спиной. Знала, что она там, Гжегож подтвердил. Когда он спустился на машине
из гаража и мою тяжелую дорожную сумку уместил на заднем сиденье, сказал:
холодильнике, к сожалению, никто ее не украл. Не воняет, я проверил.
услышал от меня любимый мужчина. Не воняет - и то хорошо. Вспомнила я не
столь отдаленные времена, когда на границах таможенники любили заглядывать в
сумки и чемоданы путешественников, а также в их багажники. Интересно, что бы
случилось, загляни они в сумку-холодильник? Разумеется, это произошло бы уже
на немецко-польской границе, на других пограничники не проявляли такого
внимания к багажу иностранцев. И через сколько лет добралась бы я потом до
дому? А, правда, у меня еще нога. Возможно, часть срока я провела бы в
тюремной больнице .
мне потребовалось двадцать километров, чтобы вернуться на прежнюю трассу.
Теперь я заставила себя ехать внимательней, свернула там, где надо, но в
самом Корнтале опять заблудилась, и уже совсем стемнело, когда я со своей
знакомой отправилась в погребок на стаканчик рейнского, потому как на Рейне
пить рейнское обязательно. Машину я оставила не на стоянке, а на улице, под
окном моей комнаты, и особое внимание уделила противоугонному устройству.
сирене, на кой мне две головы, с одной не знаю, как справиться. Пусть бы эту
Елену украли, мне бы легче стало, а в полицию я могла бы пойти и без
вещдока. Хотя нет, не станут они ее у меня красть, тогда бы не подбрасывали.
А если подбросили по ошибке? Вряд ли. Елена меня предостерегала, причем два
раза, в устной и письменной форме, значит, дело именно во мне. А если так:
меня хотели напугать, а вещественное доказательство потом устранить?
как бесценное сокровище. В конце концов, неспроста мне подкинули ее,
наверняка это связано с чем-то. Вот если бы подбросили целый труп, пусть и
расчлененный, еще можно понять: убийцы хотели избавиться от него, используя
меня в качестве транспортного средства, увезу останки их жертвы за пределы
страны - и дело с концом. Но ведь туг лишь фрагмент...
машины увозили за границу ноги, руки, туловище... И в настоящее время
несколько водителей или рвут на себе волосы в отчаянии, или уже сидят в
разных местах заключения по всей Европе, ибо были не в состоянии
сколько-нибудь удовлетворительно объяснить появление в багажниках их машин
страшного груза. Вдруг эта Елена поотправляла письма не только мне? Я с
неохотой отказалась от такой заманчивой версии, ибо последние слова,
сказанные ею перед смертью, были обращены именно ко мне.
сумели отключить сигнализацию, не угадали частоту. Впрочем, чего можно
требовать от этих французов? Вот наши спецы из автомобильной мафии наверняка
справились бы.
Разумеется, предусмотрительно поставила ее под самым фонарем и теперь
отчетливо видела все. Машинка выла и мигала, а от нее со всех ног бежал
какой-то мужчина, кажется молодой. Жаль, не заметила, он пытался забраться в
багажник или только ненароком оперся о него, проходя мимо? Разумеется, я
могла бы забрать в номер гостиницы сумку-холодильник, но мне стало нехорошо
только при одной мысли об этом. Да находись она рядом, я глаз не сомкну всю
ночь. Нет уж, лучше постерегу отсюда, сверху...
стороне воющую машину, я опять ломала свою голову. Чего им от меня надо?
Может, просто надеются, что нервы не выдержат и я отдам концы? Или привлеку
внимание иностранной полиции и она займется машиной? Тогда обязательно
обнаружат голову, меня посадят, а им только это и нужно? Хотят, чтобы я
застряла или во Франции, или в Германии - главное, за границей? Пусть не
навсегда застряну, только на какое-то время, - возможно, их это вполне
устраивает. Выходит, кому-то я здорово мешаю в Польше и чем позже туда
вернусь, тем лучше. А я обманула их ожидания, головы не тронула, в
иностранную полицию не обратилась, напротив, возвращаюсь к себе на родину
живая и здоровая.
подстрелить, повредили ногу, желая лишить меня возможности двигаться. Раз не
двигаюсь, значит, и в Польшу не вернусь. Ну не кретины ли? Если б не нога,
мы с Гжегожем припрятали бы несчастную голову в каком-нибудь порядочном
морозильнике, ведь мясо... - о Боже! сжалься надо мной!. - мясо уже при
восемнадцати градусах ниже нуля может свободно полгода пролежать. А я бы,
как и планировала, рванула на юг Франции, глядишь, и Гжегож сумел бы
ненадолго вырваться...
знали о моих планах. Жаль, посторонних значительно больше, чем знакомых,
здесь неограниченные возможности дедукции. Чего он или они, ведь количество
злоумышленников неизвестно, могут от меня хотеть? Попробую встать на их
место. Не получается, слишком мало у меня данных для дедуцирования.
Ненавидит меня какая-то баба. Эх, лучше бы, наоборот, влюбился без памяти
какой-то мужик и, потеряв надежду на взаимность, принялся убивать людей и
шутки ради подбрасывать мне фрагменты расчлененных трупов. Бррр...
шуточки... Или действует обожатель той самой бабы, работает, так сказать, по
ее наущению...
и сидя, и без того она весь день верно мне служила. Сколько можно любоваться
на знакомую машину? Лучше, пожалуй, лечь в постель, пусть бедняжка нога
наконец отдохнет.
***
что это уж слишком!
перед ним тоже тащилось что-то очень уж медленное и он не мог обогнать.
Ехала я, значит, за ним и четко видела, как в крыше автобуса широко
распахивается окно, как оно отрывается и летит прямиком на мою машину.
Попади оно в мое лобовое стекло, в данный момент у меня бы уже не было лица,
но я успела нажать на тормоз, этого оказалось достаточно, и окошко
грохнулось на асфальт у меня под носом. Правда, что-то рикошетом ударило
меня снизу, я явственно ощутила глухой удар. Бампер или покрышка?
колеса. С ними порядок, значит, бампер.
оставив валяться на шоссе то, что недавно называлось окном.
путешествие у меня получилось, сплошные сюрпризы! Интересно, что еще меня
ждет? Трудно представить, чтобы автобусное окно кто-то специально столкнул
на меня, наверняка само вылетело. И как мне этот факт расценить:
предостережение, ниспосланное свыше? Не притормози я вовремя... Силы
небесные ополчились на меня, звезды мне не благоприятствуют. Поскорее бы
добраться до дому и пересидеть тихонечко черные дни. Что они, звезды, имеют
против меня? Наказывают за Гжегожа?
твердо решила нас разделить. А я, видите ли, на склоне лет решила бросить
вызов судьбе, вот и получила по заслугам. Какой там вызов, что она, судьба,
не понимает, что ли, - я давно покорилась, это так, жалкая попытка.
как предполагала, а опять переночую в Болеславце.
Отдела особо тяжких преступлений Главного полицейского управления, - а как
же, никто другой меня не устраивал! - я поставила вопрос ребром:
Немедленно по возвращении я побывала у врача ортопеда, сделала рентген, еще
вчера получила снимок. Перелом, вызванный сильным ушибом, оказался простым,
ровнехоньким, без смещений и просто обязан был срастись сам, гипс не
требовался. До утра я имела возможность как следует подготовиться к беседе с
полковником.
головы, однако момент ее обнаружения переместила поближе к Парижу.
та самая женщина, которая ползла по шоссе. Пострадавшая в катастрофе.
вернуться в Варшаву. Но знаете, пан полковник, там зарядили дожди, а сразу
после них такая жара наступила, что, сами понимаете, пришлось подумать о
холодильнике. Я доехала до Парижа, купила сумку-холодидьник, поместила в нее
голову, а на следующий день как раз сломала ногу.
кабинет я постаралась войти по возможности легкой непринужденной походкой.
подробностей.
Орловский Гай Юлий
Пехов Алексей
Русанов Владислав
Орлов Алекс
Березин Федор
Сапковский Анджей