Чтение 6–й страницы книги ~Подруга особого назначения~

тельцу?, брали бы уроки игры на фортепиано - можно на виолончели, читали бы
вслух Прудона. Впрочем, Прудон не в моде. В моде Карлос Кастанеда. В
определенном смысле ничуть не хуже Прудона. Или ничуть не лучше.

Варвара вернула рюмки в буфет и мимоходом пощупала свое пальто, висевшее
в ванной над батареей. Конечно, мокрое. В чем она завтра пойдет на работу?

Да и черт с ним. Черт с ним, с пальто, с Иваном Александровичем, с
паспортом и кошельком! Утром что-нибудь само придумается.

А Петра Борисовича Лиго убили. Убили прямо под носом у Варвары Лаптевой,
а она ничего не видела и не слышала. Жалость какая. Единственное приключение
в жизни, да и то проспала.

Такой приличный, невзрачный, серый человечек. За что его могли убить?

***

- За уши!

- Что?!

- Я говорю - за уши!

- Что - за уши?! За какие уши?!

- Если у тебя волосы во все стороны торчат, - прокричала Варвара и ловко
перевернула на сковородке оладушку, - заправь их за уши!!

- Какие должны быть уши, чтобы за них можно было заправить мои волосы?! -
прохныкала из глубины квартиры Таня. - Господи, что ж это такое!..

Она не выспалась и пребывала в плохом настроении. И еще на работу
придется идти! Ну почему, почему суббота бывает так редко? Ну хоть бы два
раза в неделю была суббота. Два раза суббота и один раз воскресенье.

А? Неплохо?

В дверь позвонили, и Таня уронила себе на ногу диванную раскладушку.

- Вот черт!.. Ах, господи!..

- Не поминай господа всуе, - назидательно сказала Варвара из коридора. -
Господь - не соседская коза...

- Ты открывай лучше, - простонала Таня и пнула диван. Легче не стало,
зато чувство свершившейся мести принесло некоторое удовлетворение. - И кого
это принесло в полвосьмого утра?!

Варвара вышла в общий коридор, заставленный коробками и банками - банки
были предусмотрительно пронумерованы и прикрыты старым одеялом, чтоб не
сперли, - и, вытянув шею, заглянула в мутное стекло.

- Кто там?

За стеклом шевельнулось что-то огромное и темное, и Варвара вдруг так
испугалась, что взвизгнула и отпрыгнула назад.

Что делать?! Милицию вызывать? Она будет ехать час. Или два. За это время
их с Танькой убьют. Каждую по семь раз.

- Варвара, - позвал из-за двери странный и незнакомый голос, и темная
туша опять шевельнулась, - Варвара, это вы.., ты?

- Я, - прохрипела она, нашаривая рукой банку с огурцами. Все лучше, чем
ничего. Банкой с огурцами вполне можно дать по голове. Как в кино.

- Варвара, это Дима Волков. Ты.., вы.., помните меня?

Дима? Какой еще Дима?! Что за Дима Волков в полвосьмого утра?!!

Тут у Варвары в голове просветлело, она снова взвизгнула, но уже от
радости, кинулась на дверь, кое-как отперла хлипкий замочек и уставилась на
темную, шевелящуюся в вечных подъездных сумерках тушу.

- Димка?!

- Ну да. Это я.

Он говорил с какой-то странной, как будто вопросительной интонацией,
словно бы сомневался в том, что Димка - это именно он, и улыбался
неуверенной улыбкой и прямо перед собой держал треугольный целлофановый
сверток, из которого бодро торчали три замороженные гвоздики.

- Димка! - вскрикнула Варвара, кинулась на него и поцеловала в щеку.
Димка испуганно моргал и все улыбался. - Откуда ты взялся, Димка?! Ты же в
Америке!

- В Америке, - подтвердил он и сунул Варваре сверток. - Это тебе. Только
боюсь, что они не совсем.., свежие.

- Они были свежими месяц назад, - нетерпеливо сказала Варвара и
потянулась, чтобы еще раз его поцеловать, - но это неважно.

Почему-то она никак не могла взять у него букетик и не сразу сообразила,
что это из-за банки. В руке у нее была банка с огурцами. Варвара сунула ее
обратно и задвинула ногой.

- Димка, когда ты приехал?!

- Варвара, кто там? Оладьи сгорели!

- Ты.., не одна? - спросил Димка, сделал шаг назад и стыдливо потупился,
как на просмотре кинофильма ?Еще раз про любовь?, куда их водили всем
классом.

- Я не одна. У меня Таня ночевала, подруга. Слушай, почему мы стоим в
коридоре? - Его рука под тканью синей куртки была толстой и теплой, как в
былые времена. Варвара держалась за эту руку и, не отрываясь, смотрела ему в
лицо, и даже приплясывала от радости.

- Наверное, потому, что тебе неудобно пригласить меня войти, -
предположил Димка, и Варвара фыркнула:

- Ты совсем лишился ума в своей Америке! Пошли! Пошли скорее!

"Скорее? не получилось, потому что у него был рюкзак величиной со стог
сена, еще сумка и еще один рюкзак, поменьше.

- Господи, ты что, не заходил домой?!

- Я заходил, - пропыхтел Димка, втаскивая в прихожую - шкаф из
гарнитура ?Хельга? - всю свою поклажу, - но я их не предупредил. Я хотел,
чтобы был.., неожиданность. Сюрприз, вот что.

- Ты разучился говорить по-русски? - уточнила Варвара. За лямку она
тянула рюкзак, который поменьше.

- Нет. Но я быстро разучиваюсь. Мне не с кем говорить по-русски.

Варвара перелезла через гору вещей, загромоздивших ее прихожую-шкаф, и
захлопнула дверь в коридор. Соседка, выглянувшая на шум, уже считала свои
банки, откинув старое одеяло, загибала пальцы и шевелила губами.

- Доброе утро, - сказала Варвара соседской спине и быстро захлопнула
дверь.

- Варвара, кто там с тобой?! Мы сейчас на работу опоздаем! И оладьи
сгорели! Ты слышишь?!

- Димка приехал, - завопила в ответ Варвара. - Димка Волков! Из Америки.
Так почему ты не пошел домой, я не поняла? Что за сюрприз?

- Я не хотел, чтобы родители меня встречали. Я хотел, чтобы..,
неожиданно.

- Все ясно! - перебила Варвара с удовольствием. - Ты приперся из своей
Америки, а дома никого нет. Йес?

- Йес, - подтвердил Димка, усмехнувшись.

- Какой еще Волков? - недовольно спросила Таня, появляясь в дверях кухни.

На ней была выцветшая розовая майка с собачьей мордой на животе - морда
заканчивалась чуть выше монументальных молочно-белых коленок. Буйные кудри
стояли дыбом. В руке деревянная лопаточка с обгорелой куцей ручкой. На веках
- по пол-ломтика свежего огурца.

В конце концов каждый по-своему приводит себя в порядок наутро после
?девичника?. Варвара верила в капустный лист, а Танька - в огурцы.

- Здравствуйте, - отчетливо выговорил вежливый Димка, - простите меня за
непрошеное вторжение. Я не мог предупредить, потому что мой мобильный
телефон не может быть настроен на русскую мобильную сеть.

Тут Танька очухалась, содрала с себя огурцы и юркнула в ближайшую дверь.

- Здравствуйте, - прокричала она оттуда, - не обращайте на нас внимания.
Мы не ждали гостей.

- Если я не вовремя... - снова затянул свою песню Дима Волков, и Варвара
пнула его в плечо.

- Ты что, - спросила она, не отпуская плечо, прикрытое толстой курткой, -
ненормальный? Раздевайся скорей, и давайте кофе пить! Только оладьи сгорели.
Неужели ты прямо с самолета?!

Он кивнул, вешая на крючок свою куртку.

- Я забыл, что у мамы может быть дежурство. У нее, скорее всего,
дежурство, а папа, наверное, в командировке. Обычно он уходит на работу
около девяти, а я приехал в половине восьмого.

- А может, он в булочную пошел, - предположила Варвара, - позвони, если
хочешь. Но даже если он вернулся, - крикнула она уже из кухни, - все равно
мы сначала кофе выпьем. Таня, вылезай! Господи, мы, наверное, года три не
виделись! Какой ты молодец, что приехал, Димка!

- Варвара, дай мне мои штаны, - приглушенно попросила Таня из-за двери, -
я не могу выйти.

- Сейчас. Димка, ты позвонил?

- Звоню. Пока никто не подходит.

- Ну, значит, нет никого! Иди сюда, я хоть посмотрю на тебя! На, - и она
сунула брюки в открывшуюся дверную щель. - Димка, тебе чай или кофе?

- Кофе, - ответил он у нее из-за спины - очень близко, и она обернулась с
веселым удивлением.

Он почти не изменился, Дима Волков, который тискал ее ладонь своей
большой влажной ладонью и выразительно сопел. Он остался огромным,
розовощеким, смущенным, близоруким и белобрысым. Как всегда.

Какое счастье, что - как всегда.

- Вот Лидия Владимировна обрадуется, - глядя ему в лицо, пробормотала
Варвара, взяла его за руку и подтащила к окну, чтобы рассмотреть получше.

Пожалуй, он стал старше и, кажется, еще больше, чем раньше. Может, от
того, что перестал сутулиться. Белый пух на щеках, похожий на свалявшийся
войлок, исчез. Слоновьи глазки за стеклами широких очков смотрели на Варвару
с радостным удивлением, как будто он тоже позабыл, какая она, и теперь
вспоминал, и вспоминать ему было приятно. На нем был темно-синий свитер
крупной вязки и светлые джинсы, как в голливудском кино про горных
спасателей.

- Димка, - сказала Варвара, рассматривая его, - я даже не пойму,
изменился ты или нет. По-моему, нет. Или да?