на широком кольце и присел на корточки перед буфетом.
перестали для меня существовать. А все потому, что ничем не
примечательное ключное кольцо украшала собой пантера! Точно
такая же, какая лежала сейчас у меня в кармане!
раздвоился и выскочил изо рта прежде, чем я успела
сообразить, что делаю.
солисткой школьного хора с перекошенным бантом и спущенными
гольфиками:
оригинальных ключей!
И ровным, недрогнувшим голосом соврал:
e.` выдала наглое верхнее "до" второй октавы и осталась
чрезвычайно довольна своей наглостью.
талисман в чужие руки. От этого он теряет силу.
испепелил меня взглядом: "Тоже, нашла время сюсюкать и
эстетствовать, безмозглая идиотка!"
отвлекайтесь, Ботболт.
буфета и отступил в сторону. И перед моими глазами снова
предстали когорты спиртного. Ничего интересного в этом не
было, и я, мельком взглянув на полки, уступила место Чижу. А
Чиж... Чиж буквально влез в буфет.
хранятся в подвале.
запирается на ключ.
Что это такое, Ботболт?
замаскированный тростником проход к Великой Китайской стене?
сказал Ботболт. - И до сих пор не получил ее обратно!
На этот раз Ботболт не стал пререкаться и безропотно вытащил
из кармана перчатку, в которой обслуживал нас во время
ужина. Чиж двумя пальцами ухватился за ткань и сунул
перчатку в буфет. И через секунду, с величайшими
предосторожностями, извлек на свет божий.., початую бутылку
"Venve Cliquot Ponsardin"!
которой вы наливали шампанское в последний раз? Аглае
Канунниковой, я имею в виду?
осталась стоять на столе. К ней я не прикасался.
понятия не имею, куда она делась.
недопитые бутылки в шкафах?
храним в холодильнике. Но обычно...
Доржо и Дугаржапа, ежу понятно!..
с хохолком, встали дыбом. Оператор завращал глазами и
засучил руками в таком бешеном темпе, что его смело можно
было назвать прелюдией к эпилептическому припадку. Во всяком
случае, я нисколько не удивлюсь, если на губах у
умалишенного Чижа вдруг покажется пена.
воды?
шампанское.
Ботболт направился к холодильнику.
извлеченную из буфета.
психическом здоровье Чижа, то теперь они исчезли напрочь.
"ПетяНоМожноЧиж" был опасно болен, а все мы, вместо того
чтобы с почетом препроводить его в больницу им. Скворцова-
Степанова, пошли у него на поводу. Да, именно так! Все это
время мы выслушивали бредни сумасшедшего.
даже закусил губу от бесповоротности решения. Мы с Ботболтом
переглянулись.
страдальчески приподнял брови. - Может быть, ограничитесь
виски? Или текилой? Или водкой на худой конец?
замечательное вино. "Шато Доман де Шевалье"... Любой гурман
продаст Родину за бутылку "Шевалье". За пробку от бутылки!
Хотите?
Ликерчику, а? Самое то! Ликерчику - и баиньки.
бокал, Ботболт!
стал дожидаться Ботболта, а блохой подскочил к столу и
вцепился в бокал.
опорожнит проклятую бутылку! Назло мне, назло Ботболту,
назло Дашке, назло трем грациям в столовой, назло недобитому
фашисту, назло спящему режиссеру, назло отсутствующему
хозяину, назло трем трупам... Назло самому себе, наконец!
Вот ведь твою мать! Три трупа были еще туда-сюда, они
составляли классическое, воспетое мировой культурой
триединство... Но четыре! Четыре - это был явный перебор!
бутылке. - Нет, я не дам тебе пить эту гадость.
там же отпечатки!
в слова, я отпрянула от "Veuve Cliquot Ponsardin".
потер взмокший лоб и расплылся в улыбке:
всего я переживала за себя. Вернее, за свой собственный
пошатнувшийся рассудок. То, что выйти из этого трижды
проклятого дома без потерь не удастся, - свершившийся факт.
Но и на роль наперсницы смерти я своего согласия не давала.
Весь вопрос сейчас состоит в том, какой репликой закончить
пьесу и как побыстрее опустить занавес. И при этом не
пришибить декорациями ни в чем не повинных работников сцены.
Свержин Владимир
Шидловский Дмитрий
Посняков Андрей
Перумов Ник
Флинт Эрик
Курылев Олег