письменный стол самых авангардных форм, с подключенным компьютером, сзади
размещался пустой стеллаж для книг и учебников, сбоку висела цветная мишень
дартса, а рядом, повыше и в стороне, баскетбольная корзина. Между ними был
наклеен большой плакат с оскалившимся в мучительной гримасе звероподобным
Шварценеггером. Но больше всего Михаила поразила противоположная стена с
огромным фотопанно, очень реалистично изображающим столкновение двух машин
"Формулы-1". Яркие тона разрисованных рекламами болидов, красного,
развернутого боком к зрителю, и синего, перелетающего через него и теряющего
в полете матово-черные колеса с осколками разлетающегося корпуса, -- все это
поражало экспрессией и почти натуральными размерами.
одной монеты. Нумизмат окончательно обнаглел и забрался в свой "отдельный
кабинет" только в восемь часов утра. Сквозь обычную легкую дрему Михаил
через час расслышал отдаленный шум, затем хлопнула входная дверь. Он хотел
было перевернуться и продолжить досматривать свой хрупкий сон, но тут снизу,
через вентиляционное окно, выходящее в подвал, до него донесся короткий
собачий лай. Нумизмат, зыбывшись, резко приподнялся, но, стукнувшись головой
об упругую жесть, снова упал на свою лежанку и подумал: "Вот она, сволочь!"
присмотром Киреева совершала контрольный осмотр дома. Не дожидаясь, пока
гости подойдут поближе, Силин открыл люк и со словами: "Давай, Фрося!"
вытряхнул крысу из банки. Звучно шлепнувшись на пол, Фрося коротко пискнула,
минут пять металась от одной стенки до другой, жутко скрежеща когтями, но
поняв, что деваться ей некуда, забилась под нижнюю полку стеллажа.
Убедившись, что все получилось так, как он хотел, Силин закрыл люк и, затаив
дыхание, стал ждать.
через полчаса Нумизмат услышал, как гулкий коридор второго этажа наполнился
топотом шагов и перекличкой голосов. Парни в зеленой форме работали
методично, обшаривая округлыми антеннами каждый закуток дома. Вместе с ними,
не торопясь, обходил комнату за комнатой и кинолог все с той же лохматой
собачонкой. Подойдя было к двери туалета, собачонка вдруг подняла голову, а
затем потянула своего хозяина к нише. Остановившись у дверей темнушки,
лохматый сыщик забавно приподнял свисающие почти до земли уши и остервенело
принялся облаивать что-то внутри темной комнаты.
остальных его компаньона, Киреев и высокий, полноватый человек с округлым,
несколько слащавым, но довольно приятным лицом. Это был управляющий новой
недвижимостью Балашовых, Евгений Михайлович Ерхов. Именно он почему-то
шепотом задал первый вопрос кинологу:
за дела?
попыталась лапой открыть дверь.
коллега.
до сих пор сидит в нише, -- резонно заметил третий "секьюрити", снимая с
пояса тонкий пальчиковый фонарик. Чуть приоткрыв дверь, он, подсвечивая им,
осмотрел узкую щель. Управляющий домом при этом как-то очень быстро исчез
где-то внутри своего заведения.
и Линда, первая ворвавшись в нишу, уверенно потянула хозяина к полкам.
только одно слово: "Крыса!", а затем нестройный топот, глухие удары и
азартные возгласы подсказали Нумизмату, что на Фроську началась самая
настоящая охота.
неравные. После очередной серии дружного, слоновьего топота Силин услышал
финальный аккорд странной охоты.
крысы водились, так это крысы! Больше Линды!
же продемонстрировали охотничий трофей.
ценный мех! -- пошутил Киреев.
уже человек, коротко и пронзительно взвизгнул, а затем воздушным шариком
отскочил в сторону метра на три.
спросил Киреев.
стоило лишь охраннику с крысой двинуться к нему, как Ерхов, смешно
подпрыгнув, ретировался еще дальше.
смешки подчиненных продолжал расхваливать товар Киреев. Шаг за шагом они
выдавливали управляющего с этажа.
тараканов, она повесит меня и вас, если увидит хоть одну такую тварь, --
попробовал усовестить разошедшихся "секьюрити" Ерхов.
неохотно покинула нишу, смеющийся хозяин буквально волок своего лохматого
напарника на поводке, а собака все пыталась оглянуться назад и активно
нюхала воздух.
вытер пот со лба. Самая шаткая часть его плана удалась. Может, собака и не
среагировала бы на него, обучали ее не на поиск людей, но подстраховаться
стоило.
до приезда семейки банкира. Жрать, правда, нечего, но вынес все, вынесу и
это."
свете фонарика начал перечитывать черную тетрадь.
ЧЕРНАЯ ТЕТРАДЬ
высокий, худощавый парень лет тридцати, с бегающим взглядом хронического
алкоголика и, не поздоровавшись, сказал, глядя куда-то в сторону:
прислушиваясь к чему-то внутри себя, потом очнулся и, не прощаясь, вышел.
Толика, так звали странного гостя, Семен Князев, был первым свечинским
нумизматом. Даже коллекция Силина выглядела бледно по сравнению с собранием
отставного майора госбезопасности. В Свечине он появился еше до рождения
Михаила. Тот хорошо помнил из своего детства мощную фигуру майора,
неизменного завсегдатая свечинской общественной бани номер шесть,
славившейся своим паром на весь город. Князев жил в благоустроенном доме с
ванной, но каждую субботу с двумя вениками под мышкой обязательно шествовал
в сторону бани.
раболепия или страха перед его должностью, а из уважения, как заядлого
парильщика. Обычно его поджидали еще два таких же фанатика парилки, как и
он: Уткин, высокий и толстый, с роскошными усами под Буденного, и Иван
Рябов, среднего роста, не по возрасту седовласый мужик довольно скромных
пропорций с красивой татуировкой в виде русалки на груди -- памяти о
беспризорном детстве. Рябов работал самым обычным слесарем, Уткин --
завгаражом, но разный социальный статус не мешал всем троим крепко и хорошо
дружить. И основой этой дружбы была баня.
шествовала через общий зал к парилке, сзади только и шелестели приглушенные
голоса мужиков:
ее завсегдатаями хотя бы десять минут. Красные, словно вареные раки, мужики
целыми пачками покидали рукотворное пекло, сдержанно, с уважением в голосе
матеря огнеупорную троицу. Оставшись одни, Уткин, Рябов и Князев совсем уж
начинали зверствовать, и те, кто мылся рядом с дверью парной, слышали их
азартные возгласы: "Ну-ка, еще наддай!", свирепое уханье пара из каменки да
яростный шум беспощадно истребляемых веников.
Корнев Павел
Лондон Джек
Дальский Алекс
Березин Федор
Свержин Владимир
Посняков Андрей