Чтение 38–й страницы книги ~Фитнес для красной шапочки~

советом, заодно справки хотел о Мелехе навести. Он, само собой, посоветовал
с ним не связываться. Это я и без него знал, в общем, он меня ничем не
порадовал. День прошел впустую. Я решил ехать на дачу и отправился за своей
машиной, которая все еще стояла возле универмага. Пришлось разбираться с
охраной. От них я и узнал, что машиной очень интересовались двое ребят. Меня
это не удивило, но и бодрости, конечно, не прибавило. Стал думать, ехать к
тебе или подождать, и решил, что разумнее будет отправиться на такси, а
машину поставить в гараж. Гараж у меня возле хлебозавода, только я под мост
спустился, вдруг откуда ни возьмись придурки на джипе, меня подрезают, и мне
ничего не остается, как тормозить, и тут сзади еще одна тачка
пристраивается, прямо как в кино. Ясное дело, добра не жди. Я монтировку
прихватил, выхожу... в общем, их четверо, я один, а у одного еще и пистолет
и по роже видно, что не шутит. Я давай из себя дурака корчить, мол, что за
дела, ребята? А мне по шее, запихнули в джип и куда-то повезли. Не поверишь,
глаза завязали. Ехали долго, потом из машины выволокли, а когда повязку
сняли, вижу, мы в какой-то хибаре, вроде дом частный, меня к стулу привязали
и давай дубасить.

- На камеру снимали? - вздохнула я.

- На камеру? - удивился Виктор. - Не знаю. Никакой камеры я не видел, да
и не до этого было. Ребята - форменные психи. Я и так, и эдак, прошу
объяснить, в чем дело, а сам уже все понял. Думаю, Мелех, сволочь, тебя ищет
и порадовался, что сразу на дачу не поехал. Надавали мне по шее, ничего не
объяснив, трое ушли, а один меня сторожить остался. Почти сутки я на этом
стуле просидел, только в туалет отпускали, и то напросишься. Правда, больше
не били. И вопросов не задавали, что меня удивило. Я-то думал, о тебе
спросят. Голова гудит, спина ноет, самочувствие ни к черту, потом заставили
меня по телефону звонить на работу и тетке. Тут я вовсе понимать, что
происходит, перестал, а они не объясняют.

- Откуда они про тетку узнали?

- Про тетку я сам сказал, - смутился Виктор, - парень велел на работу
звонить, говорит, придумай что-нибудь, почему отсутствуешь, ну я и
придумал...

- Ясно.

- А мне вот ничего не ясно, - обиделся Виктор. - Слушай дальше. Сутки я
привязанный просидел, голодный, избитый, а потом мне повезло: парень, что
меня сторожил, ушел в другую комнату спать, а мне удалось развязать веревки.
Вот я и смылся по тихой.

- В милицию заявил? - вновь спросила я.

- Нет, - вздохнул Витя.

- Почему?

- Испугался, - неохотно ответил он. - Ясное дело, это психи, а милиция
что, охрану даст? Ну я и подумал, лучше немного подождать, отсидеться. А
тебе я звонил, и на дачу, и домой, сообщение на автоответчике оставил.

- Не было никакого сообщения.

- Как не было?

Отсутствие сообщения меня не удивило, если уж Павел вел себя в моей
квартире по-хозяйски, ему ничего не стоило стереть сообщение.

- Вот сижу здесь. Светка приходит, продукты приносит, - пожал Виктор
плечами, покаянно глядя на меня.

- И долго еще сидеть думаешь?

- Не знаю. Вновь встречаться с этими типами желания у меня нет.

- Как они выглядели? - спросила я.

- Парни как парни, здоровые, морды злобные, одного Игорем зовут.

- А за старшего у них мужик лет сорока, среднего роста, волосы русые?

- Такого не помню. Все четверо молодые были.

- Где они тебя держали?

- Дом возле старого кладбища, улица Гастелло, там всего несколько домов,
половина нежилых. Я на дачу не поехал, потому что за тебя боялся, - отводя
взгляд, вздохнул он, - вдруг выследят. Ты на звонки не отвечала, и я решил,
что ты укрылась где-нибудь. Ты ж к подруге собиралась...

- Собиралась, - горестно кивнула я. - Мне твой Максим рассказал, что у
тебя не так давно приятель был, на работу заезжал. Как раз лет сорока,
среднего роста и волосы русые...

- А... так это мой бывший начальник.

- Зачем заезжал?

- Почему ты спрашиваешь? - удивился Виктор.

- Если спрашиваю, значит, имею интерес.

- О жизни поговорить хотел. Интересовался, не хочу ли я вернуться на
прежнее место работы.

- Что за прежнее место? - не унималась я. Витя долго раздумывал, я его не
торопила, он опять вздохнул и ответил:

- В ФСБ я работал. Потом меня уволили.

- За что?

- Под горячую руку. Такое, знаешь ли, бывает. Начальству шею намылят,
кто-то ответить за это должен, вот мне и пришлось...

- Скажи, ФСБ может интересоваться Мелехом?

- ФСБ многими интересуется. Наверное, и Мелехом. Я только не пойму, с
какой стати тебя-то ФСБ интересует?

- Интересует. Вот скажи, сотрудник ФСБ, хоть и бывший, оказывается в
дрянной ситуации, его привязывают к стулу, избивают... Он чудом смог сбежать
и что: прячется в чужой квартире, вместо того чтобы идти в милицию. Тебе не
кажется это странным? Уж ты-то должен знать, как следует поступать в
подобных случаях?

- Мне не кажется, - разозлился он, - потому что точно знаю, толку от
этого не будет. А сотрудник я бывший, ты правильно заметила, а бывших у нас
не жалуют. Менты в особенности.

- Но раз ты в этой конторе работал, должны же у тебя там остаться друзья,
знакомые наконец. Почему бы тебе к ним не обратиться?

- Чего это ты мне допрос устраиваешь? - возмутился Виктор. - Обращаться я
ни к кому не буду. Сам не хочу, да и они на радостях мне на шею не кинутся,
потому что я теперь вроде зачумленного и от меня лучше держаться подальше. В
конце концов, били меня и дело тоже мое: обращаться или в чужой квартире
прятаться.

- Сожалею, - вздохнула я, - но теперь уже не твое.

- Не понял, - нахмурился Виктор.

- Сейчас поймешь, - пообещала я и коротко поведала о событиях последних
дней.

- Значит, это они Мелеха убили? - пробормотал он, когда я закончила
рассказ.

- Похоже на то. И единственная возможность выйти на убийц - сообщить в
милицию о том, где тебя держали. Это единственная зацепка.

- Какая, к черту, зацепка, - охладил мой пыл Виктор, - говорю, там
половина домов пустует. Никаких концов не найдешь.

- Ну, попытаться стоит, тем более что других зацепок равно нет.

- Других нет и эта не зацепка. Ничего их с этим домом не связывает,
можешь мне поверить.

- Не могу, - покачала я головой.

- Что не можешь? - растерялся он.

- Поверить.

- В каком это смысле?

- В буквальном. Есть у меня подозрение, что ты меня водишь за нос.

- Я? - удивился Виктор.

- Очень похоже, не ты один. Вот скажи, зачем им тащиться в морг и
отрубать у трупа руку, здорово рискуя при этом, когда они запросто могли
оттяпать палец у тебя?

- Так ведь я сбежал.

- Извини, не сходится. В морг они наведались раньше, чем ты успел
сбежать.

- Возможно, тебя это разочарует, но я очень рад, что они не оттяпали мне
палец.

- Я, конечно, тоже рада, да вот не пойму, откуда такое человеколюбие?

- И какие мысли на этот счет?

- Ты знаешь гораздо больше, чем мне рассказываешь.

- Я вообще ничего не знаю и до твоего прихода был уверен: это парни
Мелеха, он зол на тебя, а заодно и на меня, раз я решил тебе помочь. А с
этим придурком лучше не связываться, сама знаешь.

- Но теперь, когда он умер, бояться нечего.

- Но ты сама говоришь, типы, что его убили... вот черт, что же делать?

- Идти в милицию.

- Сейчас пойдем? - поинтересовался Виктор.

- Можно до утра подождать.

- Я бы вообще не стал торопиться. Если рассказывать, то все, и что тогда
получится? Глупая история с заложником и отрубленным пальцем, которого никто
в глаза не видел, соучастие в убийстве Мелеха... извини, что я об этом
напоминаю. Из больницы ты сбежала, тоже подозрительно. Да тебя менты в гроб
вгонят и меня вместе с тобой. Они слышат только то, что им выгодно. Вот и
выйдет: находясь в преступном сговоре с убийцами... - начал он и махнул в
отчаянии рукой.

- А если там секретная операция ФСБ? - сверля его взглядом, спросила я.

- Тогда еще хуже. Никому соваться в свои дела они не позволят.

- Что же делать? - изрядно подрастеряв уверенность, спросила я.

- А что ты хотела? Квартиру продать и уехать? Так и поступим. Отсидимся,
все стихнет, продашь квартиру и уедешь.

- Тебе легко говорить, а как я объясню, почему сбежала из больницы?

- А почему ты сбежала?

- До смерти испугалась блондина и этого... Тумарина.

- Кто такой Тумарин?

- Начальник службы охраны у Мелеха.

- Вот так и скажешь. Пойми ты, не к чему нам в эту кашу лезть. Себе
дороже.