засекретить что-то, не воспользоваться этим".
начальными шагами этой операции и ввел 1, 2, 3, 4 туда, где было
написано "рассекречивание", я тут же получил в ответ краткое: "неверный
код".
Ну зачем ему понадобилось так все усложнять?"
придумать, но абсолютно ничего не достиг. "Кларисса" было слишком
длинно, "12 роз" должно было подойти, но не подошло. Чтобы попасть в
точку, код нужно было ввести именно так, как было установлено:
заглавными буквами или строчными. На все требовалось много времени. В
конце концов я был уже готов зашвырнуть проклятого "Чародея" куда
подальше и с ненавистью уставился на неисчезающий "неверный код".
было много всяких офисных разговоров, и я никак не мог понять, зачем
Гревилу понадобилось уносить их домой и прятать. Я заснул задолго до
окончания четвертой стороны.
позе, и в первую секунду не мог понять, где я. Потерев лицо, я взглянул
на часы и вспомнил о том, что я все это время должен был напряженно
работать головой, но не работал. Я перемотал вторую кассету, чтобы
прослушать то, что я проспал: Гревил деловым тоном разговаривал с Аннет.
этих пленках, - подумал я. - Единственный для меня способ вновь услышать
его".
на пленке записалось:
знаешь, он помешан на безопасности". Щелчок. "Я не могу спросить. Он ни
за что не скажет. Мне кажется, он мне не доверяет". Щелчок. "Эта дура
Аннет и не чихнет без его разрешения. Она никогда мне не расскажет".
Щелчок. "Попробую. Мне надо уходить, он не любит, когда я пользуюсь этим
телефоном, он может вернуться с обеда в любую минуту". Щелчок.
прослушал его. Голос был мне знаком, как, должно быть, и Гревилу. Он,
вероятно, по ошибке оставил магнитофон включенным и, вернувшись, думаю,
не без горечи, обнаружил предательство. Из-за этого передо мной вырос
целый лес вопросов, и я, медленно раздеваясь, чтобы лечь спать, словно
пробирался по нему в поисках ответов.
сюрреалистическую мешанину, которая мне никак не помогла в моих поисках,
но где-то на рассвете я проснулся вновь с мыслями о Гревиле, и мне
пришло в голову, что я не испробовал еще один код, исключив его из
теоретически возможных.
любопытства, я включил свет, встал с постели и сходил за ним. Взяв с
собой в постель, я включил его, нажал необходимые кнопки, нашел
"рассекречивание" и ввел в отведенное место то слово, которое было
написано на последней странице записной книжки Гревила ниже номера
паспорта и государственной страховки.
к своей информации.
Глава 15
поскольку, согласно инструкции, это был оптимальный способ получения
информации в полном объеме, в особенности что касалось раздела
"Расходы".
неторопливо выстукивал строчку за строчкой. Я с восхищением наблюдал за
его ритмичной работой и надеялся, что маленького рулончика бумаги хватит
на все, поскольку больше у меня не было.
доверяй".
всякой закономерности: понедельник, 30 января, среда, 8 марта...
Озадаченный, я смотрел, как перечисление продолжалось, и отметил лишь
то, что это были понедельники, вторники и среды с промежутком в
пять-шесть недель, иногда меньше, иногда больше. Все это заканчивалось
за пять недель до его смерти, а началось... "Это началось, -
безотносительно подумал я, - четыре года назад". Четыре года назад:
тогда он впервые встретил Клариссу.
не бросит ради него свой дом, а он не хотел ее скомпрометировать; и я не
сомневался, что это были дни, которые им урывками удавалось проводить
вместе. Он отмечал их, скрывая, как и все остальное. Сколько же роз,
подумалось мне.
фигурировавшие деловые встречи, включая день доставки бриллиантов к нему
домой. На день его смерти были запланированы две встречи: первая -
"Ипсуич. Гостиница "Оруэл", П. 15.30", и вторая - "Встретить "Конингин
Бит-рикс" в 18.30, Харидж". На следующий за тем понедельник он наметил:
"Встреча с К., Кингз-Кросс, 12.10, обед в "Луиджиз".
домой, и автоответчик записал ее просьбу, а где-то днем она позвонила к
нему на работу. Бедная Кларисса. В понедельник вечером автоответчик
записал ее вторую, еще более отчаянную просьбу позвонить ей, а во
вторник она узнала о его смерти.
субботе: "К, и Дазн Роузез в Йорке! Поехать? Неразумно. Трансляция ТВ".
значилось.
и "зарубежных" контактов. Среди "личных" был лишь "Найтвуд". В "деловых"
- ничего, что же касается "зарубежных деловых контактов", то я, раскрыв
от удивления глаза, наблюдал, как появились пять телефонов и адресов в
Антверпене. Один был ван Экерена, второй - Ги Серви, остальные три были
мне незнакомы. У меня чуть не перехватило дыхание от радости, мне не
верилось, что Гревил мог ввести их просто так.
сложным и ничего не обещающим. Однако первая же появившаяся запись была
как гром среди ясного неба:
информативным, но, похоже, он не видел в этом нужды. Поразительно, что
Гревил и так много написал. Видимо, его потрясение было настолько
велико, что он просто не мог сдержаться. Последующая информация не
содержала никаких комментариев и представляла собой лишь краткое
перечисление расходов за услуги фирмы под названием "Евро-Секуро" и
номер телефона. Примерно на этом месте кончилась бумага. Я высветил всю
оставшуюся информацию на экране и бегло просмотрел ее, но там больше не
оказалось ничего выдающегося.
завитке бумаги с самого начала, затем расправил его и свернул так, чтобы
он вошел в карман рубашки. Потом я оделся, собрался, позавтракал,
дождался Брэда и, обнадеженный, отправился в Лондон.
Фрэнклин", чтобы они могли в целях предосторожности перепроверить
звонок. Я бы предпочел более конфиденциальное место, чем кабинет
Гревила, но это было нереально. И в это утро я сразу же спросил у Аннет,
не было ли у моего брата какого-нибудь приспособления, предупреждавшего
о том, что кто-то слушает телефонный разговор по параллельному аппарату.
Все телефоны в офисе были взаимосвязаны.
предположением. - Однако вы правы. Я думаю, такое случалось. И сегодня
утром я должен быть уверен, что меня никто не подслушивает. Так, может
быть, вам стоит всем вместе отправиться на склад и спеть там "Правь,
Британия", пока я буду говорить по телефону?
стоило понимать сказанное мной буквально. Она обиженно согласилась,
когда мне понадобится, обойти параллельные аппараты, чтобы убедиться,
Чернецов Андрей
Корнев Павел
Сертаков Виталий
Володихин Дмитрий
Березин Федор
Контровский Владимир