Чтение 46–й страницы книги ~Ритуал после брачной ночи~

- Кофе?.. Пожалуй, кофе! - Я широко улыбнулась. - Не откажусь.

Это стало первой моей ошибкой, но разве могла я предположить, что ни на
какую кухню идти не надо, что весь набор для кофепития, включая чайник с
водой, находится здесь же, в маленькой стеллажной нише, до которой можно
легко дотянуться?

Придерживая нож одной рукой и проявляя чудеса эквилибристики, Дементий
вытащил поддон с песком для кофе по-турецки (стоящий на маленькой горелке),
поджег ее, засыпал молотое зерно, плеснул воды и... Не успела я опомниться,
как напиток был готов.

- Прошу! - сказал Дементий.

- Спасибо...

Я решила на время оставить нож в покое, взяла чашку и принялась шарить
глазами по стенам, украшенным натюрмортами из самых удивительных
приспособлений. Настолько удивительных, что ритуальный нож ваджра казался на
их фоне бедным родственником.

- А зачем здесь веер? - спросила я.

- Веер? - Дементий, не сразу понявший суть моего вопроса, нехотя оторвал
глаза от кинжала. - А-а... Это фехтовальный веер. Шань-цзы. Видите, концы
пластин заострены. В умелых руках - довольно опасная вещь. Вы можете
подойти, посмотреть...

Я поднялась с пола и подошла к стене. Раскрытый веер, украшенный тонким,
едва заметным рисунком бедной хижины и таких же бедных гор на заднем плане,
впечатлял. Но еще больше впечатляли маленькие изящные железки, окружавшие
веер со всех сторон.

- Это тоже оружие?

- Конечно, - улыбнулся Дементий. - Видите эти металлические кисточки?
Почти не отличаются от настоящих. Техника их использования полностью
копирует движение руки при начертании иероглифов. Воин не может не быть
художником. Или поэтом. У взаимоотношений с врагом должна быть своя
философия, иначе все скатывается к банальному убийству.

Очень ценная мысль. И актуальная.

- Сами придумали? - с легкой завистью сказала я.

- Почему сам? Это же вытекает из формы. Ничто так не совершенно, как
оружие само по себе.

И снова я позавидовала - теперь уже дурацкой внутренней убежденности
обыкновенного продавца обыкновенного оружейного магазина. - Так уж и ничто?

- Конечно. Оружие может сделать вид, что подчиня - ется вам, а на самом
деле заставит вас делать то, что хочет само. Оно поступит с вами, как бог
поступает со своей паствой: или будь со мной, или умри. А бог совершенен. Вы
же не будете этого отрицать?

У меня были довольно напряженные отношения с богом, особенно в свете
последних событий, - и потому я сочла за лучшее промолчать.

- Достигнув совершенства, оружие может спрятаться за любым обличьем. Вот,
например, палочки... Они рядом с кистями.

Как раз палочки волновали меня меньше всего - самые обыкновенные палочки
для еды. Я так и не научилась ими пользоваться с несколькими моими восточны
- ми клиентами дело обстояло точно так же - их телами я тоже не научилась
пользоваться, как и палочками. Они были слишком непроницаемы для меня.
Слишком непроницаемы и слишком терпеливы.

- Ну и? Палочки для какой-нибудь жареной лапши. - "Жареная лапша" была
единственным китайским блюдом, о котором я имела представление. - Ничего
выдающегося.

- Все правильно. Это куай-цзы, палочки для еды. Их можно перебирать
незаметно - потрясающий эффект в боевом применении. Или бяо - шпильки для
волос. Тоже, между прочим...

Шпильки мне не понадобятся - во всяком случае, в ближайшее время. Хотя,
судя по всему, помешанный на колющих и режущих предметах Дементий готов
развлекать меня до тех пор, пока волосы у меня не отрастут. Пора поставить
его на место.

- Очень любопытно, правда. Но мне пора.

- Да, конечно... - Его лицо исказила страшная мука. - Простите меня.

Я снова предприняла попытку отобрать нож. И снова потерпела неудачу.
Чертов сумасшедший даже и не думал выпускать его из рук.

- Отдайте нож, - потеряв всякое, терпение, прошептала я.

- Да, конечно, - он еще крепче ухватился за клинок.

- Это моя вещь.

- Да, конечно.

- Уберите руки!

- Да, конечно.

- Да что же это такое, в самом деле?! Мне что, милицию вызывать?

- Да, конечно.

- Вам никто не говорил, что вы сумасшедший?

- Да, конечно. Конечно...

Мы снова потянули нож в разные стороны, но Дементий был явно сильнее. И
я, не удержав равновесие, хлопнулась прямо на спину. И посмотрела на него
снизу вверх. И все поняла. Дурацкий обрывок газеты с частными объявлениями
прямиком вывел меня на тихопомешанного. Пока - тихопомешанного. Но нет
никаких гарантий, что через минуту он не станет буйным и не воспользуется
какой-нибудь смертоносной прелестью типа куай-цзы, шань-цзы или бяо. Или
вообще ограничится менее изысканным тесаком. Ну почему, почему все в моей
жизни делается через задницу, как у какого-нибудь распоследнего гомосека?!
Почему из всех возможных путей я выбираю самый дрянной и неукоснительно ему
следую?!

Нет, обострять ситуацию сейчас бессмысленно, в комнате и без того полно
острых предметов.

После недолгих размышлений я решила пустить ситуацию на самотек и
попытаться усыпить бдительность умалишенного.

- Еще кофе, - отрывисто бросила я.

Дементий с радостью бросился выполнять мою прихоть. Похоже, он готов на
все, лишь бы не дать ножу выскользнуть из его квартиры.

- Что происходит? - спросила я по-пролетарски громко отхлебнув из чашки.

- Ничего, - не моргнув глазом, соврал он.

- А по-моему, что-то происходит. Не совсем... м-м... нормальное. Вы не
имеете права меня задерживать.

- Я вас не задерживаю.

Идиотизм ситуации был настолько очевиден, что я даже рассмеялась.
Дементий счел это хорошим знаком и тоже попытался улыбнуться.

- Вы очень симпатичная девушка...

Сейчас он сделает мне предложение!..

- У вас такой милый смех...

Сейчас он сделает мне предложение!..

- Мы ведь так и не познакомились толком. Расскажите мне о себе...

Нет, предложения он мне не сделает, но и из квартиры просто так не
выпустит.

- С какой стати я должна рассказывать вам о себе?

- Я подумал... Ну, хорошо. Не хотите рассказывать о себе - не надо. А что
это за человек, который подарил вам нож?

Так и есть, все будет вертеться вокруг ножа!

- Послушайте, Дементий... - я позволила себе повысить голос, но он не дал
мне закончить.

...В последующие несколько часов я не произнесла ни слова. Вначале, пока
способность соображать еще не оставила меня, я проклинала покойничка Стаса
Дремова, сделавшего из меня образцово-показательную шлюху. Да, именно так -
образцово-показательную шлюху, для которой прихоть клиента - закон. А
странный парень с бледными баками и фанатично горящими глазами оказался
самым изощренным клиентом, которого я только встречала в жизни. Он
осторожно, шаг за шагом, как заправский Казанова, овладевал моим девственным
пугливым мозгом он ласкал мои крошечные, не до конца сформировавшиеся
извилины умопомрачительными вещами. Какими-то "Письмами мастера дзэн мастеру
фехтования", - трепетными, как первый поцелуй моего первого парня Сюлева
Хааса... Какой-то "ХЭЙХО КАДЭН с", переходящей в роду книгой об искусстве
меча", - не терпящей возражений, как пах моего последнего парня Лешика
Богомола... В ход пошли совершенно неведомые мне имена, скорее всего
японские, - Басе, Сайге, Исса, Бу-сон: странные сочетания слов,
складывающиеся в трех - и пятистишия. И я как последняя дура иссоплилась над
кретинической судьбой неизвестного мне пернатого, когда Дементий с
подвыванием прочел:

Больной опустился гусь

На поле холодной ночью.

Сон одинокий в пути.

Я заплакала! Клянусь богом, я заплакала - так горько, как будто бы по мне
прошелся взвод солдат срочной службы! А потом этот блондинистый гад добил
меня окончательно:

Есть особая прелесть

В этих бурей измятых,

Сломанных хризантемах.

Почему я никогда не думала об этом? Почему я никогда и ничего не хотела
знать? В изголовье моей кровати столько раз умирали эти хреновы
бледно-желтые хризантемы, а мне и в голову не приходило их пожалеть! Мне и в
голову не приходило, как тонок и влажен может быть мир... Мне и в голову не
приходило, как тупа и ограниченна я сама... А ведь все могло быть
по-другому, если бы мне встретился не Стас, а этот нежный сумасшедший!

...Kurrat, как же далеко он меня заманил, этот парень! В самые
непролазные дебри моей собственной души. И ничего хорошего я там не
обнаружила: жалкий подлесок, сломанные кусты жимолости, использованные
презервативы, банки из-под джин-тоника, банки из-под оливок с анчоусами,
мятые купюры - выгребная яма и та выглядела бы лучше!..

Я не знала, сколько времени прошло (глухое безжизненное окно не давало
никакого представления о времени суток), - да это было и неважно. Лишь
изредка, с трудом вырываясь из омута слов и жадно глотая воздух у