абстракция от всякого определения. - После того как вещь-в-себе предположена
таким образом как то, что неопределенно, всякое определение имеется вне ее,
в чуждой ей рефлексии, к которой она безразлична. Для трансцендентального
идеализма сознание и есть эта внешняя рефлексия. Так как эта философская
система переносит всякую определенность вещей по форме, и по содержанию в
сознание, то, согласно этой точке зрения, от меня, от субъекта, зависит то,
то я вижу листья дерева не черными, а зелеными, вижу солнце круглым, а не
четырехугольным, что для моего вкуса сахар сладок, а не горек, что первый и
второй удар часов я определяю как последовательные, а не как рядоположные,
что я не определяю первый удар ни как причину, ни как действие второго удара
и т. д. - Этому резкому изложению субъективного идеализма непосредственно
противоречит сознание свободы, согласно которому я знаю себя скорее как
общее и неопределенное, отделяю от себя указанные многообразные и
необходимые определения и познаю их как нечто внешнее для меня, присущее
лишь вещам. - "Я" в этом сознании своей свободы есть для себя то истинное,
рефлектированное в себя тождество, которым, по указанному учению, служит
вещь-в-себе. - В другом месте я показал, что этот трансцендентальный
идеализм не идет дальше ограничения "Я" объектом и вообще не выходит за
пределы конечного мира, а меняет только форму предела, остающегося для него
чем-то абсолютным, так как он лишь переводит его из объективного образа в
субъективный и то, что обыденное сознание знает как многообразие и
изменение, относящееся лишь к внешним для этого сознания вещам, превращает в
определенности "Я" и совершающуюся в "Я" как в вещи бурную смену этих
определенностей. - Теперь же, в данных рассуждениях, противостоят друг другу
лишь вещь-в-себе и рефлексия, прежде всего внешняя ей; рефлексия еще не
определила себя как сознание, равно как и вещь-в-себе еще не определила себя
как "Я". Из природы вещи-в-себе и внешней рефлексии вытекает, что само это
внешнее определяет себя как вещь-в-себе или, наоборот, становится
собственным определением указанной выше первой вещи-в-себе. Главный же
недостаток точки зрения, на которой стоит указанная философия, состоит в
том, что она упорно держится абстрактной вещи-в-себе как некоего последнего
определения и противопоставляет вещи-в-себе рефлексию или определенность и
многообразие свойств, между тем как на самом деле вещь-в-себе имеет по
существу своему эту внешнюю рефлексию в самой себе и определяет себя как
вещь, наделенную собственными определениями, свойствами, благодаря чему
абстракция вещи - быть чистой вещью-в-себе - оказывается неистинным
определением.
внешняя непосредственность и определенность принадлежат к ее в-себе-бытию
или к ее рефлексии-в-себя. Вещь-в-себе есть поэтому вещь, обладающая
свойствами, и поэтому имеется много вещей, отличающихся друг от друга не
вследствие какого-то чуждого им отношения, а благодаря самим себе. Эти
многие разные вещи находятся благодаря своим свойствам в существенном
взаимодействии; свойство есть само это взаимоотношение, и вещь - ничто вне
этого взаимоотношения; взаимное определение, посредствующее вещей-в-себе,
которые должны были бы как крайние члены оставаться безразличными к этому их
соотношению, само есть тождественная с собой рефлексия и та самая
вещь-в-себе, которой должны были быть указанные крайние члены. Тем самым
вещность низведена до формы неопределенного тождества с собой, имеющего свою
существенность лишь в своем свойстве. Поэтому если идет речь о вещи или о
вещах вообще помимо определенного свойства, то их различие чисто
безразличное, количественное различие. Одно и то же, что рассматривается как
одна вещь, можно точно так же превращать во многие вещи, иначе говоря, можно
рассматривать как многие вещи; это внешнее обособление или соединение. -
Книга - вещь, и каждый ее лист также вещь, и точно так же каждый кусочек ее
листов и так далее до бесконечности. Определенность, благодаря которой
какая-то вещь есть лишь эта вещь, заключается исключительно в ее свойствах.
Ими она отличается от других вещей, так как свойство - это отрицательная
рефлексия и различение; вот почему лишь в своем свойстве, в самой себе вещь
имеет свое отличие от других вещей. Свойство - это рефлектированное в себя
различие, в силу которого вещь в своей положенности, т. е. в своем
соотношении с иным, безразлична в то же время к иному и к своему
соотношению. Поэтому на долю вещи без ее свойств остается только абстрактное
в-себе-бытие, несущественный охват и внешнее скопление. Истинное
в-себе-бытие - это в-себе-бытие в своей положенности; положен-ность и есть
само свойство. Тем самым вещность перешла в свойство.
а свойство должно было бы составлять середину между находящимися в
соотношении вещами. Однако это соотношение есть то, в чем вещи как
отталкивающаяся от самой себя рефлексия встречаются друг с другом и в чем
они различены и соотнесены. Это их различие и их соотношение есть одна и та
же их рефлексия и одна и та же их непрерывность. Сами вещи, стало быть,
имеются лишь в этой непрерывности, которая есть свойство, и исчезают как
такие устойчивые крайние члены, которые имели бы существование вне этого
свойства.
крайних членов, поэтому само самостоятельно. Вещи же - это несущественное.
Они нечто существенное лишь как рефлексия, которая соотносится с собой,
различая самое себя; но это - свойство. Следовательно, свойство - это не то,
что снято в вещи, или просто ее момент; нет, вещь есть на самом деле лишь
упомянутый выше несущественный охват, который, правда, есть отрицательное
единство, но лишь подобное "одному" [всякого ] нечто, а именно
непосредственное "одно". Если выше вещь была определена как несущественный
охват в том смысле, что ее сделала таковым внешняя абстракция, опускающая ее
свойство, то теперь эта абстракция достигнута самим переходом вещи-в-себе в
свойство, но с обратным смыслом, так что при первом абстрагировании
абстрактная вещь без ее свойства еще мнится как существенное (das
Wesentliche), а свойство - как внешнее определение, то здесь вещь, как
таковая, определяет себя через самое себя как безразличная внешняя форма
свойства. - Свойство, стало быть, свободно теперь от неопределенного и
бессильного сочетания, которым служит "одно" вещи; свойство - это то, что
составляет устойчивость вещи, оно самостоятельная материя. - Будучи простой
непрерывностью самой себя, материя имеет в самой себе форму прежде всего
лишь как разность; поэтому имеются многообразные такого рода самостоятельные
материи, и вещь состоит из них.
MATERIEN)
вещество - это тот известный переход, который совершает применительно к
чувствительной материи химия, пытаясь представить свойства - цвет, запах,
вкус и т. д. - как вещества света, цвета, пахучести, кислое, горькое и т. д.
или же просто предполагая другие вещества, например теплород, электрическую,
магнетическую материю, причем химия убеждена, что тем самым она
по-настоящему владеет этими свойствами. - Столь же общеизвестно выражение,
что вещи состоят (bestehen) из разных материй или веществ. При этом
остерегаются называть эти материи или вещества вещами, хотя соглашаются,
что, например, пигмент есть вещь; но мне неизвестно, чтобы, например,
называли вещами также светород, теплород или электрическую материю и т. д.
Различают вещи и их составные части, не указывая точно, суть ли составные
части также вещи и в какой мере они вещи или, скажем, лишь полувещи; но во
всяком случае они существующее вообще.
- поистине материи, следовала из того, что они существенное и тем самым
истинно самостоятельное в вещах. - В то же время, однако, рефлексия свойства
в себя составляет лишь одну сторону всей рефлексии, а именно снятие различия
и непрерывность самого себя, присущую свойству, которое должно было быть
существованием для иного. Поэтому вещность как отрицательная рефлексия в
себя и отталкивающееся от иного различение низведена до несущественного
момента; но тем самым этот момент - в то же время определяется далее. Этот
отрицательный момент, во-первых, сохранился; ведь свойство приобрело
непрерывность самого себя и стало самостоятельной материей лишь постольку,
поскольку различие вещей сняло себя; следовательно, непрерывность перехода
свойства в инобытие сама содержит момент отрицательного, и самостоятельность
свойства как это отрицательное единство есть в то же время восстановленное
нечто вещности, отрицательная самостоятельность в противоположность
положительной самостоятельности вещества. Во-вторых, вещь тем самым из своей
неопределенности развилась до полной определенности. Как вещь в себе она
абстрактное тождество, просто отрицательное существование, иными словами,
существование, определенное как то, что неопределенно; затем она определена
своими свойствами, которыми она должна отличаться от других вещей; но так
как она скорее сливается с другими (kontinuierlich mit andern) благодаря
свойству, то это неполное различие снимается; вещь благодаря этому
возвратилась в себя и теперь определена как определенная; она определена в
себе, или есть эта вещь.
определение, однако оно в то же время несущественно; имеющее непрерывность
самой себя устойчивое наличие (Bestehen) составляет самостоятельную материю,
в которой различие вещей, их в себе и для себя сущая определенность, снято и
есть нечто внешнее. Следовательно, вещь как эта вещь хотя и есть полная
определенность, но это есть определенность в стихии несущественности.
явствует из следующего. Свойство есть не только внешнее определение, но и в
себе сущее существование. Это единство внешности и существенности, так как в
нем содержится рефлексия-в-себя и рефлексия в иное, отталкивает себя от
самого себя и есть, с одной стороны, определение как простое, тождественно
соотносящееся с собой самостоятельное, в котором отрицательное единство,
"одно" вещи, есть нечто снятое, а с другой - оно есть это определение по
отношению к иному, но также как рефлектированное в себя, определенное в себе
"одно"; оно есть, таким образом, [с одной стороны], материи, а [с
Посняков Андрей
Маккефри Энн
Володихин Дмитрий
Афанасьев Роман
Шилова Юлия
Володихин Дмитрий