символической и магической сути слова. Русинов бегло прочел недописанный
лист в машинке. Речь шла об усилении магнитного поля Северного полюса и в
связи с этим глобальным потеплением климата. Только было неясно, о каком
времени говорилось? Предсказание это или констатация факта уже
свершившегося.
Промедление, задержка могли вызвать неприятности, поскольку он хозяйничал в
Зале Жизни по-воровски, без разрешения. Неизвестно, как к этому отнесется
Варга, если вдруг вернется. Он заглядывал туда, куда не имел права
заглядывать. Но искушение было велико! Хотя бы узнать, что это? "Астра"?
Книга Откровений? Книга Знаний?..
хватило одного взгляда, чтобы сразу понять что есть что. На это не
требовалось ни ума, ни знаний, ни времени. Тут же разбегались глаза и вместе
с ними- растекалась мысль. Он попробовал посчитать количество свитков по
количеству ячеек в стеллажах. В высоту их было пятьдесят четыре, в длину-
около трехсот. Получалось чуть ли не пятнадцать тысяч! Чтобы осознать,
прочувствовать все, что он видел, требовалось время. И покой!
легкий, положил на стол, отвернул край - над текстом было иное слово!
"Правь"! Значит, это заглавия! Или название книги, помеченное на каждом
свитке. Вставив его на место, Русинов достал еще один, теперь из середины
стеллажа. И, еще не развернув его, обратил внимание на медную табличку
ячейки: тут был какой-то большой- пятиэтажный номер римскими цифрами и
название- "Чара". А в один ряд с этой ячейкой еще десятка полтора таких же,
только с другими цифрами. Но выше на табличках значилось "Купава", что
переводилось как "Пьющая священный голос, звук". По стеллажам можно было
подниматься, как по лестнице, наступая в ячейки. Он приподнялся выше и
прочитал- "Храм", еще выше на меди были отчеканены два слова "Блага Вест".
Внизу лаяла собака, вертелась и прыгала на стеллажи. Но Русинов уже был
недосягаемо высоко, почти под сводом. Перед глазами мелькали названия книг:
"Рада", "Сура", "Кара", "Свастика", "Астра"...
этом безбрежном море. Жизни человеческой, пожалуй бы, хватило прочитать
всего одну из этого множества книг.
была такая, что в любом конце можно было переговариваться шепотом...
гневным и громовым.
Варга?
дверей. Русинов вышел из зала, притворил дверь. В голове с толчками крови
стучало это привычное языку и одновременно незнакомое слово, ибо никогда не
было слышимо в чистом виде - ВЕСТА. Оно использовалось всегда со
всевозможными приставками, окончаниями; оно было прикрыто, закамуфлировано,
высвечено отраженным светом. Весть, известие, совесть, вещий, вещество,
вещь, вещун...
вычислил существование Весты. Можно было обыкновенным сопоставлением фактов,
на принципах Триединства понять, что, кроме Вед и Авесты, должна быть еще
одна Книга Знаний, вбирающая в себя две первые. И имя ей - Веста! "Столб
Знаний!
Русинов включил фонарь. Занятый клокочущими мыслями, он не думал, как идет и
куда. Пока не замер с занесенной ногой: возле щебенистой земли он случайно
заметил тонкую проволоку, протянутую между двумя камнями. Собака пропустила
ее между ног, на песке отпечатались следы...
груди, причем метрах в трех позади него. Это был "саперный пулемет",
противопехотная мина направленного действия. Она бы не вызвала больших
разрушений кровли, но в пещере после ее взрыва не осталось бы ничего живого.
путь на каждом повороте, причем по пять-семь нитей. А когда начался подъем,
пришлось карабкаться почти на четвереньках, в точности повторяя движения
собаки: здесь стояли сдвоенные мины - пластмассовая противопехотная, а под
пей мощная противотанковая. После взрыва даже одной такой пары падающие с
кровли камни вызвали бы взрывы других, и путь к сокровищам был бы навсегда
отрезан. По крайней мере, через эти пещеры...
она просачивалась сквозь земные толщи в виде догадок и предположений. Шагая
собачьим следом по заминированным пещерам, Русинов еще не мог предположить,
что стал одним из счастливейших людей, ныне живущих, ибо прикоснулся к
будущему человечества, которое имело защиту куда более надежную, чем минные
поля. Он не знал, что при объявлении часа "Ч" командиры двух
воздушно-десантных полков, бригады морского десанта, а также артиллерийского
полка и трех ракетных дивизионных войск ПВО вскроют лежащие в сейфах на этот
случай запечатанные пакеты и обнаружат приказ выдвинуться на рубеж Соликамск
- Чердынь - Курья - Троицко-Печорск с западной стороны Урала, и с восточной
- Карпинск - Ивдель - Няксимволь, оседлать хребет по линиям Соликамск -
Карпинск и Троицко-Печорск - Няксимволь. Вертолетный полк получит приказ
патрулировать небо над этой территорией, а в космосе над нею зависнет
специальный спутник связи. До окончания любого военного кризиса с Россией
все эти силы, не ведая зачем и почему, будут оборонять этот безлюдный регион
Урала, не впуская туда ни чужих, ни своих. Дело в том, что о существовании
этих пакетов не подозревали ни министр обороны, ни главком, как, впрочем, и
соответствующие министры Англии, Германии и некоторых Скандинавских стран,
при наступлении часа "Ч" обязанные выслать боевые корабли для обороны
российских берегов от Мезенской губы до Енисейского залива, невзирая на
протесты командующих военными блоками. Подобные пакеты с определенными
задачами были в сейфах командиров отдельных десантных частей военно-морских
и военно-воздушных сил Арабских эмиратов, Египта, Ирана, Ирака, Индии,
Пакистана, Таджикистана и Армении - одним словом, везде, куда Авеги
приносили священную соль из соляных копей "Стоящего у солнца".
климата на Севере сделает из болот, тундровых пустынных земель,
перенасыщенных влагой, субтропики, что освобожденная ото льдов Гренландия
станет седьмым континентом, самым заселенным и многолюдным. Зато три
континента сразу- Южная Америка, Африка и Австралия превратятся в пустыню,
не пригодную для существования человека и теплокровных живых существ.
очередным номером, появится новая, никем не узнанная идеология с благородной
задачей спасения народов гибнущих континентов и старыми, испытанными
методами начнет передел территорий. В это время появится на свет новый
Аристотель со своей философией на будущее тысячелетие. Он-то и вскормит
нового Великого Изгоя, который опять будет носить имя Александр, разве что в
иной языковой транскрипции. Под предлогом создания Мирового государства
нового порядка этот Великий Изгой отправится завоевывать территории,
прилежащие к Северному Полярному кругу, от Гренландии до Чукотки. Но
основной миссией его будет проникнуть на родину Человечества, достигнуть
Северного Урала и уничтожить Весту, Книгу Знаний, в которой он мог бы
изведать свой рок. А на роду ему было написано закончить свою жизнь возле
берегов Новой Земли и смерть принять от воды. Его катер налетит на старую,
времен второй мировой войны, мину, сорванную с троса...
мина, и невозможно было знать, где упадешь, чтобы подстелить соломки...
пытался даже загадать, что будет за очередным поворотом, куда выведут его
эти бесконечные галереи с закопченными кровлями, кое-где укрепленными
металлической крепью либо затянутыми сеткой-рабицей, чтобы не падали на
голову камни. Аккумулятор фонаря катастрофически садился, и чем слабее был
свет в его руке, тем сильнее желание выйти к солнцу.
небольшую, замкнутую полость- полное ощущение тупика. Русинов осмотрел стены
- почти как в Кошгаре, только сухо и кругом развалы камня. Овчарка
засуетилась, вынюхивая землю, сунулась между глыб и начала скрести лапами.
Русинов отвалил в этом месте один камень, другой и ощутил поток свежего
воздуха, внизу шумела вода...
стихло. Русинов, удерживаясь на руках, спустился в дыру и коснулся ногами
воды. Секунду повисев над чернотой, он набрал воздуха и убрал руки. Мощный,
но не глубокий поток свалил его и потащил ногами вперед. Мгновение, и перед
глазами полыхнул яркий свет.
оглушенный, зажимая глаза руками, он побрел наперерез течению, рассчитывая
выбраться на берег. Вода ослепительно блестела, словно битое стекло, и, не
желая того, он плакал, не ощущая ни холода осенней реки, ни мокрой одежды.
Нащупав ногами сушу, он выполз на четвереньках на береговой откос и лег
лицом вниз, давая глазам привыкнуть к свету. Ему хотелось осмотреться,
узнать, куда попал, куда его вынесло, будто только что вернулся на Землю.
Перед взором же был лишь чисто отмытый гравий, одинаковый и безликий;