается герметично... Футляр, кроме меня, никто не открывал...
признался! Волна ярости накрыла меня с головой, стало нечем дышать, на глаза
навернулись слезы, и на секунду я почувствовала себя Олевом Киви, тоже
оказавшимся в рабской зависимости от ножа. Но Сергуня!!!
ощупывал металлические лепестки и потому отнесся к моим словам рассеянно:
девушка, чтобы клеить ярлыки.
посмотреть на вещи здраво. На вещи и на рукоятку кинжала: навершье выглядело
абсолютно нетронутым, и неожиданно выросшая из лепестков физиономия,
казалось, была там всегда. Если бы Сергуня вытащил камень, то на месте этого
толстогубого божка сейчас зияла бы дырка. Но, как ни фантастически это
выглядело, - кинжал с новым сюжетным вкраплением смотрелся абсолютно цельно.
сладострастием, с каким поглаживал бы бедра любимой девушки.
ящика, завернул нож в носовой платок и с мольбой посмотрел на меня.
(кажется, именно так звали ночной кошмар Кайе и ее мужа), я бы нисколько не
удивилась. Но Дементий ничего не предъявил, он всего лишь подхватил меня под
руку и засеменил к выходу из дворика.
впечатлительного эксперта.
уверен... Это была бы слишком большая удача... Слишком. Вы хотите его
продать?
бессвязно пробубнил Дементий. - Я сказал глупость, простите...
подворотне. Пока мы блуждали в про-ходняках, а потом карабкались на пятый
этаж обветшалого дома, я несколько успокоилась. Божок в навершье, так
коварно заменивший камень, выглядел одним целым с лепестками цветка на
рукояти. Он - часть ножа, в этом нет никаких сомнений. А что, если никто не
трогал алмаз, если он и сейчас находится там, где находился всегда? Но
теперь уже - за лицом божка? Непонятно, откуда возникла во мне эта
уверенность, но она возникла. Однажды подчинившись воле камня, я вдруг
почувствовала - нет, не зависимость от него, а какую-то мистическую связь с
ним. Но сначала нужно убедиться, что я права и с алмазом все в порядке.
ухватила стремительного Дементия за брючный ремень.
завернутый в носовой платок, и передал его мне. Я коснулась прохладной
стали, пробежалась пальцами по лепесткам, уперла их в губы божка и сразу же
успокоилась: из недр божка шли теплые, едва ощутимые токи. Алмаз был там, за
ширмой из полуопущенных толстых век.
объяснение.
логова?
приглашающий жест рукой:
самого утра не задавшегося, жаркого летнего дня. Что я делаю здесь, на
темной лестнице, с темной лошадкой по имени Дементий? Да и настоящее ли это
имя? Почему я поверила обрывку объявления в газете? Почему я пошла за первым
встречным к нему домой?.. За первым встречным, работающим в оружейном
магазине и испытывающим непреодолимое влечение к самурайским мечам. И
эсэсовским кинжалам... Картины одна ужаснее другой проносились в моем мозгу,
и все они были похожи на старинную открытку, висевшую у меня на кухне.
КОНЕЦЪ!.."
в прихожую. И с лязгом захлопнул дверь.
светлые глаза посветлели еще больше, и я вдруг подумала, что с ролью убийц и
маньяков лучше всего справляются такие вот природные блондины. В то время
как плохо выбритые брюнеты гоняются за каждой юбкой.
комнату. Спустя секунду я услышала чудовищный грохот, а потом все стихло.
коридору, больше напоминавшему непролазные амазонские джунгли: из-за обилия
всевозможного (холодного и не очень) оружия. Со стен лианами свешивались
кнуты самых разных мастей, булавы и палицы в деревянные гнезда были
воткнуты несколько алебард и мушкетов, помнящих, должно быть,
Варфоломеевскую ночь. Остальная оружейная шушера была помельче, но тоже
впечатляла.
едва добрела до комнаты, каждую минуту рискуя получить удар в спину от
какого-нибудь меча или пики. Но и войдя в скромную обитель
продавца-эксперта, я не почувствовала облегчения.
комната венчалась совершенно бесполезным, выходящим на глухую стену окном. В
углу, возле окна, стояла раскладушка, аккуратно застеленная одеялом. Поверх
одеяла в казарменной позе стояла подушка с накрахмаленной (!) наволочкой.
брошен палас довольно мрачной расцветки. Все остальное пространство комнаты
занимали сбитые на скорую руку стеллажи - и оружие! Кинжалы, мечи, какие-то
странные предметы, предназначение которых я определить не могла, цепы и
веера.
из них: толстый и явно старинный фолиант. Одну за другой он переворачивал
пожелтевшие страницы, но нигде надолго не задерживался.
маскировочное платье, и принялась наблюдать за хозяином квартиры.
нее, как бросаются в реку. Он ходил по страницам, как по золотоносному
ручью: в надежде найти хотя бы крупицу драгоценного металла. Его широкие
ноздри вибрировали, как у фокстерьера, почуявшего лису, а губы непрестанно
шевелились.
вопля. - Есть!!! Давайте его сюда, ваш нож!
маленькие, но довольно мощные софиты, вооружился лупой и кисточкой - и
набросился на нож.
Сапковский Анджей
Смоленский Вадим
Никитин Юрий
Орловский Гай Юлий
Соломатина Татьяна
Белов Вольф