Чтение 58–й страницы книги ~Ритуал после брачной ночи~

- Никакие это не бриллианты, - глухим, абсолютно мертвым голосом
произнесла Чарская. - Самый обыкновенный горный хрусталь! О боже, горный
хрусталь по сто тридцать баксов за кэгэ. Хорошо ограненный горный хрусталь и
позолоченное серебро! Фальшивка!.. А я - дура! Хотела стибрить фальшивку и
попалась на этом! А этот скот заснял на пленку, как я краду эту ...
бижутерию, указал мне на дверь да еще принялся шантажировать!

Только теперь до меня стал доходить смысл бессвязных речей Чарской:
бриллианты покойной Аллы Кодриной, которые так приглянулись актрисе, что она
решила похитить их, были никакими не бриллиантами! Но ведь этого просто быть
не может! Обладатель известной в Европе коллекции драгоценностей Олев Киви
вряд ли стал бы держать у себя в сейфе подделку. Да еще устраивать
показательную порку мелкой воришке Полиньке!..

- Но с чего ты взяла, что это и есть те самые камешки? - спросила я.

Чарская оживилась. Очевидно, вопрос с лжебриллиантами занимал ее
настолько сильно, что она просто жаждала обсудить его. Хоть с кем-нибудь.

- Да я изучила их вдоль и поперек! Еще тогда, в Вене! Она повернулась ко
мне спиной, нагнула тонкую воробьиную шею и скомандовала:

- Футляр!

Я устроилась в кресле и взяла в руки футляр.

- Примерно семнадцать на восемь с половиной сантиметров. Верно?

- Вообще-то у меня нет линейки...

- Семнадцать на восемь с половиной, - упрямо повторила Чарская. -
Темно-синяя кожа. На поверхности крышки - маленькая царапина в левом верхнем
углу.

- Точно, - я коснулась царапины кончиками пальцев. - Есть.

- Открывай!

Я послушно открыла футляр и уставилась на пустые гнезда.

- Красный бархат. Опять же левый верхний угол... - она понизила голос и
совсем уже шепотом попросила:

- Отогни. Там должны быть инициалы "О. R. К."... Есть?

"Только бы не было", - взмолилась я про себя. Еще одно испытание
носильными вещами и тяжелыми предметами обихода я не переживу!

Но инициалы были. Заматеревшие, наглые, распухшие от гордости инициалы.

"О. R. К.".

- Есть? - В гортанном клекоте воробышка Чарской послышалась мольба.

- Есть, - честно призналась я.

- Есть, - заорала Эта Сука. - Есть!.. Есть! Так я и знала!

Такой трассирующей очереди из малознакомых мне ругательств я еще не
слышала, хотя перепробовала массу не самых положительных мужиков. Бандитская
феня должна приветствовать этот дивный жаргон вставанием.

- Ну почему, почему не я его замочила?!

- Кого?

- Эту тварь. Олева Киви! А еще распинался, потрясал памятью о жене!
"Подарок на свадьбу, подарок на свадьбу!" Дешевка! Бычара доеный! Дятел!
Рогомет!

- Слушай, где ты таких слов понахваталась?

Чарская осеклась.

- Почитай с мое всяких малобюджетных сценариев и муйни сериальной, еще не
такое запоешь, - огрызнулась она.

Я перевела дух и с симпатией взглянула на хулиганку Чарскую. Невероятно,
но между нами совершенно незаметно установилось что-то вроде приятельских
отношений. Даже осколки репродукции "Купание красного коня" этому не
помешали.

- Ты зря горячишься. - Я попыталась урезонить Чарскую. - Футляр ни о чем
не говорит. Есть же еще колье...

- Ага. С горным хрусталем.

- Ну, почему? Может быть, это просто копия, а оригинал...

- Ты не поняла? Это и есть ... оригинал. Во всяком случае, это та самая
вещь, которую я вытащила из его ... сейфа!

Она вывалила колье из бокала мне на колени. И снова повернулась спиной.

- Проверим?

- Валяй. - Я расправила колье и, пользуясь моментом, принялась изучать
его: центральная часть, украшенная целой россыпью (бриллиантов? горного
хрусталя, не приведи господи!), венчалась довольно внушительным камнем
грушевидной формы. Камень слезой стекал с колье и был вправлен в золото. Все
это великолепие держалось на полужестком обруче.

- Двадцать семь камней, - принялась за арифметические подсчеты Полинька.
- Шестнадцать в центре. По пять на обруче. И самый большой - внизу.
Пасхальное яичко ... мать! Замок в виде змейки... Голова служит фермуаром, а
хвост - крючком. Все камни, кроме самого большого, - восьмиугольные,
квадратные и овальные... Подонок!!! Так меня подставить!!!

Чарская описала колье с фотографической точностью, но это ровным счетом
ничего не значило.

- Ну что, все верно? - подняв руки кверху и оборачиваясь ко мне,
воскликнула она.

- Все. Но драгоценности часто подделывают. И довольно точно. Ты имела
дело с оригиналом, а теперь получила на руки копию. Вот и все.

- Ты не поняла! - Чарская снова потянулась к бренди. - Я имела дело
конкретно с этой вещью! Фермуар у нее запаян! Присмотрись.

Я послушно поднесла змейку к глазам, принялась изо всей дури пялиться на
нее и спустя какое-то время заметила тонкий, почти филигранный след припая.

- Убедилась? В большом камне тоже есть дефект. Пятнышко. В самой
сердцевине.

В наличии имелось и пятнышко, и мне ничего не оставалось, как заткнуться.

- Я все понимаю, - продолжила свои рассуждения Чарская. - Можно сделать
копию с оригинала. И даже запаять застежку, если уж добиваешься
стопроцентного сходства. Но это ....... гребаное пятно в камне! Подделать
его невозможно!!!

Невозможно.

Тут кинодива права. Камни так же индивидуальны как и отпечатки пальцев. В
этом мы с Монтесумой-Чоколатль уже имели возможность убедиться после
посещения таллинского полицейского департамента.

Эта мысль так взволновала меня, что я тоже решила освежиться бренди.

- С прошлого года этот недоношенный смычок пугал меня кассетой и грозился
объявить воровкой драгоценностей. А я всего-навсего ....... попалась на
фальшивке!

- Действительно, странно. - Я попыталась было по-дружески чокнуться с
Полинькой, но она вдруг не ко времени вспомнила свое унижение в строительной
люльке.

- А ведь и ты тоже, коза драная ... ! Ты ведь тоже пыталась меня
шантажировать!

- Не знала... была не в курсе, - как и положено драной козе, мекнула я. -
Но теперь у меня никаких претензий.

- Зато у меня к вашей Чухляндии их куча!

- Правда?

- Святая! У меня интервью послезавтра. Уж я вас так распишу, хари
эстонские, мало не покажется. Жаль, что этот ... слоняра хвост откинул, ему
бы первому досталось!

- По-моему, это мелко...

Чарская наконец-то отвлеклась от своих проблем и снова уставилась на
меня. И снова глаза ее загорелись недобрым огнем.

- Значит, мелко? А приходить ко мне на съемочную площадку, драть с меня
три шкуры да еще пытаться шантажировать - это не мелко?

Периферийным зрением я прикинула расстояние до спасительного кресла. Оно
было явно больше, чем расстояние до подсвечника с тремя медными грациями (и
как только Чарская не воспользовалась им до сих пор - уму непостижимо!)...
Если в ход пойдут грации, то мне сильно не поздоровится.

Она ограничилась тем, что плеснула бренди мне в лицо. Точно так же
несколько дней назад поступила и я сама, но тогда вместо бренди фигурировал
кофе.

- Квиты, - Чарская самодовольно улыбнулась. - - д теперь рассказывай,
зачем тебе понадобилось меня шантажировать?

- Разве я тебя шантажировала? Ты сама все придумала. А я просто хотела
узнать о драгоценностях, - слукавила я.

- Да?

- Мне наплевать, что ты там вынула из сейфа... Ты меня вообще не
интересуешь.

- Да? - Чарская недоверчиво хмыкнула. - А ты сука. Но это даже хорошо. Я
сама сука. Причем такая, что ты по сравнению со мной просто
девочка-припевочка. Скажешь, нет?

- Не скажу.

- Вот видишь. Ну, давай накатим. За наше сучье племя...

- А как оно к тебе попало? Колье? - осторожно спросила я, вытирая остатки
бренди с подбородка.

- Я же говорила тебе. Художник по реквизиту. В следующей ... дебильной
серии я как раз должна искать ... цацки. Ну и параллельно до дури трахаться
с каким-то скачком-самородком, который эти цацки пасет. И сегодня этот
бивень, наш реквизитор ..., приносит ... футляр. Он, видите ли, его в
антикварном купил, чтобы, так сказать, украсить ... эту картину, это "мыло"
гнилое. И придать достоверность событиям.

- И за сколько купил?

- За сто пятьдесят баксов! За сто пятьдесят! ... душу в гроба мать! Лучше
бы я всего этого не знала!

- А в каком антикварном?..

Чарская порылась в своем саквояже и достала изрядно помятую квитанцию,
справку о продаже и товарный чек.

- Вот, взяла на память. Приеду в Москву - сортир ими украшу... Нет, - она
наморщила безмятежно-киношный лоб. - Сначала размножу на ксероксе, а потом
уже украшу. До потолка обклею. Чтобы всегда помнить о собственной ...
глупости!