задумавшись на несколько секунд, припустилась за мной.
бояться, потому что, говоря по правде, идти к мельнице мне совсем не
хотелось, но надо же разобраться с местными тайнами, не то так бог знает
до чего додуматься можно. В самом деле начнешь таскать с собой осиновые
колья и неумеренно есть чеснок. Женька прислушивалась к моему
мырлыканию, а потом присоединила к нему свой голос, после чего мы
взялись за руки и зашагали веселее.
из тумана. Тропинка давно кончилась, и мы пробирались по колено в траве,
джинсы намокли, кроссовки тоже, и путешествие особо приятным не
казалось. Я то и дело поглядывала в сторону реки, боясь сбиться с курса,
однако приблизиться к реке тоже не рискнула, в такой туман немудрено и
свалиться. Одним словом, на досужие размышления времени не было, и тут
темной массой перед нами выросла старая мельница. Первое, что пришло в
голову:
походила на сказочное чудовище: огромные крылья, которые чуть
поскрипывали, крыша терялась в темноте, крохотные оконца...
действительно был какой-то странный... И тут... признаться, я этого
никак не ожидала, может, оттого и перепугалась: в оконце мелькнул
огонек. - Там кто-то есть, - вцепившись в мою руку, горячо зашептала
Женька.
можем так сразу... А вдруг их там много? Надо провести разведку.
последних сил. Но уж очень мне хотелось убедить Женьку, что никакой
нечистой силой здесь и не пахнет, ну и самой убедиться, конечно. - Давай
к окошку, вон к тому, что пониже.
посмотрела на меня. - Придется тебе меня подсадить, - игнорируя ее
взгляд, сказала я.
возьмем.
скороговоркой бормочет "Отче наш", только как-то по-чудному, то есть
слова вроде те же, но произносились в другой последовательности. Женька,
привалившись к стене мельницы, выпучила глаза и вдруг заявила:
шепот:
подтянувшись, уцепилась за оконную раму. Стекло внизу было выбито, и я
едва не вскрикнула, порезав руку, но любопытство было сильнее, не
обращая внимания на боль, я заглянула в окно и едва не заорала в голос.
свечи, отбрасывая на стены причудливые тени и освещая икону, висевшую
прямо напротив, перед ней стояло что-то черное, без головы, с
раскинутыми в стороны руками, и громко повторяло:
увидела, как из темноты появился огромный зверь, то ли волк, то ли
собака. Женька расцепила руки, я шлепнулась на траву и на всякий случай
потеряла сознание, то есть закрыла глаза и посоветовала себе ни на что
не реагировать. Зверь в несколько прыжков преодолел открытое
пространство и скрылся в тумане, а мы с Женькой понеслись в прямо
противоположную сторону.
начала успокаиваться, и даже рассуждать. Этому сильно способствовал тот
факт, что мне требовалось отдышаться, потому что мы с Женькой побили все
рекорды по скорости, а между тем не худо бы уяснить, в какую сторону мы
бежим.
опершись руками в колени, замотала головой.
мне и спросила:
что я видела, но и врать я тоже не могла.
похоже. А перед ней фигура... как будто в черном балахоне и... все.
и вселися в ны...", и появилось это чудовище... Анфиса, мы
присутствовали при черной мессе. Кто-то вызывал дьявола. - Женька
испуганно перекрестилась. - И провалиться мне на этом месте, если не
вызвал. Какие дела здесь творятся?..
была признать, что в словах Женьки что-то есть. Конечно, в дьявола я
упорно не хотела верить, называла зверя собакой, каковой она и была на
самом деле, потому что таких крупных волков в природе нет, но все
остальное я видела своими глазами. Значит, кто-то этот спектакль
устроил, причем с какой-то целью.
деревню.
убедиться.
покопаться в местных тайнах. Предположить остальное нетрудно.
сообразить, где мы. На счастье, Женька услышала тихий плеск, и мы смогли
выйти к реке. Дальше было проще. Миновав деревенскую улицу без единого
огня (от этого деревня выглядела жутко), мы вышли к дому Горемыкина.
Свет у него горел по-прежнему, в этом мы смогли убедиться, едва завидели
дом. Я нахмурилась, так как это шло вразрез с моей теорией, казавшейся
мне единственно верной. Мы вошли в палисадник, взгромоздились на
скамейку и заглянули в окно. Диван, где недавно почивал Горемыкин, был
пуст.
крыльцо, была заперта изнутри, но имелась еще одна дверь в сенях, и она
была открыта.
удивило. - Давай осмотрим дом, - переходя на шепот, предложила я.
прочим, это подсудное дело.
послышались шаги, затем кто-то осторожно постучал по стеклу, а мы с
Женькой попятились к выходу.
перекрыли дорогу к отступлению. Мы обогнули строение и вскоре смогли
увидеть фигуру мужчины в чем-то длинном и светлом, наверное в плаще.
Мужчина стоял возле палисадника горемыкинского дома и оглядывался, точно
что-то искал. Судя по зимней шапке с торчащими в разные стороны ушами,
это был Вова Татарин.
Я не возражала, радуясь, что подруга перестала забивать себе голову
потусторонними бреднями и занялась людскими интригами. - Помешавшись на
всяких там Кукуях, Горемыкин терроризирует всю деревню: днем
рассказывает гражданам идиотские сказки, а ночью устраивает черные
мессы. Слушай, а не его мы у реки видели?
следовало придерживаться фактов. Человек, встреченный нами, был
гигантского роста и на пухленького невысокого Ивана Ивановича никак не
походил. Об этом я и напомнила Женьке.
ответила я. - Боюсь только, он уже успел улизнуть оттуда.
выйдет, что дядька предавался на мельнице детским забавам и это не он
Свержин Владимир
Соломатина Татьяна
Корнев Павел
Лондон Джек
Сертаков Виталий
Шилова Юлия