Чтение 23–й страницы книги ~Милое чудовище~

доложил Рогов.

- Говоришь, сознался в убийстве? - уточнил подполковник.

- Так и сказал: ?Это я ее убил?, но ведь он в невменяемом состоянии,
так что неизвестно, насколько ему можно верить, - вздохнул Рогов. -
Боюсь, протрезвеет - по-другому заговорит.

- А ты на что? - напомнил подполковник Кобылин. - Если припрешь его к
стенке, заговорит как надо.

- Все зависит от результатов экспертизы. Покажет, что на его куртке
кровь Столетовой, припру, покажет, что не ее, а его, например, то, как
говорится, при всем желании...

- Что за пессимизм? - не одобрил его осторожности подполковник. -
Слишком уж ты, как я посмотрю, склонен к сомнениям. Работать надо,
работать, а не сомневаться попусту... Если этот самый Кучеров ухлестывал
за манекенщицей, то вполне мог к кому-нибудь приревновать. Любовный
треугольник и всякое такое... Да, кстати, что там у тебя Александра
делает?

- Поехала в одно издательство, - нехотя буркнул Рогов.

- В издательство? В какое еще издательство?

- Да тут... В общем, мы выяснили кое-что насчет этих кроликов и
факиров, ну, помните, письма, посланные Столетовой? Точнее, это она,
Тиунова, сообразила. Короче, в письмах тех - цитаты из романов одной
писательницы... Алены Вереск.

- Что ты говоришь? Шура догадалась? Я же тебя предупреждал: она
девушка умная и толковая!

- Главное - начитанная, - вяло подтвердил Рогов.

Подполковник погрузился в глубокую задумчивость:

- Цитаты из романов? Очень интересно! Первый раз с таким
сталкиваюсь...

- Ну вот она, Александра Тиунова, и поехала в издательство, чтобы
поразузнать о писательнице.

- Думаешь, она может иметь отношение к убийству?

Рогов развел руками и честно признался:

- Даже не знаю, что и сказать. Тут всего так много: и бабенка эта
подозрительная, которая за кулисами шлялась, и колье пропавшее, и
признание Кучерова...

- Да, версий хватает, - согласился Кобылин, - боюсь, это верный знак
того, что дело затянется.

- Ты знаешь что, все-таки займись сначала Кучеровым. Давай-ка
работать, работать и еще раз работать... - Подполковник не договорил -
его прервал пронзительный телефонный звонок. Поднял трубку, мгновенно
насупив брови:

- Подполковник Кобылин...

И тут с подполковником стали происходить невиданные перемены, а
именно: лицо его мгновенно разгладилось, а брови приподнялись, приняли
положение ?домиком? да так и застыли.

- А, это ты, Шурочка? - отозвался он умильным тоном. - Да, да, он у
меня, передаю трубку.

Рогов взял трубку и услышал голос своей нахальной помощницы:

- Юрий Викторович, докладываю: я побывала в издательстве, узнала
адрес писательницы, но ее нет дома. Причем, как утверждают соседи, уже
несколько дней ее никто не видел. Да, кстати, на нее около месяца назад
было совершено нападение, прямо в подъезде. Попытка ограбления. Что
будем делать?

- Ничего не делать. - Рогов с трудом поборол в себе желание
наговорить назойливому ?аналитику? в юбке массу ?приятных? вещей. (Надо
сказать, спасло Шуру от его гнева только присутствие явно благоволящего
ей подполковника Кобылина.) - По крайней мере, не вижу повода ломать
дверь. В Уголовном кодексе нет статьи за написание дурацких романов. К
большому сожалению. Возвращайтесь назад, я найду вам работу.

***

Казенные стены КПЗ сотворили чудо: Кучеров был почти как стеклышко
буквально через два часа. Он сидел напротив Рогова, серьезный и
сосредоточенный, и не сводил с него своих настороженных немигающих глаз.
На Шуру Тиунову он внимания не обращал, видно, не принимал всерьез.

С формальностями было покончено, и Рогов приступил к допросу по
полной программе, как то: где находился тогда-то, кто может подтвердить,
откуда кровь на куртке и т.д. и т.п. Котька не запирался, а главное, не
лез в бутылку и не выставлял встречных претензий типа ?а на каком
основании?? и прочая.

- В пятницу? - Кучеров наморщил лоб, украшенный слегка затянувшейся
ссадиной. - В пятницу, в пятницу... Ах, да, - его помятая физиономия
прояснилась, - так был в гараже у Брынзы... Посидели, выпили,
закусили...

- Как фамилия Брынзы? - уточнил Рогов.

- Так это.., у него фамилия такая - Брынза, - растерянно протянул
Котька. Шура при этом откровенно хмыкнула.

Рогов с тоской посмотрел в окно, за которым кипела привычная вечерняя
жизнь. Мужики возвращались с работы, а дома их терпеливо ждали жены,
комнатные тапки и футбол по телевизору - словом, все то, чего он был
начисто лишен по милости какой-то бумагомарательницы.

- И до какого часа вы были в гараже у этого Брынзы? - монотонно
продолжил он допрос. Котька пожал аршинными плечами:

- Да я не засекал... Посидели как обычно, пузырек раздавили...

- Ну а кровь на вашей куртке откуда, не помните случайно? - со
вздохом спросил Рогов.

- Кровь? - Кучеров почесал затылок. - Вроде я с кем-то подрался, а с
кем - не помню. Утром посмотрел - рожа разбитая, думал-думал,
вспоминал-вспоминал, кто это меня так разрисовал. Хоть убей - провал. А
что, я зашиб кого, что ли? - осторожно поинтересовался он.

- Ага, - подтвердил Рогов, - зашиб. Вы зашибли гражданку Столетову.

- Я?!! - Котька так брякнулся на спинку стула, что едва не снес ее
начисто. - Да чтобы я - Лику! Да я, я... Я бы своими руками придушил
того, кто ее убил. Вот этими самыми руками! - Он потряс здоровенными
кулачищами, каждый размером с голову бульдога.

- Значит, не убивал? Но ведь ты же признался! - Хотя Рогов и
предчувствовал такой поворот событий, ему стало обидно за себя и за
потраченное время.

- Я? Убил Лику? - На этот раз стул заскрипел особенно громко и
жалостливо. - Чтобы я убил Лику! - Кучеров закрылся руками, а когда
отнял их от лица, на его небритых щеках блестели крупные, как горошины,
слезы.

Рогов уже терял терпение:

- Три часа назад ты сам сказал мне, что убил Столетову!

- Я? Сам сказал? Не может быть, - гулко ударил себя кулаком в грудь
Котька, после чего на него снизошло озарение:

- Так это ж все по пьянке, начальник, я когда пьяный - дурной, ничего
не соображаю!

- Это заметно, - язвительно согласился Рогов. - Так, может, ты и убил
ее по пьянке, ничего не соображая, а?

Котька опять заехал себе кулаком в диафрагму, отчего она загрохотала,
как листовое железо.

- Вот все, что угодно, могу сделать по пьяни, только не Лику убить! Я
же на нее молился, она была такая красивая, как, как... У меня даже слов
таких нет, чтобы описать, какая она была красивая...

Что верно, то верно, отметил про себя Рогов, кто-кто, а уж Котька
Кучеров точно не поэт-лирик. А Котька продолжал свою исповедь,
по-прежнему не отнимая булыжного кулака от груди. Видимо, на тот случай,
если у него опять не найдется подходящих слов для выражения накипевшего
на душе.

- Я же ее любил, понимаете? Когда она у нас появилась, то прямо,
прямо... Да в подъезде можно было лампочки не вкручивать, и так светло!
Я ее в первый раз увидел - так обалдел, что чуть из окошка не вывалился.
Смотрю - идет такая девушка, такая...

- Понятно, значит, ты ее любил? А она что же - отвечала тебе
взаимностью?

- Кто? Лика? - Котька глупо улыбнулся и затряс головой. - Нет, она
меня не любила. Я же ей не подхожу, вы разве не видите? Она же была вон
какая, а я вот какой. - Котька развел в стороны свои лапищи.

- Так, может, ты ее ревновал?

- Может, и ревновал, - не стал упрямиться Кучеров, - а вы бы что, не
ревновали? Она такая красивая, а я такой...

- И что, было к кому ревновать? - В чем другом, а уж в том, что Лику
Столетову ревновать было к кому, Рогов и не сомневался.

- Наверное, с такой-то красотой! - тут же подтвердил Котька.

- Ну а конкретно, к кому? - допытывался Рогов.

- Конкретно? - Кучеров задумался. - Ну, уж точно не к ее начальничку,
этот по другой части. А насчет остальных я ничего не знаю, но, уж
поверьте, мужики от нее тащились...

- Говорят, она замуж собиралась?.. - молвил Рогов как бы между
прочим.

- Замуж? - Кучеров удивился, причем, насколько Рогов понимал в этом
деле, вполне искренне. - Лика собиралась замуж? Я ничего не знал... Как
же так, как же так?.. И за кого?

Рогов решил, что пришла пора сменить тему. Достал из стола фотографию
Столетовой и показал ее Кучерову:

- Откуда она у тебя?

- Фотка? - У Котьки была идиотская привычка переспрашивать, и он ни
разу ей не изменил в продолжение всего разговора.