Чтение 25–й страницы книги ~Барышня и хулиган~

- Разумеется.

- Послушай, - опомнилась я. - Мы зачем сюда пришли? - Мишка подхватил
рюкзак с пола, а я попыталась перевести разговор в совершенно иное русло:

- Где мы? Что это за здание?

- Обыкновенное здание. Видишь, окна заколочены, требуется реставрация.
Дом в центре, желающих его приобрести немало. Я, кстати, был одним из них,
хотел магазин открыть. Отдают его за символические деньги, но ремонта
здесь... Идем, я в свое время все тут как следует облазил, прикидывая, как и
что следует перепланировать. В подвале есть общая дверь с клубом, должно
быть, когда-то был черный ход в переулок. Па-лыч дверь предлагал оставить,
на всякий случай. Думаю, покойный не был лишен романтики, в детстве читал
"Графа Монте-Кристо".

- В детстве его все читали.

- Точно. Но не у всех сохранилась любовь к потайным дверям. А вот и она,
кстати.

Мы уперлись в стену, в центре ее в свете фонаря, с которым шел Мишка,
железная дверь без ручки выглядела точно заплата.

- Как ты собираешься ее открыть? - удивилась я, дверь выглядела
несокрушимой. Мишка не стал отвечать, расстегнул рюкзак и достал какую-то
железку, потом сунул мне в руку фонарь и сказал:

- Свети. - Он принялся возиться с дверью, а я стала проявлять
беспокойство.

- Это не опасно? - не выдержала я. - Там ведь наверняка сигнализация.

- Нет, насколько мне известно. Но, может, за семь месяцев что-то
изменилось. Сейчас узнаем.

Дверь неожиданно распахнулась, чуть не задев меня по носу, а я втянула
голову в плечи, ожидая самого худшего, но ничего не произошло.

- Вот видишь, - удовлетворенно заметил Мишка, взял у меня фонарь и
осветил дверной проем. Там стояли какие-то коробки, Шалънов принялся
осторожно их сдвигать, и вскоре образовался узкий проход, в который, однако,
можно было протиснуться, что мы и сделали.

Следующую дверь мой спутник открыл с такой легкостью, что я заподозрила в
нем профессионального грабителя. За дверью оказалось большое помещение, в
настоящий момент совершенно пустое, три каменные ступеньки вели к очередной
двери.

- Это выход из подвала, - принялся объяснять Мишка, склонившись к моему
уху. - Сейчас утро, и сторож скорее всего спит, но вдруг он исключительно
честный человек и окажется как раз в этом коридоре в самый неподходящий
момент. В этом случае сразу же уноси ноги. У него может быть оружие. У ребят
на стоянке оно точно есть, и дежурят они обычно по двое.

- Может, не стоит нам туда идти? - начала паниковать я.

- В следующий раз оставлю тебя дома. А сейчас слушай внимательно, чтоб
сторож нас врасплох не застал. Два уха хорошо, а четыре лучше,

Он начал возню с дверью, а я прислушивалась. И эта дверь открылась с
поразительной легкостью, Мишка толкнул ее, и очам нашим предстал длинный
коридор, лампочка горела лишь в самом его конце, создавая тревожный
полумрак.

- Идем, - позвал Мишка и сделал первый шаг.

Красный ковер скрадывал звук шагов, продвигались мы медленно и
практически бесшумно достигли конца коридора, Мишка кивнул головой в сторону
лестницы на второй этаж и уже было направился туда, как вдруг я увидела
нечто такое, от чего буквально приросла к полу.

Возле противоположной от лестницы стены сидел парень, привалившись к ней
спиной, глаза его были открыты, но вряд ли он ими видел, ибо лоб и волосы у
него залиты кровью. Ее было очень много, казалось невероятным, что это
настоящая кровь, скорее клюквенный сок, дешевая бутафория.

- Мишка, - промычала я, хватая его за руку, и ткнула в сторону сидящего.
Мишка зло выругался и направился к нему, поднял ладонь парня, чертыхнулся
громче и тревожно огляделся.

- Что? - пробормотала я. - Он умер?

- Ага.

- Мишка, пойдем отсюда. - Я потянула его в сторону подвала, боясь, что в
любой момент могу заорать от ужаса.

- Рука еще теплая, - шепнул он, сдавив мое плечо, посмотрел наверх и
решительно заявил:

- Быстро на второй этаж.

Не помня себя, я бросилась за ним. Дверь в кабинет Юрия Павловича была
приоткрыта, свет горел только в коридоре.

- Не ходи туда, - испугалась я, поняв, что он имел в виду, говоря о том,
что рука парня еще теплая. - Вдруг он вооружен?

Мишка взглянул на фонарик, который держал в руках, перехватил его
поудобнее и шагнул к двери. Она распахнулась с легким скрипом, и я увидела
небольшой кабинет, жалюзи на окнах были опущены, и здесь царил полумрак, но
света было достаточно, чтобы разглядеть, что ящики стола выдвинуты,
содержимое их разбросано по полу, картина в темной раме лежит на столе, а
там, где она предположительно висела, виднелся открытый металлический ящик,
вделанный в стену, в замке торчали ключи и завораживающе раскачивались.

- Черт, - рявкнул Мишка и подскочил к тайнику. Тот был совершенно пуст. -
Опоздали, - сказал он со вздохом, пнул стул, тот с грохотом упал, а я
подпрыгнула.

- Мишка, - позвала я испуганно. - Когда мы вошли, ключи раскачивались...

Он кинулся вон из комнаты, таща меня за руку, как на буксире, затем замер
посреди коридора, прислушиваясь. И тут до меня донесся едва слышный шум.
Кто-то осторожно прошел прямо под нами.

Я потянула Мишку за рукав, сделала знак молчать и ткнула пальцем в пол,
он согласно кивнул, и мы на цыпочках пошли дальше, стараясь не дышать.
Ступенька лестницы предательски скрипнула, мы замерли, и человек там внизу
тоже, потому что шагов я больше не слышала. Уже не таясь, мы сбежали по
лестнице и оказались в коридоре, а прямо перед нами метнулось что-то черное,
Мишка швырнул фонарик, раздался негромкий крик, а вслед за этим грохнул ,
выстрел, я завизжала, Мишка толкнул меня в спину, сбивая с ног. Я обхватила
голову руками, боясь повернуться, и вновь услышала выстрел, потом страшный
грохот и топот ног. Где-то хлопнула дверь, а я решилась поднять голову.
Мишка в нескольких метрах от меня сидел на полу, и в темноте, не видя его
лица, я вдруг подумала, что его убили, взвизгнула и бросилась к нему, не
помня себя от ужаса, но он сказал:

- Найди фонарик, ни черта не видно. - Я так обрадовалась, что на время
забыла о грозящей нам опасности, включила фонарь и смогла убедиться, что
никаких увечий у Мишки не наблюдается. - По башке мне двинул, - пожаловался
он. - Вот этой штукой. - И продемонстрировал пистолет.

Тут как раз взвыли милицейские сирены, а мы мигом сообразили, что
находимся в клубе, неподалеку сидит убитый сторож, а у Мишки пистолет в
руке. Нас точно подбросило.

- Сматываемся, - рявкнул он и кинулся к двери в подвал, я с замиранием
сердца ожидала самого худшего: а если убийца воспользовался этой дверью, а
потом запер ее? Разве Мишка успеет открыть ее до появления милиции? А если
этот тип поджидает нас в подвале? Впрочем, у нас теперь есть пистолет...

Дверь оказалась незапертой, и в подвале нас никто не поджидал, но мир
вокруг словно взбесился: тишину, царившую в клубе, сменил невероятный шум:
что-то гремело, звенело и выло, хлопали двери, грохотали шаги, а мы неслись
как угорелые, уронили коробки, умудрились протиснуться к двери и даже ее
захлопнули.

- Наверх, - скомандовал Мишка. Вместо того, чтобы воспользоваться окошком
и вылезти во двор, мы стали подниматься по шаткой лестнице без перил сначала
на второй этаж, а потом на чердак, вылезли через чердачное окно и по покатой
крыше спустились к примыкающему одноэтажному зданию обувного магазина. Здесь
была пожарная лестница, чтобы спуститься по ней, потребовалось полминуты. Мы
оказались в узком переулке между двух домов, выскочили на проспект и,
взявшись за руки, зашагали в сторону парка, где устроились на скамье и
наконец-то смогли отдышаться. Отсюда мы могли наблюдать, как к зданию клуба
съезжаются машины, дом оцепили, милиция демонстрировала повышенную
готовность к действиям, но что там конкретно происходило, разглядеть не
удалось. - Сматываемся, - мудро рассудил Мишка. - Как бы собак не привезли.

При мысли о собаках я почувствовала приступ головокружения и с такой
скоростью устремилась по проспекту, что Мишка едва поспевал за мной. Много
сил у него уходило на размышления, по крайней мере, он пытался убедить меня,
что мыслит очень активно, когда трусил рядом.

- Я оказался прав, - удовлетворенно заявил он. - Все упирается в этот
чертов кабак. И убить нас хотели неспроста - мы подобрались к убийце слишком
близко.

- Это он к нам подобрался, - не выдержала я. - Господи, да нас чуть не
поймали рядом с трупом. Кстати, трупов уже два, а мы до сих пор понятия не
имеем, кому все это надо. Между прочим, у нас есть серьезный подозреваемый,
этот, как его, Славка Лось, и вместо того, чтобы совать голову в петлю в
этом дурацком притоне, стоило попытаться его найти.

- Попытаемся, - согласно кивнул Мишка и вдруг спросил:

- Куда ты так летишь?

- Ты же что-то говорил о собаках?

- Тогда разумнее прокатиться на троллейбусе. Вот он, кстати.

И в самом деле, из-за угла появился троллейбус, и мы, немного поднажав,
успели на остановку. Троллейбус был наполовину пуст, я устроилась возле окна
и только тогда почувствовала, что смертельно устала, казалось, мне уже ни за
что не подняться со своего места и шага не сделать. Но как только Мишка
дернул меня за рукав, я быстро устремилась к выходу, а оставшиеся пятьсот
метров до дома преодолела вообще в считанные секунды.

Я открыла глаза. Сквозь жалюзи пробивались солнечные лучи, голова болела,
кости все вместе и каждая в отдельности ныли, а жизнь в перспективе была
начисто лишена оптимизма.

- Это ужасно, - сказала я, покачав головой, имея в виду и скверное
самочувствие, и перспективу, и только тут заметила Мишку: он сидел в кресле