Чтение 13–й страницы книги ~Роковая ночь~

случится, то он всем головы поотрывает.

- Да уж, я скажу, и твои дружки меня сразу грохнут.

- Я, наоборот, хочу сделать так, чтобы с тобой ничего не случилось.

- А почему я должна тебе верить? Где гарантии, что ты не хочешь меня
подставить?

- Мне кажется, что у тебя просто нет выбора. Последующее время
протекло незаметно, у Валентина несколько раз звонил мобильный. Наконец
поступила команда собираться. Перспектива ехать с этой гориллой в
какой-то загородный дом и нести ту чушь, которую он мне сказал, меня
совсем не прельщала. Я нехотя оделась и села в припаркованную неподалеку
от моего подъезда машину. То ли усталость, то ли нервы сделали свое
дело, но всю дорогу я проспала и, только когда машина резко
притормозила, открыла глаза. Мы приехали к симпатичному одноэтажному
домику и зашли внутрь. В доме никого не было. Горилла завел меня в самую
большую комнату и показал на кресло. Комната была довольно уютная, со
вкусом обставлена, а посреди красовался сногсшибательный камин,
сделанный руками какого-то народного умельца. Я села в кресло и закрыла
глаза. Я не знала, что ждет меня впереди и чем все это может
закончиться, но я была уверена в одном: любыми путями мне нужно было
выбраться из этого места. И чем быстрее, тем лучше.

- Спать хочешь? - поинтересовался Валентин.

- Просто устала, домой хочется.

- Все зависит от твоего поведения. Неожиданно в комнату зашел Саня.

- Ну что, Валентин, как она?

- Все, раскололась. Девочка умная, неприятностей не хочет. Вчерашняя
работа - Грача, как я и догадывался.

Саня глянул в мою сторону, а я подумала, что в этой ситуации мне
лучше всего держать язык за зубами.

- Ну, Грач, тихоня. Он, оказывается втихаря взялся трассу Е-95
контролировать. Гоп-стопом занимается? Да еще из-за своих баб наших
пацанов перестрелял. Беспредельщик хренов! Придется его на место
поставить, - разошелся Саня.

- И я так думаю, - согласился Валентин.

- Ну что, Валек, а эта, - он махнул в мою сторону, - пусть здесь
сидит как наша козырная карта. Короче, у нас есть два варианта: или он
за беспредел собственной кровью расплатится, или пусть территорию своего
рынка отдает под наш контроль. Если мы забираем рынок, то забываем о его
беспределе и возвращаем ему одну из подружек.

- Я тоже думаю, что так по справедливости будет, - кивнул горилла,
затем сощурил глазки и взглянул на меня.

- Джип, который вы бросили у въезда в аэропорт, оказался
разукомплектованным. Ущерб составляет двадцатку баксов, поняла?

- Поняла, - вздохнула я.

- Ладно, Валентин, я поехал, до завтра. А ты здесь за ней
приглядывай. Посмотрим, стоит она чего или нет. А то, может, она Грачу и
даром не нужна, тогда проще ее грохнуть, и дело с концом.

От этих слов мне стало совсем худо, и я мысленно прокляла тот день,
когда Златка предложила мне прокатиться в Питер. Саня уехал, а Валентин
лег на диван, закинул руки за голову и произнес:

- Вон та дверь - это спальня, можешь приземлиться туда. Туалет в
другой стороне. У входной двери привязан огромный сенбернар, обученный
по программе ?киллер?. Так что, если захочешь сбежать, он разорвет тебя,
как овцу. Понятно?

- Понятно.

Я направилась в ту комнату, где находилась спальня, упала на кровать
и заревела. Только этого мне еще не хватало - сидеть в заточении с
полоумным орангутангом и ждать у моря погоды. Хорошо сейчас Златке, она
отдыхает с Грачом и не думает о тех проблемах, которые надо мной
нависли. А когда наконец о них узнает, то для меня это может быть
слишком поздно. Чертовщина какая-то.

- Что ревешь? По Грачу соскучилась? - На пороге стоял Валентин. - Я
думал, ты умная, образованная, а ты оказалась дрянью.

- Я и есть умная, только выкарабкаться изданной ситуации у меня ума
не хватает.

- Как ты той ночью в лесу оказалась?

- Мы в туалет остановились, вернулись, а машины нет. Пришлось
заставить ваших пацанов своей тачкой поделиться.

- Придет время, может, я тебе верить начну. Ладно, устал я, спать
хочется... И помни, что во дворе собака привязана.

Валентин ушел, а я села на кровать и задумалась. Через пару минут из
соседней комнаты донесся громкий храп. Горилла чертова, храпит, как
тысяча обезьян! Вытерев слезы, я подошла к окну и глянула на улицу.
Темнота, хоть глаз выколи. Самое время сбежать, вот только эта собака,
будь она трижды проклята. Я легла и неожиданно для самой себя закрыла
глаза и моментально уснула. Проснулась я оттого, что какая-то здоровая
туша прыгнула мне в кровать. Мои подозрения подтвердились: я открыла
глаза и увидела рядом Валентина. Он тяжело дышал и пытался стянуть с
меня трусики. Я еще не настолько сумасшедшая, чтобы спать с
орангутангами. Волна омерзения и брезгливости захлестнула меня.

- А ну, убери свои лапы, обезьяна чертова! - заорала я.

- Чего?

- Урод, ты на себя в зеркало смотрел? Его действия стали еще
агрессивнее, от этого мои трусики разорвались. Мне ничего не оставалось
делать, как со всей силы укусить его за ухо. Он громко завопил, ударил
меня по голове и соскочил с кровати. Затем метнулся к зеркалу и стал
вытирать кровь. Я натянула юбку, застегнула топик и вышла из спальни.

- Ты что, сучка, выкобениваешься, тебя убить мало!

- Это тебе не веслом махать, - проговорила я дрожащим голосом. - Мы
так с тобой не договаривались. Надо предупреждать, что подобные действия
тоже входят в правила твоей игры. Больше мне совсем не хочется тебе
доверять.

Валентин по-прежнему стоял у зеркала и вытирал кровь, не обращая на
мои слова никакого внимания.

- Больно? Давай зеленку и вату, я тебе обработаю.

- Пошла ты! Уйди, пока я тебя не грохнул. Неужели не понятно, я бабу
хочу! Отойди, а то я тебя прямо здесь отдеру.

От этих слов у меня задрожали ноги и руки и учащенно забилось сердце.
Я убежала в свою комнату и подошла к окну. Мои нервы были на пределе.
Нужно что-то делать. Эта горилла полезет еще раз, и тогда мне уж точно
несдобровать. Я открыла окно и высунулась. На пороге спала огромная
псина. Если она не проснется, то можно считать, что мне повезет. Нужно
спрыгнуть с подоконника и добежать до забора, а затем как можно быстрее
перемахнуть через него. Но если псина проснется, то уже через пару минут
я буду трупом. Это чудовище растерзает меня на мелкие кусочки.
Неожиданно дверь в комнату открылась, и на пороге появился Валентин. Он
смотрел на меня с жуткой неподдельной ненавистью. К уху была приложена
вата.

- Бабу хочу, - сказал он и стал медленно приближаться ко мне.

Наверное, у меня просто не было выбора. Уж лучше быть растерзанной
сенбернаром, чем ублажить этого орангутанга. Я вскочила на подоконник и
оглянулась назад.

- Не дури, там пес.

- А ты не подходи.

- Ладно, слазь с окна, я пошутил.

- Ничего себе шуточки!

Я встала на самый край подоконника. Тут пес открыл глаза и сонно
уставился на меня. Я поняла, что больше нельзя терять ни минуты.
Валентин по-прежнему потихоньку продвигался, готовый броситься в любой
момент. Псина начинала отходить ото сна. Еще пару секунд, и она
заинтересуется моей личностью. Тогда мне мало не покажется!

Не долго думая я спрыгнула с подоконника и понеслась к забору.
Заспанная псина моментально проснулась и бросилась следом. Добежав до
забора, я попыталась перемахнуть на другую сторону, но почувствовала
дикую боль в правой пятке. Это чудовище мертвой хваткой вцепилось в
меня, и я поняла, что сейчас оно просто откусит мою бедную ногу. Из окна
выскочил Валентин и набросился на собаку. Я, конечно, не знаю, по какой
программе обучена эта псина, но то, что она страдает людоедством,
понятно сразу! Собака вцепилась в мою ногу еще крепче и, почуяв запах
мяса и крови, отказывалась подчиняться Валентину. Меня пронзил болевой
шок, и я перестала кричать.

Неожиданно раздался выстрел. Псина отпустила мою ногу, громко
взвизгнула и упала. Я подняла голову и посмотрела на Валентина. В его
руках был пистолет, а рядом валялось обмякшее тело сенбернара. Я
попыталась подняться, но мои ноги не слушались. Валентин взял меня на
руки и понес в дом. Положил на диван и тихим голосом проговорил:

- Плохи твои дела, девочка. Рваная рана, причем страшно глубокая.
Здесь без нитки с иголкой не обойтись. Самим не справиться, надо в
травмпункт. Только смотри, когда тебя привезу, без глупостей. -
Произнеся эти слова, он пригрозил мне пальцем, накрыл ногу полотенцем и
понес в машину. - Знаешь, я, наверное, не очень хорошо о тебе подумал, -
рассуждал он по дороге.

- Наверное.

- Обычно баб чуть припугнешь - они ноги и раздвинут, а ты смелая.

- Спасибо, я приму это как похвалу.

- Знаешь, а в такую, как ты, можно влюбиться. Нет, он и самом деле
конченый придурок. Наградил бог мускулами, но обидел умом, это точно.

- Приедем, я собаку похороню. Жалко, неплохой был пес, злобный.

- А чего тогда убил?

- Если бы не убил, то ты сейчас со мной в машине не ехала бы.

- Я тебя не просила его убивать. Ты это сделал по собственной