Чтение 18–й страницы книги ~Строптивая мишень~

"Мерседес" черного цвета. Я сползла по сиденью вниз, притворившись, что меня
здесь и нет вовсе. Паренек неожиданно занервничал, пришлось посулить ему еще
десятку.

Вскоре появилась и "Нива", однако свернула она в противоположную от нас
сторону. Не поднимаясь с пола, я шепнула:

- Давай за ним.

Паренек, все еще нервничая, тронулся с места. Дорога была сущим
наказанием: подняться я не решалась, а сидеть, ничего не видя, было не по
мне. Поэтому я обрадовалась, когда наконец взвизгнули тормоза и мой водитель
сказал:

- Вылазь, ушел он.

Находились мы возле бара "Вечерний".

Репутация у этого заведения была скверная, и парнишка опять задергался.

- Этот тип на "Ниве" туда ушел, - сообщил он мне и добавил: - Что за
дела, а?

- Не вибрируй. Посиди немного, по-

лучишь свои деньги и исчезнешь.

- Ты вообще кто такая?

- Жена

- Чего?

- Жена этого типа. Хочу узнать, как он время проводит.

Парень мне не поверил, но немного успокоился. Время шло, а Алексея все
не было. Первые полчаса я еще смогла высидеть, но, когда за час перевалило,
занервничала почище своего соседа. Наконец я потеряла терпение и отправилась
в бар. Шла, насвистывая и размахивая сумкой для храбрости. Встреча с
Алексеем ничего хорошего не обещала, но его долгое отсутствие по-настоящему
пугало. С болью душевной я вспомнила об арсенале, который он перетащил на
дачу: пара гранат могла бы пригодиться.

В баре в этот час было пустынно, только трое мужчин сидели за стойкой
да парочка за столом в углу. Щеголеватый бармен отрешенно натирал стаканы,
пахло дрянной водкой, висел табачный дым. Расхожий кадр боевика. Я
остановилась у стойки.

Меня как ударили: Лешки в баре не было. Воображение рисовало картины
одна мрачнее другой.

Троица за стойкой и бармен удивленно уставились на меня. С моей точки
зрения, ни на мне, ни во мне не было ничего, чтобы так глазеть.

- Пачку "LМ", пожалуйста, - попросила я. Голос звучал пискляво, как-то
по-детски, я начала злиться, а тут еще сосед справа решил проявить интерес.

- Привет, - сказал он. - Что-то я те-

бя здесь раньше не видел.

- Неудивительно, я проездом.

- Разве спортсменки курят? - спросил он, кивнув на ракетку.

- Я только носильщик.

Я прикидывала, стоит ли спросить о Лешке. Решив, что не стоит, взяла
сигареты и пошла к выходу.

- Может, встретимся? - крикнул вслед парень.

- Ага, в будущем году в Уимблдоне.

Я вышла из душного полумрака. Куда же мог подеваться Алексей? Ломая
голову над этой загадкой, я едва не проглядела предмет своего беспокойства:
появившись откуда ни возьмись, Алексей садился в "Ниву". Я шарахнулась за
угол и стала осторожно пробираться к своим "Жигулям"" но тут меня ждал
сюрприз: машина заперта, а паренька и след простыл. Взвыв от досады, я
принялась шарить вокруг глазами и увидела своего шофера: он бежал с
противоположной стороны улицы, нарушая все возможные правила дорожного
движения. "Нива" тем временем покинула стоянку и влилась в поток машин.
Рискнув жизнью без видимой пользы, парень открыл машину и виновато объяснил:

- За газетой сбегал, в киоск, одуреешь так сидеть...

Я ничего не ответила: мое внимание привлекла вишневая "восьмерка" с
тонированными стеклами, которая плавно тронулась с места и покатилась за
"Нивой". Именно за ней - это было мне ясно с первой секунды. Почему -
объяснить бы не смогла, ясно и все. "Это хвост", - подумал Штирлиц...

- Давай вон за той "восьмеркой".

- Как? - ошалел парень. - Мы ж за "Нивой", ты что, сдурела совсем? А
ну, катись из машины, - прорычал он агрессивно, однако с места тронулся и
"восьмерке" на хвост сел.

- Не торопись, - тоном бывалого сыщика заметила я.- А то засекут.

- Вы из милиции, что ли? - вдруг перешел он на "вы".

- Ага. Только значок дома забыла.

Мы замерли на перекрестке в шахматном порядке:Алексей, чуть позади
"восьмерка" и на почтительном расстоянии - мы. И тут произошло нечто
непонятное - мистика, да и только. Светофор мигнул, мы тронулись прежним
порядком, и вдруг Алексей исчез: только что был, и вдруг нет!

"Восьмерка" бестолково задергалась: рванула вперед, притормозила,
вильнула направо, опять вернулась... Мне все было хорошо видно через
ветровое стекло: "хвост" Алексея потерял. Правда, я тоже. Но опечалило меня
это несравненно меньше.

- Тормозни на остановке, - попросила я, вручая парню двадцать долларов
и оставила его с неудовлетворенным любопытством и мутной тоской по иной,
богатой приключениями жизни.

На дачу я вернулась автобусом и сразу-поняла, что опоздала. Открыла
калитку, бесшумно поднялась по ступеням и тихонько позвала:

- Алеша!

Он вынырнул откуда-то справа, схватил за плечи, я взвизгнула, сердце
оборвалось. С трудом отдышавшись, я заорала на него:

- Спятил? Эдак человека до инфаркта доведешь!

- Ты где была? - сурово спросил он, глядя волком.

- Тут неподалеку, на дереве сидела, - пожала я плечами и прошла на
веранду. Там сбросила сумку, извлекла из нее ракетку с биноклем; ракетку
зашвырнула на шкаф, а бинокль поставила на подоконник, где вчера его
обнаружила.

- Что, вот так целый день и сидела? - усмехнулся Алексей.

- Вот так. Береженого Бог бережет.

Слышал такую поговорку?

- Дорогуша, ты часом срок не мотала?

Веры в тебе, как в бывалом зеке.

- Точно. Потому до сих пор и гуляю на свободе.

Алексей передернулся, видно, приняв мои слова на свой счет, хмыкнул и
потопал на кухню, недовольно ворча:

- Лучше б жрать приготовила. Пользы от тебя ни на грош...

Я устыдилась, в кухню бросилась резво, изловчившись опередить его в
дверях, и засновала от стола к плите, суетливо и довольно бестолково.
Алексей, устроившись у окна, курил и на меня поглядывал, не скажу, что
одобрительно, но и без злости. Я нажарила картошки, сделала огромную миску
салата, нарезала колбасы. Втайне надеясь на похвалу, собрала на стол и
поглядела на Алексея слегка заискивающе.

- Ну как? Есть от меня польза?

- Это я и сам смогу. Нет бы щей сварила, поди, не умеешь. Вот почему
так: если баба красивая, так непременно по хозяйству ни на что негодная?

- Ешь, хозяйственный, - улыбнулась я. - Щи завтра сварю. И вообще, я
способная, просто сейчас не в лучшей форме.

- Чего меня в доме не ждала?

- Говорю, испугалась. Кто знает, что у тебя на уме? Вот я бдительность
потеряю, ты меня и сдашь.

- Дура баба. Хотел бы - давным-давно бы сдал.

- Вот я и подумала: посижу-ка лучше на дереве. Для успокоения нервов. А
ты как съездил?

- Нормально, - кивнул он. - Повидался.

- И что?

- А ничего. Воспитывал. Мол, слушай старших, а старшие решили так-то.
Мирил с Серым...

- Да ну? - притворно удивлялась я. Что улетевший в кусты брюнет скорее
всего Серый и есть - это стало мне ясно еще на дереве.

- Ну да. Явился и Серый... морда наглая... замириться, значит...

- А ты?

- Поколебался для порядка, по роже ему съездил, потом остыл, потому как
я старших всегда слушаю. Вник, прочувствовал и понял.

- А Серый?

- А Серый меня так же любит, как я его. В общем, пожали друг другу
руки.

- Но ведь это хорошо, - нерешительно сказала я. - Теперь за тобой
охотиться не будут...

Алексей фыркнул и взглянул на меня с усмешкой.

- Конечно, ваших бандитских дел я не знаю, - нахмурилась я. - Но если
крестный вас помирил...

- Значит, хитрее будет Серый... а может, я. Ладно, черт с ним, не к
спеху... Ты мне вот что скажи: имя Эдик тебе что-нибудь говорит? Эдик,
Эдичка или Сорока.

- Сорока - птица, а Эдичка - писатель такой есть, Лимонов, только он
тебе вряд ли интересен.

- Писатель мне точно не интересен, а вот Эдик Сорокин, или Эдичка, -
это кому как нравится - интересен.

Я пожала плечами:

- Не знаю такого.

Конечно, я лукавила. Уж очень стремительно Алексей вышел на верную
дорогу, это слегка пугало.

- Ну, Эдичка, и что? - спросила я, помолчав.

- Это он тебя со свету сживает.

- А за что? - округлила я глаза. - Я ведь его даже не знаю, слыхом о
нем не слыхивала.

- Жаль. А я вот интересные веши услышал. К примеру, о твоем Олеге. Все