потрясениями, и Япония, внезапно вступившая на путь реформ, что принесло ей
много горя.
Эти суперэтносы находились в акматической фазе этногенеза. Пассионарность
разрывала их на куски, ломала культурные традиции, метала установлению
порядка и, в конце концов, прорвав оковы социальной и политической
структуры, растеклась по сектантским движениям, губительным, как степные
пожары. Но это была пока перспектива, а в 800 г. халифат Аббасидов,
Тибетской царство и империя Тан стояли столь крепко, что казались
современникам вечными. Обычная аберрация близости, характерная для
обывательского восприятия мира, - современное считается постоянным.
Но, несмотря на разнообразие возрастов, вмещающих ландшафтов, культурных
типов и при вариабельности политических форм феодализма между всеми
перечисленными этносами, да и реликтами, было нечто общее: все они
появились вследствие взрывов пассионарности в определенных географических
регионах, к которым были уже приспособлены их предки - этнические
субстраты. Следовательно, миграции их носили характер расселения в сходных
ландшафтных условиях, привычных и пригодных для ведения хозяйства
традиционными приемами. Исключение составляли некоторые германские этносы:
готы, вандалы, руги, лангобарды... Так они и погибли как этнические
системы, а их потомки слились с аборигенами Испании, Италии и Прованса.
Этносы франков и англосаксов расширялись в привычном ландшафте... и
уцелели.
Благодаря этой географической закономерности в 1-м тысячелетии н. э. почти
незаметна роль этнических химер, которые если и возникали в пограничных
районах, например в IV-V вв. в Китае*5, то были неустойчивы и недолговечны.
Но и тут было исключение из правил: этнос, освоивший антропогенный ландшафт
вместе с его аборигенами, стал независим от природных ландшафтов и получил
широкую возможность распространения. Для этого этноса ареалом стала вся
ойкумена, а контакты его с местными жителями стали не симбиотичными, а
химерными. Посмотрим (оставаясь в пределах окрестностей Каспийского моря),
как возникали такие системы и к чему это привело аборигенов и мигрантов.
Этого будет для решения поставленной задачи необходимо и достаточно.
Однако история культуры на территории Восточной Европы в 1-м тысячелетии
изучена весьма неполно. Следы ее исчезли, но это повод, чтобы поставить
проблему так: культурный ареал всегда имеет центр, как бы столицу, которой
принадлежит гегемония. Древняя Русь перехватила гегемонию у Хазарского
каганата в Х в. Следовательно, до Х в. гегемония принадлежала хазарам, а
истории Древней Руси предшествовала история Хазарии. Но история Хазарии
имела две стороны: местную и глобальную, принесенную с Ближнего Востока
еврейскими эмигрантами. Без учета фактора международной торговли история не
только Хазарии, но и всего мира непонятна.
Поскольку выводы, к которым мы пришли, весьма отличаются от традиционных,
основанных на летописной версии, необходимо объяснить читателю, почему у
автора появилось право на недоверие к источникам. А чем отличается
этническая история от истории социально-политической и
культурно-идеологической, будет ясно из текста и характера изложения.
ЧТО ИСКАТЬ И КАК ИСКАТЬ?
Поставленная нами задача одновременно и перспективна, и крайне сложна. С
одной стороны, в Юго-Восточной Европе переплелись воздействия многих
суперэтносов: евразийских тюрок - наследников эпохи Великого Каганата*6,
Византии, мусульманского мира эпохи халифата и "христианского мира", только
что сложившегося в суперэтническую целостность. Не меньшее значение имели
реликты Великого переселения народов Азии - неукротимые угры, воинственные
куманы (ветвь динлинов). Но на первом месте стояла Древняя Русь, сомкнувшая
свои границы с Великой степью. Уловить и описать характер взаимоотношений
этих этнических групп на одной территории и в одну эпоху - значит решить
проблему этнического контакта путем эмпирического обобщения.
Но с другой стороны, история хазар писалась неоднократно и осталась
непонятной из-за разнообразия многоязычных источников, свести которые в
непротиворечивую версию крайне сложно. То же самое можно сказать об
археологических находках, в том числе сделанных автором. Без дополнительных
данных они проблему не проясняют.
И наконец, по поводу значенияэтнических контактов для истории культуры
общего мнения нет. Одни считают, что любой контакт и метисация - благо,
другие утверждают, что это гибель, третьи полагают, что смешение народов
вообще не имеет значения для их судьбы. Но, самое главное, никто не привел
достаточно веских аргументов в свою пользу и опровержений иных точек
зрения.
Мы придерживаемся четвертого мнения: смеси чего угодно-газов, вин, людей...
- не могут быть подобны первичным ингредиентам, но последствия смешений
этносов всегда разнообразны, ибо зависят от ряда обстоятельств:
1. Характера взаимодействия того и другого этноса с окружающей
2. Соотношения фаз этногенеза обоих компонентов. Фазы могут совпасть или
3. Комплиментарности, проявляющейся при совмещении
4. Перспективности контакта, ибо он может вести либо к ассимиляции одного
Короче говоря, решение поставленной проблемы требует привлечения не только
географии, но и истории, т.е. описания событий в их связи и
последовательности на том уровне, который в данном случае является
оптимальным. И найти этот уровень необходимо.
НЕОБХОДИМО И ДОСТАТОЧНО
Говорят, и это верно, что в одной книге нельзя написать всего, что знаешь.
Да это и не нужно читателю, который не собирается перещеголять автора
эрудицией, но желает получить представление о предмете исследования.
Значит, автор должен чем-то пожертвовать, а самое целесообразное - не
писать того, "что все равно напишут немцы" (как говаривал
Н.В.Тимофеев-Ресовский), т.е. библиографию и историю вопроса.
Действительно, библиография по хазарам, составленная Славянским отделом
Нью-Йоркской публичной библиотеки, опубликована в "Bulletin of the New York
Public Library". 42 (N.Y., 1938. P. 695-710), а вслед за тем в книге
Моравчика (Moravcsik G. Byzantinoturcica. 1. Berlin, 1958), не считая ряда
других изданий*7. Ну зачем повторять прекрасно проделанную работу? А что
нужно?
Считается, что на возникший у читателя вопрос должен быть ответ в
источниках и исследованиях. Но его там нет! Ответ содержится не в самих
сочинениях, а где-то между ними, и решение вытекает из широких
сопоставлений фактов и явлений. Следовательно, та история, которая нам
нужна, может быть написана не по источникам, а по фактам, отслоенным от
источников. Это возможно потому, что таких фактов скопилось достаточно.
Казалось бы, задача проста. Политическая история Хазарии коротка - 650-965
гг., территориально ограничена, связи с соседями прослеживаются четко.
Литература вопроса необъятна, но, к счастью для нас, это потеряло значение
после появления сводной работы М.И.Артамонова "История хазар". Эта книга
содержит почти весь нужный нам материал по политической истории Хазарского
каганата, но слабо освещает хазарскую палеогеографию и палеоэтнографию, а
также оставляет нерешенными ряд проблем, что лишь отчасти восполнено нами
при редактуре этой книги, в подстрочных примечаниях и последующих
публикациях.
Книга М.И.Артамонова - это история событий, проливающая на проблему яркий и
чистый белый свет. Но известно, что, преломляясь в фокусе линзы, этот свет
распадается на разноцветный спектр, а это-то и нужно для анализа явления.
Красный луч социального прогрессивного развития, желтый свет с оранжевым
золотистым оттенком - культурная традиция, сине-зеленые тона - воздействие
климатических изменений вечно колеблющегося воздушного океана и белесый
ультрафиолет пассионарного напряжения, невидимый, но обжигающий кожу. - все
это разнообразие доступно лишь современному ученому, совмещающему
естествознание с историей и социологией.
История событий для этнолога - необходимый трамплин, исходный пункт
изучения. Эта история ставит вопрос "как?", но не "почему?" и "а не могло
ли быть иначе?". А ведь именно эти вопросы волнуют читателей XX в. Поэтому
дальнейшее развитие идей и тем М.И. Артамонова не снижает значения его
труда, а, наоборот, дает его вкладу в науку новую жизнь.
Афанасьев Роман
Перумов Ник
Якубенко Николай
Лукин Евгений
Самойлова Елена
Влодавец Леонид