"Они уже больше не выпускают эти проклятые штуковины". А до этого был
"хадсон". Обе они попали к нам из третьих или четвертых рук, и ему
приходится парковать ее снаружи, за поворотом, он... Дело не в
профсоюзе, вы понимаете? Так уж у него складывается жизнь. Не
обманывайте его, мистер Килли, пожалуйста.
неверности, но достаточно было второй фотографии и комментария по поводу
ее, мол, он во всем разочаровался. Она старалась всячески ему помочь.
что, если бы словесный портрет Чака был правдивым, он не смог бы
написать то письмо.
ладили между собой, и, я думаю, Чак нравился ему больше, чем кто-либо
другой. Но он наобещал ему всего, или, вернее, Чаку обещания всего лишь
померещились, а сам взял и умер. Новый же начальник, этот мистер Флейш,
ничего не слышал о Чаке. Чак ходил в контору по пятницам и, я полагаю,
уже видел себя работающим в ней. Но теперь у него не осталось никаких
шансов получить эту работу.
начал Уолтер.
Килли, злой, разочарованный человек, и ему наплевать на риск, потому что
у него нет ничего, чем он дорожил бы. Куда порядочнее было бы с вашей
стороны не.., не использовать его.
- и было бы нечестно по отношению к ним...
же вы... - Она замолчала, ловя ртом воздух и стараясь взять себя в руки.
- Вы полагаете, что сможете победить? Надеетесь забрать что-либо у тех,
кто сейчас всем этим управляет? Я тысячу раз ему говорила, я умоляла его
не посылать вам то первое письмо, но, когда пришел ваш ответ, убедить
его в чем-либо стало и вовсе невозможно. Ничего путного из этого не
выйдет, вы только причините неприятности Чаку и всем, кто подписал
письмо. Но в первую очередь Чаку. Но повторяю, ничего хорошего из этого
не получится, вы это понимаете?
неуверенно.
создалась идеальная ситуация и рабочие будут бросать розы к нашим ногам.
Именно поэтому он взял меня с собой. Но поведение миссис Гамильтон
нарушало ту картину, которую он себе нарисовал.
и должен по крайней мере поговорить с вашим мужем и с некоторыми из тех,
кто поставил свои подписи. Если после этого окажется, что почва для
национального профсоюза еще не подготовлена, мы вернемся в Вашингтон и
обо всем доложим. Это честно?
убежден, что находится в наилучшей форме - физической, умственной и
эмоциональной. И если люди не поддавались его воздействию, они рано или
поздно начинали действовать ему на нервы, от досады он терял терпение.
Миссис Гамильтон с ее фотографиями и смутными страхами была эмоционально
ослаблена, она дала волю чувствам.
сухим, чем прежде, тоном.
уже объяснил почему. Так во сколько ваш муж приходит домой, миссис
Гамильтон?
узнают. - Замешательство заставило меня предложить что угодно, лишь бы
прекратить этот неловкий и бесполезный разговор.
добавил:
там до семи. Если ваш муж не будет против, мы поговорим с ним там.
сказал:
И, обращаясь уже ко мне, добавил:
разглаживала помятую фотографию. Я замешкался и пробормотал:
нелепость этой формулы вежливости, поспешил за Уолтером Мы сели в машину
и поехали в гостиницу. Уолтер молчал. Когда позади осталась пара
кварталов, я произнес:
жена, которой на каждом шагу мерещатся неприятности, но точно не знаю.
меня усмехнувшись.
назад в Вашингтон быстрее, чем вы сможете произнести "Тафт-Хартли". Мы
здесь не для того, чтобы стать героями-мучениками. Пол.
которые живут только за счет фабрики, как здесь. Такие городишки
составляют половину всех городов страны. Фабрикой обычно управляет
настоящий сукин сын, который желает управлять и всем городом. Ему
подвластны газета и радиостанция, шеф полиции и священнослужитель, банк
и супермаркет, больница и большинство частных домов. Если вы попадаете в
подобный город, то тут же разворачиваетесь и возвращаетесь домой. Город
зачисляется в особую категорию, на нем как бы вывешивается этикетка.
рванул через перекресток. - У нас есть служба, - сказал он, - которая
следит за особо крупными предприятиями. Читает местные газеты и собирает
прочую информацию. Понимаете, "карманный город" - это пороховая бочка, и
рано или поздно она взрывается. Внезапно рабочие осознают, что дальше
терпеть не могут. До того как это произойдет, мы ничего не можем
сделать, но в тот же момент, когда это случается, мы посылаем туда
летучий эскадрон, вооруженный листовками, и не успеет город опомниться,
как все уже провернули. - Уолтер улыбнулся и подмигнул мне. - Такую
"операцию" вам стоило бы понаблюдать.
плохая жена у Гамильтона. Но если это так, мы разберемся. А теперь
поехали в мотель и будем ждать Гамильтона.
Глава 4
единственном в номере кресле и читал книжку в бумажной обложке, а я
растянулся на своей кровати, штудируя брошюру под названием "Что
представляет собой американский профсоюз?". Я поспешно соскочил с
кровати и со словами "Я открою" бросился к двери.
в сторону, а один из них закричал Уолтеру, стоящему у прикроватной
тумбочки:
револьвер, который был в руках ближнего ко мне типа, и мой желудок,
казалось, сжался в комок, как бы стараясь уменьшить мишень, а ноги
начали дрожать. Внезапно у меня сделалось сухо во рту и на лбу выступил
холодный пот.
сделал то же самое. У меня дрожали плечи, и казалось, сейчас я упаду.
Мне и в голову не пришло строить предположения по поводу того, кто эти
люди и чего они от нас хотят. Я вообще ни о чем не думал, а просто
стоял, стараясь удержаться на ногах.
мускулистый. Его квадратное лицо было покрыто шрамами, а из-под
сдвинутой на затылок шляпы выглядывал треугольник седых волос. Как и
первые двое, отличавшиеся от третьего разве что габаритами и возрастом,
он был одет в помятый костюм и белую рубашку с одноцветным черным
галстуком. Незнакомец оглядел меня, перевел взгляд на Уолтера и полез в
задний карман брюк. Он извлек оттуда потертый бумажник из крокодиловой
Корнев Павел
Херберт Фрэнк
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Суворов Виктор
Посняков Андрей