спрашивает;
- мерит меня взглядом Розмари.
об этом не договаривались, как вы себе вообразили с вашей невероятной
мнительностью.
момент не увела брильянты.
шансы преимущественно на вашей стороне.
вся надежда на вас
дверью к сложной процедуре одевания, я спрашиваю:
ее, хотя она того не стоит. Оказывается, ее нет. Соседи говорят, будто она
еще рано утром укатила куда-то на своем "рено",
не предусмотренное в моем плане. Будем надеяться, что это несущественно.
них я не так давно дубасил, но по-прежнему не могу их различить. В холле
вместе с хозяином нас встречает и Флора.
восклицает она при виде Розмари.
кресло, направляется к уже приготовленному игральному столу.
развивается в традиционном направлении - я проигрываю. Но и американец тоже
проигрывает - быть может, в силу того, что голова его слишком занята другими
мыслями, а может, просто потому, что он подыгрывает мне, сидя напротив меня.
ему остроумием патриархальных времен, отчего на лицах у обеих дам
одновременно появляются иронические полуусмешки.
телефону мосье Лорана.
поскольку неожиданный звонок предусмотрен моим планом.
мою сторону подозрительный взгляд.
ожидаемую реплику американца:
торопимся к стоящей в отдалении машине Бэнтона. Садимся рядом, за рулем
Ральф, он трогается, стараясь особенно не газовать. Тиму или Тому поручено
некоторое время спустя сказать дамам, что меня спешно вызвал какой-то мосье
Бенато и что хозяин, со свойственной ему мнительностью, решил сопроводить
меня.
не иссякнет терпение ждать, им будет казаться, что они в гостях, но, как
только захотят уйти, им станет ясно, что они пленницы. Как мне доказывал
Бэнтон, Том или Тим при всей их хрупкости не такие уж беспомощные.
Горанова.
люминесцента, от которого человека охватывает мировая скорбь. И молчим,
потому что все, что мы могли сказать друг другу, уже сказано. Движение в эту
пору небольшое, и светлая лента шоссе стремительно летит навстречу между
плотными стенами мрака. В какой-то момент позади "бьюика", на почтительном
расстоянии, обнаруживаются мощные фары, и это дает мне повод нарушить
тишину:
что-нибудь другое в этом роде?..
полетит к чертям.
повторяется, спрашивая недоверчиво: - А где гарантия, что вы не завлечете
меня в ловушку?
ваших руках, чем вы в моих.
вперед. Неизвестный нам "мерседес" с неизвестной женщиной за рулем. Женщина
пожилая, не то что "наши". Видимо, Ральф сознательно сбавил скорость, чтобы
пропустить эту машину.
американец спустя какое-то время.
кого-нибудь из своих людей и этим все испортить.
беззастенчивым образом. - Я не настолько беззащитен, чтобы нуждаться в
охране.
убедил бы меня, что я не прав. Впрочем, вы, по-моему, совершенно напрасно
обременили себя этим утюгом.
и считать банкноты, а не стрелять.
прежде чем стать канцеляристом, я испробовал и многое другое. Так что не
путайте меня с Кенигом: вы рискуете ошибиться.
- Напротив, я рассчитываю на ваш профессионализм. Потому что, если вы
профессионал, едва ли вы станете делать глупости, на которые способен иной
любитель, - глупости, которые могут все испортить.
думается, что "бьюик" оснащен микроаппаратурой, посылающей в эфир свои
"пиу-пиу" и направляющей на расстоянии вслед за нами какой-нибудь "ситроен".
И ничего удивительного, если те, в "ситроене", поддерживают связь с
оставшимися в вилле - к примеру, с Тимом или Томом, готовыми при
необходимости подослать подкрепление. Но если верить в искренность Ральфа
нельзя, то сомневаться в его корыстолюбии не приходится. А это значит, что
по крайней мере в момент совершения сделки у нас не должно быть свидетелей.
Чтобы все получилось как надо, у начальства Бэнтона не должно возникать
никаких сомнений.
стоит отпустить меня на все четыре стороны: я исчезаю с документами, не
имеющими особого значения, и оставляю его в покое. Но на такое великодушие с
его стороны рассчитывать не приходится. Трудно себе представить и другое -
что у него хватит глупости передать меня в руки своего начальства. Он
просто-напросто ликвидирует меня, чтобы раз и навсегда избавиться от
свидетеля.
лишь бы не молчать.
будет одинаково неудобно, если ваши люди раньше времени начнут совать нос...
быть уверены, никто не станет совать свой нос, и никто не сможет нам
помешать.
спрашивает:
зрительные представления, где это может быть.
представлений, но я довольно точно ориентировал себя по карте. У вокзала я
говорю ему:
Сертаков Виталий
Белов Вольф
Володихин Дмитрий
Соломатина Татьяна
Флинт Эрик
Самойлова Елена