Чтение 13–й страницы книги ~Кинжал и пудреница~

И я дала согласие. Быстро освоила новое занятие, и отбоя от желающих не
было.

Я зарабатывала кучу денег, но и тратила прилично. Ты, Флойд, сам знаешь -
зелененьких всегда не хватает. Тогда Герман предложил одно выгодное
дельце...

Рассказывая все это, Веда смотрела на стену, словно боялась встретиться
со мной взглядом. Она закурила и продолжила:

- Он сказал, что надо исполнить сольный номер в доме Линдснея Бретта. Я
не подумала ничего плохого, уже привыкла разъезжать по городам, часто менять
квартиры и поклонников. Позже Герман намекнул, что я могу заработать гораздо
больше, чем обычно, если разузнаю комбинацию шифра на сейфе. Сперва я
решила, что он шутит. Никогда прежде он не предлагал ничего подобного. Но он
не шутил. Десять тысяч, если я достану секрет. Я ответила, что подумаю над
его предложением.

Веда прошлась по холлу, демонстрируя фигуру. Ее фигура, без
преувеличения, могла свести с ума любого мужика.

- В конце концов я решилась. Все сошло гладко. Бретт открыл сейф и
показал друзьям недавно приобретенную ценность. Комбинация была на карточке,
которую нетрудно было изъять из его портфеля и переписать. Он жутко
нарезался, да и остальные мало чем от него отличались. Я попросила показать
сигнальную систему, и он распушил передо мной хвост, демонстрируя ее
возможности. Еще я умудрилась сделать слепок с ключа от служебной двери...

- Скажи честно, Веда, ты и вправду разгуливаешь во сне? Она рассмеялась:

- Это одно из тех редких занятий, которыми я не владею.

- Что было потом?

- Рассказала все Герману. Он был очень доволен, до тех пор, пока я не
выставила претензий.

Веда поджала губы и наморщила чистый лоб.

- Для того чтобы узнать комбинацию, он должен ввести меня в курс дела. Я
насторожился:

- И он согласился? Она пожала плечами:

- А что ему оставалось делать? Не сразу, но согласился. Он поведал, для
чего ему пудреница и что он собирается с ней делать. Сказал, сколько она
стоит и как обратить ее в наличные. За шифр Герман пообещал мне треть
вырученной суммы.

- И все-таки объясни простофиле Флойду, зачем Герману именно пудреница? -
сказал я небрежным тоном, но ушки у меня оттопырились изрядно.

- А тебе зачем? Пудреницы нет вместе с сейфом. Я решил действовать
напрямик.

- Одной тебе с этим делом не справиться, так что договаривай до конца,
милая.

- Ты уверен, что я на твоей стороне, а не на стороне Германа?

- Но ты же спасла меня от него! Веда усмехнулась:

- Ну, ну, попробуй угадать почему?

- Ты, лапочка, догадалась, что Герман лишит тебя доли, да и знала, что за
человек Паркер. Заполучив пудреницу, они запросто могут свернуть твою
прелестную шейку, а потом заставят нырнуть в бассейн...

В ее глазах зрела какая-то подспудная мысль.

- Это забавно. Продолжай, Флойд!

- Тебе пришло в голову, что половина всегда больше трети, и, когда
появился я, ты сообразила, что это именно тот парень, который может
провернуть это дельце вчистую. Когда я вернулся после взрыва с пустыми
руками и понес ахинею, у тебя хватило ума сделать ставку на меня.

Веда выпятила и без того высокую грудь:

- Я готова продать тебе сведения о пудренице в два раза дешевле, чем
Бретт, если он, конечно, захочет их продать. Я зевнул:

- Вот что, малышка, пора спать. На сегодня хватит информации.

Беспокойство прошмыгнуло в ее глазах:

- Тебе не нужны мои сведения?

- Я поразмышляю об этом в постели, дорогая, - ответил я и взял за руку,
чтобы отвести в спальню. - Возможно, смогу обойтись и без них.

- Нет, не сможешь! - сказала она, вырывая руку. - Не зная того, что знаю
я, пудреница - пустой номер.

- Да что ты говоришь? - проговорил я ехидно, пытаясь усадить ее на
кровать. - У меня голова устроена не так, как у большинства людей. Не
забывай, киса, я все-таки детектив. Находить отгадки - моя профессия.

Веда сопротивлялась отчаянно. На щеках проступил гневный румянец.

- Я хочу половину! - сказала она, когда я почти уложил ее на одеяло.

- Не отвлекайся, пожалуйста, родная. Сейчас мне не до дел, намереваюсь
немного развлечься!

- Не рассчитывай, подлец, что добьешься от меня этого, - сквозь зубы
процедила Веда, пытаясь ослабить мой решительный напор, но только не в ее
кулачках была сила. - Оставь меня, я позову на помощь!

- Валяй, крошка, - ответил я. - В этом здании всегда кто-то кричит. Крик
- это часть интерьера. Ори сколько душе угодно.

- Флойд, ради бога, оставь меня!

Я расслабился, а Веда воспользовалась моей минутной слабостью и двинула
меня по шее.

Я не остался в долгу - девчушка улетела к стене. У меня было плохое
настроение, и иногда я бываю достаточно жестким. Пора было показать, на что
я способен.

- Ай-яй-яй! - воскликнул я, наклоняясь над девушкой. - Неплохой замах.
Покуражилась малость, моя прелесть? Надеюсь, мой весомый аргумент в споре
доставил тебе массу удовольствия!

- Грубая скотина! - завопила она.

Побарахтавшись, она встала и снова врезала мне, теперь уже очаровательной
ножкой. Потом попыталась укусить, но без особого успеха. И тут ее руки
безвольно соскользнули с моих плеч - Веда прижалась ко мне так крепко,
словно боялась отпустить одного на волю. Ее губы потянулись вверх и вскоре
оказались на одном уровне с моими. Глаза блистали, как звезды.

Как я уже упоминал, женщины - любопытные существа.

Глава 7

Резкий телефонный звонок заставил меня проснуться. Маленький шаловливый
зверек рядом в постели навострил ушки.

- Нет и намека, что у нас пожар, - заметил я. - Это всего лишь обычный
телефон.

Веда высвободилась из моих объятий. Так как аппарат находился с ее
стороны, она хотела взять трубку. Я перенес руку через ее обнаженную грудь и
прошептал:

- Я сам буду говорить, детка.

Мне нужно было на что-нибудь опереться, и я нежно поставил локоть ей на
живот.

- Манеры у тебя, Флойд, как у поросенка, - проворковала Веда, - хотя,
пожалуй, мое сравнение может поросенка обидеть.

Я свирепо улыбнулся, обнажив десны, и снял трубку.

- Спустись, Флойд. Крышка прыгает так, что может соскочить с чайника. Но
я придержу ее до твоего прихода.

- Какая крышка, Ник? И не кричи в трубку, я пока не глухой!

Он виртуозно выругался. Когда он делал это в моем присутствии, я
чувствовал себя неоперившимся птенцом.

- Если тебе в джинсы заползли муравьи, вытряхни поскорее! Я жду внизу.
Даю тебе пять минут на сборы!

Он швырнул трубку на рычаг.

Я осторожно положил свою на телефон. Провел ладонью по шевелюре и
уставился на маленькое бледное лицо, наполовину зарытое в подушку.

Большинство женщин после такой бурной ночи выглядело бы уставшими. Но не
Веда. Она сохранила, слава богу, свою всегдашнюю аппетитность.

- Привет! - сказал я. - Вы меня еще помните?

- Еще бы не помнить, пузан. Ты хотел ночью меня окончательно сплюснуть!

- Прекрасная смерть! - воскликнул я. - Да здравствует рыба камбала!

Я спрыгнул с кровати и, потянувшись, сладко зевнул. Потом схватился за
бутылку.

- Веда, хочешь промочить горло?

- Нет, спасибо. - Она приподнялась на локте. - Кто это был?

- Кэйзи. Просил, чтобы я спустился. Заодно принесу тебе кофе.

- Что ему нужно?

- Не знаю. Возможно, ему стало одиноко.

Среди хаоса на стуле я обнаружил свои часы. 11.30.

- Мы продрыхли все утро, девочка.

- А что еще делать по утрам прикажешь? - спросила она, закутываясь в
одеяло.

Я еще разок приложился к бутылке, прежде чем отправиться под душ.

Через десять минут я уже входил в кабинет Кэйзи. Чувствовал я себя
неплохо, но нервы напоминали оголенные провода. Что касается шеи, то у меня
было ощущение, что над ней основательно поработал мясник своим секачом.

Кэйзи стоял у окна, зажав зубами сигару. Уголки рта опущены, в глазах
незнакомое выражение.

Напротив моего друга на краешке самого неудобного стула в кабинете
притулился маленький человечек благообразной наружности и улыбался
собственной шляпе, которую держал на коленях. Все в нем было тщательно
ухожено: прическа, костюм, гладко выбритое лицо и даже туфли. Но самой
ухоженной и приятной была улыбка.

- Ты не торопишься, Флойд, - пробурчал Кэйзи, когда я вошел. - Знакомься,
это шеф полиции О'Риден.

Я приготовился дать деру. Но человек приятной наружности встал и протянул
руку:

- Рад знакомству с вами, мистер Джексон. Рукопожатие тоже было
удивительно приятным. Обычно шефы полиции встречают мою персону несколько