относительно того, что не есть в себе и для себя сущее. Неведение же - это
либо то, что безразлично к истине и заблуждению, стало быть, не определенное
ни как положительное, ни как отрицательное, и определение его как отсутствия
принадлежит внешней рефлексии, либо же как объективное, как свойственное
кому-то определение оно обращенное против себя побуждение - нечто
отрицательное, содержащее в себе положительное направление. - Одно из
важнейших познаний - это постигать и придерживаться того взгляда на эту
природу рассматриваемых рефлективных определений, что их истина состоит лишь
в их соотношении друг с другом и, стало быть, в том, что каждое из них в
самом своем понятии содержит другое; без знания этого нельзя, собственно
говоря, сделать и шагу в философии.
называемое положение об исключенном третьем.
нечто определенное либо как положительное, либо как отрицательное. - Это
важное положение, необходимость которого состоит в том, что тождество
переходит в разность, а разность - в противоположение. Однако это положение
обычно понимают не в указанном смысле, а лишь в том смысле, что из всех
предикатов вещи присущ либо сам данный предикат, либо его небытие.
Противоположное означает здесь лишь отсутствие или, вернее,
неопределенность, и положение это столь незначительно, что не стоит даже
высказывать его. Если взять определения "сладкое", "зеленое",
"четырехугольное" - а брать следует, мол, все предикаты - и затем говорится
о духе, что он либо сладок, либо несладок, либо зеленый, либо незеленый и т.
д., то это ни к чему не приводящая тривиальность. Определенность, предикат,
соотносится с чем-то; нечто определено-это высказывается в положении; в нем
определенность необходимо должна определить себя точнее, должна стать
определенностью в себе, противоположением. Но вместо этого положение в
указанном выше тривиальном смысле только переходит к небытию вообще,
возвращается к неопределенности.
выше положения о тождестве или противоречии, которое гласило: нет ничего
такого, что было бы а одно и то же время А и не-А. Положение об исключенном
третьем утверждает, что нет ничего такого, что не было бы ни А, ни не-А, что
нет такого третьего, которое было бы безразлично к этой противоположности. В
действительности же имеется в самом этом положении третье, которое
безразлично к этой противоположности, а именно само А. Это А не есть ни +Л,
ни -А, но равным образом есть и +А, и -А. - Нечто, которое должно быть либо
+А, либо не-А, соотнесено, стало быть, и с +А, и с не-А; и опять-таки
утверждают, что, будучи соотнесено с А, оно не соотнесено с не-А, равно как
оно не соотнесено с А, если оно соотнесено с не-А. Итак, само нечто есть то
третье, которое должно было бы быть исключено. Так как противоположные
определения столь же положены в нечто, как и сняты в этом полагании, то
третье, имеющее здесь образ безжизненного нечто, есть, если постичь его
глубже, единство рефлексии, в которое как в основание возвращается
противоположение.
противоположение - нашли свое выражение в одном положении, то тем более
должно было бы быть охвачено и выражено в одном положении то определение, в
которое они переходят как в свою истину, а именно противоречие: все вещи
сами по себе противоречивы, причем в том смысле, что это положение
сравнительно с прочими скорее выражает истину и сущность вещей. -
Противоречие, выступающее в противоположении, - это лишь развитое ничто,
содержащееся в тождестве и встретившееся в выражении, что положение о
тождестве ничего не говорит. Это отрицание определяется далее как разность и
как противоположение, которое и есть положенное противоречие.
представления - это мнение, будто противоречие не такое существенное
(wesenhafte) и имманентное определение, как тождество; но если уж речь идет
об иерархии и оба определения надо сохранить как раздельные, то противоречие
следовало бы признать более глубоким и более существенным. Ибо в
противоположность ему тождество есть лишь определение простого
непосредственного, определение безжизненного бытия; противоречие же есть
корень всякого движения и жизненности; лишь поскольку нечто имеет в самом
себе противоречие, оно движется, имеет побуждение и деятельно.
вообще, утверждая, что нет ничего противоречивого. Во-вторых, оно, напротив,
вытесняется в субъективную рефлексию, которая будто бы полагает его лишь
своим соотнесением и сравниванием. Но собственно говоря, и в этой рефлексии
его нет, ибо противоречивое, уверяют, нельзя ни представить себе, ни
мыслить. Вообще противоречие, будь это в сфере действительного или в
мыслящей рефлексии, признается случайностью, как бы ненормальностью и
преходящим пароксизмом.
существует, то такого рода заверение не должно нас тревожить; абсолютное
определение сущности должно иметь место во всяком опыте, во всем
действительном, равно как и в любом понятии. Выше, говоря о бесконечном,
которое есть противоречие, обнаруживающееся в сфере бытия, было уже указано
на нечто подобное. Но обыденный опыт сам свидетельствует о том, что имеется
по меньшей мере множество противоречивых вещей, противоречивых устроении и
т. д., противоречие которых находится не только во внешней рефлексии, а в
них самих. Но кроме того, противоречие не следует считать просто какой-то
ненормальностью, встречающейся лишь кое-где: оно есть отрицательное в своем
существенном определении, принцип всякого самодвижения, состоящего не более
как в изображении противоречия. Само внешнее чувственное движение есть
непосредственное наличное бытие противоречия. Нечто движется не так, что оно
в этом "теперь" находится здесь, а в другом "теперь" там, а только так, что
оно в одном и том же "теперь" находится здесь и не здесь, в одно и то же
время находясь и не находясь в этом "здесь". Необходимо согласиться с
древними диалектиками, что указанные ими противоречия в движении
действительно существуют; но отсюда не следует, что движения поэтому нет, а
следует, напротив, что движение - это само налично сущее противоречие.
(стремление или напряжение монады, энтелехия абсолютно простой сущности) -
это только то, что нечто в самом себе и его отсутствие, отрицательное его
самого суть в одном и том же отношении. Абстрактное тождество с собой еще не
есть жизненность; оттого, что положительное есть в себе самом
отрицательность, оно выходит вовне себя и начинает изменяться. Таким
образом, нечто жизненно, только если оно содержит в себе противоречие и есть
именно та сила, которая в состоянии вмещать в себе это противоречие и
выдерживать его. Если же нечто существующее не в состоянии в своем
положительном определении в то же время перейти в свое отрицательное
[определение] и удержать одно в другом, если оно не способно иметь в самом
себе противоречие, то оно не живое единство, не основание, а погибает (gent
zu Grunde) в противоречии. - Спекулятивное мышление состоит лишь в том, что
мышление удерживает противоречие и в нем - само себя, а не в том, чтобы, как
это свойственно представлению, позволять противоречию господствовать над ним
и растворять его определения лишь в другие определения или в ничто.
за простотой этих определений, то, наоборот, в определениях отношения
противоречие выступает непосредственно. Если взять самые тривиальные
примеры: верх и низ, правое и левое, отец и сын и т. д. до бесконечности, то
все они содержат противоположность в одном. Верх есть то, что не есть низ;
определение верха состоит лишь в том, чтобы не быть низом; верх есть лишь
постольку, поскольку есть низ, и наоборот; в одном определении заключается
его противоположность. Отец есть иное сына, а сын - иное отца, и каждый дан
лишь как это иное иного; и в то же время одно определение имеется лишь в
соотношении с другим; их бытие - это единое наличие (Bestehen). Отец и вне
соотношения с сыном есть нечто самостоятельное, но в этом случае он не отец,
а мужчина вообще; равным образом верх и низ, правое и левое суть также
рефлектированные в себя, суть нечто и вне соотношения, но [в таком случае]
они лишь места вообще. - Противоположные [определения ] содержат
противоречие постольку, поскольку они в одном и том же отношении соотносятся
друг с другом отрицательно или снимают друг друга и безразличны друг к
другу. Представление, переходя к моменту безразличия этих определений,
забывает в нем их отрицательное единство и тем самым оставляет их лишь как
разные вообще; в таком определении правое уже не правое, левое уже не левое
и т. д. Но поскольку представление в самом деле
как отрицающие себя одно в другом и в то же время и как не отрицающие себя в
этом единстве, а [имеет] каждое как безразличное для себя сущее.
противоречие, но не доходит до осознания его; представление остается внешней
рефлексией, переходящей от одинаковости к неодинаковости или от
отрицательного соотношения к рефлектированности различенных [определений ] в
себя. Внешняя рефлексия сопоставляет эти два определения внешним образом и
имеет в виду лишь их, а не [их] переход, который составляет суть и содержит
противоречие. - Остроумная же рефлексия - скажем здесь и о ней - состоит в
схватывании и высказывании противоречия. Хотя она и не выражает понятия
вещей и их отношений, а имеет своим материалом и содержанием лишь
определения представления, она все же приводит их в такое соотношение, в
котором содержится их противоречие, и тем самым дает их понятию просвечивать
сквозь это противоречие. - Но мыслящий разум заостряет, так сказать,
притупившееся различие разного, простое многообразие представления, до
существенного различия, до противоположности. Лишь доведенные до крайней
Быков Василий
Трубников Александр
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Афанасьев Роман