ограничиванием величину показателя; их граница есть его граница. То
обстоятельство, что они уже не имеют никакой другой имманентной границы,
никакой 126 твердой непосредственности, положено в бесконечном прогрессе их
наличного бытия и их ограничения, в отрицании всякого частного [численного]
значения. Такое отрицание есть, согласно этому, отрицание вовне-себя-бытия
показателя, которое представлено ими, и он, т. е. сам будучи и определенным
количеством вообще, и выраженным в определенных количествах, тем самым
положен как сохраняющийся, сливающийся с собой в отрицании их безразличного
существования, положен, таким образом, как определяющий это выхождение за
свои пределы.
тождественным с собой, определяющее свое выхождение за свои пределы,
достигло для-себя-бытия. Таким образом, оно качественная тотальность,
которая, полагая себя как развернутую, имеет своим моментами понятийные
определения числа - единицу и численность; в обратном отношении численность
- это множество, которое еще не определено самой единицей, как таковой, а
определено откуда-то извне, некоторым третьим; теперь же численность
положена как определенное лишь ею. Это происходит в степенным отношении, где
единица, которая в самом себе есть численность, есть в то же время
численность по отношению к себе как единице. Инобытие - численность единиц -
есть сама единица. Степень - это множество единиц, каждая из которых есть
само это множество. Определенное количество как безразличная определенность
изменяется; но поскольку это изменение есть возведение в степень, это его
инобытие ограничено исключительно самим собой. - Таким образом, определенное
количество положено в степени как возвратившееся в само себя; оно
непосредственно есть оно само, а также свое инобытие.
количество, в отличие от прямого, а также от обратного решения. В степенном
отношении он имеет чисто качественную природу, есть простая определенность,
согласно которой численность есть сама же единица и определенное количество
тождественно в своем инобытии с самим собой. В этом заключается также та
сторона его количественной природы, что граница, или отрицание, не положена
как непосредственно сущее, а наличное бытие положено как продолжающееся в
своем инобытии; ибо истина качества именно в том, что оно количество,
непосредственная определенность как снятая.
которому подвергают определенное количество; но оно имеет более тесную связь
с понятием определенного количества: последнее в наличном бытии, до которого
оно развилось в указанном отношении, достигло этого понятия, полностью
реализовало его; это отношение есть изображение того, что определенное
количество есть в себе, и выражает его определенность, или качество, которым
оно отличается от другого. Определенное количество есть безразличная
определенность, положенная как снятая, т. е. определенность как граница,
которая также и не есть граница, продолжается в своем инобытии, остается,
следовательно, в нем тождественной с самой собой; таким оно положено в
степенном отношении; его инобытие, выхождение за свои пределы в другое
определенное количество, определено им же самим.
отношениях, мы видим, что качество определенного количества как собственное
положение в отличии от самого себя состоит вообще в том, чтобы быть
отношением. Как прямое отношение оно дано как такое положенное различие
только вообще или непосредственно, так что его соотношение с самим собой,
которое оно как показатель имеет относительно своих различий, признается
лишь неизменностью некоторой численности единиц. В обратном отношении
определенное количество есть в отрицательном определении отношение к себе
самому, к себе как к своему отрицанию, в котором оно, однако, имеет свое
[численное] значение; как утвердительное соотношение с собой, оно такой
показатель, который, будучи определенным количеством, определяет свои
моменты лишь в себе. В степеннбм же отношении оно наличествует в различии
как отличии себя от самого себя. Внешность определенности есть качество
определенного количества; таким образом, эта внешность положена теперь
соответственно его понятию как его собственный процесс определения, как его
соотношение с самим собой, его качество. 3. Но тем, что определенное
количество положено так, как оно соответствует своему понятию, оно перешло в
другое определение или, как это можно еще выразить, его определение теперь
оно и как определенность, [его ] в-себе-бытие дано и как наличие бытие. Оно
дано как определенное количество, поскольку нешность или безразличие к тому,
как оно определено (что оно есть то, что, как говорится, может быть
увеличено или уменьшено), значимо и положено лишь просто, или
непосредственно; но стало своим иным, т. е. качеством, поскольку указанная
внешность теперь положена как опосредствованная через него самого, положена
как момент таким образом, что оно именно в ней соотносится с самим собой,
есть бытие как качество.
качеству. Но само количество есть некоторое качество, соотносящаяся с собой
определенность вообще, отличенная от другой для нее определенности, от
качества, как такового. Однако оно не только некоторое качество, а истина
самого качества есть количество; качество явило себя переходящим в
количество. Количество, наоборот, есть в своей истине возвратившаяся в самое
себя, небезразличная внешность. Таким образом, оно есть само качество, так
что качество, как таковое, не есть W что-то помимо этого определения. - Для
того чтобы была сложена тотальность, требуется двойной переход, не только
переход одной определенности в свою другую, но и переход этой другой,
возвращение ее в первую. Благодаря первому переходу тождество этих двух
определенностей имеется только в себе; качество содержится в количестве,
которое, однако, тем самым есть пока еще односторонняя определенность. Что
последняя, наоборот, точно так же содержится в первой, что она точно так же
дана лишь как снятая, это видно из второго перехода - из ее возвращения в
первую. Это замечание о необходимости двойного перехода очень важно для
всего научного метода.
определение, а так, что оно как такое определение снято и есть качество и
то, благодаря чему нечто есть то, что оно есть, - это истина определенного
количества, мера.
последнее, равно как и трудности, возникающие относительно него, имеют своим
источником качественный момент, обнаруживающийся в количественном, и
[разъяснено также], каким образом особенно качественная сторона степенного
отношения получает многообразное развитие и становится усложненной; как на
основной недостаток, препятствующий усвоению понятия, было указано на то,
что при рассмотрении бесконечного останавливаются только на отрицательном
[его] определении, на том, что оно отрицание определенного количества, и не
идут дальше, не устанавливают того простого, утвердительного определения,
что оно есть качественное. - Здесь нам остается сделать еще одно замечание о
происходившем в философии примешивании форм количественного к чистым
качественным формам мышления. С особенным усердием применяли в новейшее
время к определениям понятия степенные отношения. Понятие в своей
непосредственности было названо первой степенью, понятие в своем инобытии
или различии, в существовании его моментов - второй, а понятие в своем
возвращении в себя или, иначе говоря, понятие как тотальность - третьей
степенью. - Против этого сразу приходит в голову возражение, что "степень"
(Potenz), употребляемая таким образом, есть категория, относящаяся главным
образом к определенному количеству; при рассмотрении этих Potenzen не
имелась в виду potentia, Аристотеля. Таким образом, степенное отношение
выражает определенность, достигающую своей истины как различие, взятое в том
виде, каково оно в особенном понятии определенного количества, но не в том,
каково это различие в понятии, как таковом. Определенное количество содержит
отрицательность, принадлежащую к природе понятия, еще вовсе не как
положенную в характерном определении последнего; различия, присущие
понятия; они еще весьма далеки от того, чтобы быть определенными так, как
они определены в понятии. Именно в младенческом периоде философствования
числа - а первая, вторая и т. д. степень не имеют в этом отношении никакого
преимущества перед числами - употреблялись, например, Пифагором для
обозначения всеобщих, сущностных различий. Это было подготовительной
ступенью к чистому мыслящему пониманию; лишь после Пифагора были изобретены,
т. е. были осознаны особо, сами определения мысли. Но возвращаться от
последних назад к числовым определениям - это свойственно чувствующему себя
бессильным мышлению, которое в противоположность существующей философской
культуре, привыкшей к определениям мысли, присовокупляет к своему бессилию
смешное желание выдавать эту слабость за нечто новое, возвышенное и за
прогресс.
против этого нечего возражать, как и против употребления чисел или другого
рода символов для выражения понятия; но в то же время против этого
приходится возражать так же, как против всякой символики вообще, при помощи
которой нам предлагают изображать чистые понятийные, или философские,
определения, философия не нуждается в такой помощи ни из чувственного мира,
ни со стороны представляющей способности воображения, ни даже со стороны тех
областей ее собственной почвы, которые ей подчинены и определения которых
поэтому не подходят для более высоких ее сфер и для целого. Последнее
происходит вообще в тех случаях, когда применяют категории конечного к
бесконечному; привычные определения силы или субстанциальности, причины и
действия и т. д. равным образом суть лишь символы для выражения, например,
жизненных или духовных отношений, т. е. суть неистинные определения
Лукьяненко Сергей
Роллинс Джеймс
Володихин Дмитрий
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Влодавец Леонид