Чтение 66–й страницы книги ~Мой личный враг~

- Ты уже можешь уехать?

- Да, - ответил он, помедлив. - Пошли? Роберт проводил
их до лестницы и вернулся обратно, по-американски небрежно
сунув руки в карманы.

- Как прием? - осторожно ступая на высоких каблуках,
спросила Александра.

Филиппу не понравилось, что она молчит о своих недавних
собеседниках.

Ален прилетает в пятницу, - сообщил он. - С девицей,
представляешь?

***

Александра остановилась посреди лестницы и всплеснула
руками.

- Неужели? - радостно спросила она. - Нет, правда?

- Правда, не вопи. Он съездит в Лондон и вернется на
Рождество. - Филипп подал ей руку. - А мы-то собирались к
-%,c лететь...

- И что за девица? - Александра обхватила его руку
потной ладошкой, и Филиппу до смерти захотелось поцеловать
эту испуганную неуверенную ладошку.

Понимая, что ведет себя не слишком прилично, он поднес
к губам ее руку и поцеловал и потом еще раз - в запястье.

- Ты что? - зашипела его жена, поглядывая по сторонам -
не видел ли кто. - Спятил? Она быстро и густо покраснела.

- Правила существуют для того, чтобы их нарушать, -
сказал он ей на ухо. - Значит, я могу нарушать их где и
когда хочу.

Вылощенные лакеи с неторопливым достоинством подали им
одежду.

Облачившись в длинный консервативный черный кашемир,
Филипп ждал, пока будет готова Александра, а она в
миллионный раз поразилась нереальности происходящего.

Не может быть.

Это происходит не с ней.

Этот мужчина с осанкой и манерами принца крови не может
быть ее мужем.

Это не над ней лакей раскрывает громадный черный зонт.
Это не ее машину спокойный услужливый шофер подгоняет к ярко
освещенному подъезду, открывает для нее дверь и понимающе
улыбается - трудный день, длинный вечер, хочется скорее
домой.

Принц крови опустился рядом с ней в мягкость сиденья и
вздохнул с облегчением, вытягивая уставшие ноги.

Хлопнула дверь. Лимузин поехал.

- Дождь, - сказала Александра, глядя в окно.

Филипп покосился на нее. Иногда он пугался ее странного
состояния, иногда оно его раздражало. Когда она улыбалась
так, что, казалось, вот-вот заплачет, или вдруг уходила
гулять одна и долго не возвращалась, он знал - с ней
происходит что-то, чего ему никогда не понять, как бы близок
он ей ни был.

Филипп никогда не спрашивал, в чем дело, и был уверен -
даже начни она объяснять, он все равно не поймет и не
почувствует ее состояния.

Он очень занятой человек. У его жены тоже могут быть
какие-то свои дела, он готов был терпеть, но, когда они
вместе, она должна принадлежать ему, всецело и безраздельно.

Ему и его детям.

Ему и его жизни.

Он потянулся за сигаретой и сердито щелкнул зажигалкой.

Филипп де Бовэ, граф де Бриссар, финансовый гений,
аристократ и богач, разменявший четвертый десяток, любил
жену и терялся, чувствуя свою острую зависимость от нее.

По тому, как он зажег сигарету, Александра поняла, что
он хочет с ней поговорить, что он устал, что весь вечер он
занимался делами, а теперь вот она молчит и вообще... жизнь
не удалась.

- Так с кем прилетит Ален? - спросила она, припадая
щекой к его кашемировому плечу. - Что за девица?

- Не знаю. - Филипп был благодарен ей за то, что она
"%`-c+ al к нему.

- Он просил его встретить. Съездишь?

- Конечно, - отозвалась она. - А девица будет жить у
нас или они оба в отеле?

- Алекс, я ничего не знаю. Но уж, конечно, не в отеле!
Или мы с тобой, два старых хрена, будем следить за их
нравственностью?

Он бросил сигарету, залез к ней под шубу и стиснул
грудь в низком вырезе вечернего платья.

Она моментально перестала соображать и забыла, о чем
они говорили. Он погладил ее, атласную и жаркую под
нагревшейся шубой.

- Ты развратник, - сказала она придушенным голосом и
выудила из корсажа его руку. От ее придушенного голоса,
мягкого тепла и мгновенного отклика он пришел во всегдашний
щенячий восторг.

- Конечно, развратник, - согласился он с таким
самодовольством, что Александра захохотала и перехватила его
руку, предпринявшую вторую попытку.

Лимузин свернул на светофоре, въехал в ворота и
остановился у освещенного подъезда. Шофер открыл дверцу, и
Александра выбралась на зеленый, как продолжение лужайки,
ковер, устилавший крыльцо.

- Спокойной ночи, Ламон, - сказала она шоферу.

- Спокойной ночи, мадам, - бодро откликнулся он, и
через минуту Александра и Филипп уже были дома.

Она сразу же пошла под душ, а Филипп стал кому-то
звонить - в первом часу ночи!

Смывая с очень коротких волос шикарную укладку,
Александра думала об Андрее с Викой.

Все давно в прошлом, а вот поди ж ты, она перепугалась,
как школьница, вызванная на педсовет. Значит, прошлое все
еще имеет над ней власть, а она-то надеялась, что оно
похоронено и забыто, что пять лет навсегда отделили ее от
унижений и неуверенности - составных частей той ее жизни. Но
оказывается, она все та же доверчивая, неловкая, слишком
крупная девушка, затеявшая тягаться с сильным, уверенным и
ловким противником.

Ничего не помогло: ни Филипп, ни дети, ни блестящее
окружение.

Наверное, это у нее в крови - плебейская боязнь жизни,
неумение ни с чем справляться в одиночку, жить без опеки и
поддержки всесильного мужа.

После того ужасного года, когда Филипп спас ее, уже
здесь, во Франции, на ее долю выпало немало трудностей:
ненависть двадцатилетнего Алена, презрение свекрови, работа,
которую она взяла штурмом, ни разу не воспользовавшись
протекцией Филиппа... Все она преодолела, не утратив
жизнерадостности и чувства юмора. Но, как только что
выяснилось, гораздо труднее оказалось не унизиться перед
раздвоившейся тенью отца Гамлета - двумя тенями, вылезшими
из своих гробниц, куда она так старательно и долго их
заталкивала.

Александра вышла из ванной, задумчиво вытирая волосы, и
c"($%+ Филиппа, который ел грушу.

Ей не хотелось посвящать его в свои проблемы. Да он
просто рассмеется ей в лицо и скажет, что это и не проблемы
вовсе. И будет прав. Она справится сама. Она отпустит своих
призраков на свободу - если сумеет - и не станет обременять
его своими проблемами и внутренними противоречиями.

- Давай быстрей, - сказала она Филиппу и повесила ему
на шею мокрое полотенце. - Спать очень хочется.

Филипп все рассчитал правильно: Андрей Победоносцев и
Вика Терехина в сопровождении Майкла Олдриджа прибыли за
полчаса до того, как его жена должна была вернуться из
аэропорта вместе с Аденом, его подружкой и детьми.

Дворецкий распахнул дверь, пропуская троицу в кабинет,
полный книг и антикварной мебели, и Филипп неторопливо
поднялся навстречу.

Вечно жизнерадостный Майкл с ходу пожал ему руку. Пока
он был всем доволен: Филипп Бовэ согласился на встречу, а
это что-нибудь да значило.

Вид у парочки был довольно подавленный. Филипп об этом
позаботился заранее.

Он специально назначил встречу у себя дома, а не в
офисе, где все было как в обычном процветающем учреждении.
Богатство его квартиры производило на честолюбивого
завистливого человека удручающее впечатление, заставляя в