годы... Но разве вы могли что-нибудь для него сделать?
этом... А теперь думаю! Потому что вина перед абстрактной родиной ощущается
куда менее болезненно, чем перед собственным сыном. Напоследок он спросил у
меня свое настоящее имя... Он даже не знает своего имени! Вот что меня
мучит, Дик. Я не знаю, как искупить эту свою вину...
забрал прибор и почтительно осведомился:
беседу:
нее излечить.
внимания.
резидентуры следили за вашей машиной с момента выезда из тюрьмы... Не
исключено, что они уже знают, где вас искать.
говорится? И если ваши бывшие начальники решат ликвидировать предателя,
то... Не исключаю, что именно ему и поручат эту акцию. Так он сможет смыть
позор родительской измены и доказать свою лояльность властям...
заявления недопустимы для профессионала. Уж он-то хорошо знал, что в этом
мире может быть решительно все.
Излеченный от сентиментальности Пиркс тоже взялся за свое блюдо. И тут же
подумал, что это ошибка - ни француз, ни англичанин не станут есть вконец
остывшего барашка. Это типично русская манера. Уоллес придает большое
значение деталям и сейчас наверняка сделает замечание за демаскирующий жест.
И действительно, американец поднял голову и посмотрел ему прямо в глаза. Но
сказал не то, чего ожидал Пиркс.
двадцать восемь лет назад, никто бы не стал, если бы давние события не были
напрямую связаны с сегодняшним днем. С операцией "Доверие" - обеспечением
возможностями внешней разведки получения Россией кредита от Международного
валютного фонда.
можно считать стопроцентно установленным, - сидя на краешке "гостевого"
кресла, докладывал генерал Золотарев.
предшественника, был не политиком, а разведчиком, поэтому его фамилию не
знали журналисты, его фото не публиковалось в газетах, он никогда не давал
интервью. Недавно ему присвоили звание генерал-полковника, но восторженные
сообщения об этом так и не попали в прессу. Он откинулся в высоком
вертящемся кресле и внимательно слушал, не перебивая и не задавая вопросов.
Кроме Поликарпова и начальника Управления "С", в просторном кабинете никого
не было, что подчеркивало исключительную конфиденциальность обсуждаемого
вопроса.
работать под контролем американцев. Как это все сказалось на его молодом
секретаре, сказать трудно, но с большой долей вероятности можно
предположить, что он разделял симпатии и антипатии своего патрона, -
продолжал Золотарев.
начала семидесятых. Более того, он-то и вытащил их из глубин времени,
очистил от маскировочной паутины легендированной лжи и умелых имитаций и
преподносит своему руководству в истинном виде.
разъелся и не обрюзг, как другие генералы, особенно многозвездные. Те
становятся жертвами специфического образа жизни: в эпоху, когда карьера
определяется не личными качествами, а полезными связями, досуг обладателям
лампасов приходится проводить в "тусовке" себе подобных, где интересы
сводятся не к обсуждению книг, кинофильмов или проблем зарождения
цивилизации, а к жратве и пьянке. Не будешь пить и жрать - карьере конец,
будешь - разжиреешь и обрюзгнешь. Обычно выбирают второй путь, даже если
здоровье подталкивает к первому: гипотетическая возможность смерти пугает
меньше, чем реальная отставка.
он был опытным разведчиком, хорошим психологом и прекрасным аналитиком,
именно он в свое время добыл чертежи космического челнока "Шаттл" и имел три
боевых ордена за работу "в поле". Поэтому его нестандартный предшественник -
политик и интеллектуал - поставил его во главе Службы. И не ошибся: ни один
жирный генерал не придумал бы операцию "Доверие".
отношения" с нужными людьми, а потому, несмотря на утренние пробежки, в
поясном ремне пришлось пробить уже вторую дырку. Поликарпову он немного
завидовал, причем не столько фигуре, сколько умственным способностям. Ведь
его недавнее торжество над Яскевичем было достигнуто благодаря этому
худощавому аскету: именно он раскопал цепочку "Птицы - Бен - Линсей", он
нашел и личное дело Карданова. Благодаря ему Золотарев единственный раз в
жизни ощутил радость интеллектуального превосходства.
протекцию вплоть до своей кончины.
большим и указательным. Золотарев покачал головой.
сообщение Томпсона, да и то не в категорической форме: так, предположения,
подозрения... Во всяком случае, прямыми доказательствами мы не располагаем.
Хотя, с другой стороны, степень вероятности велика: эта английская система
закрытых мужских школ делает гомосексуализм достаточно распространенным,
отношение к нему довольно терпимое... Вполне допустимый спутник патронажа...
Расширять его не любит. Выраженных интересов и пристрастий не отмечено. Не
женат. Элементы сентиментальности. Любит собак. Живет уединенно в загородном
доме, пятнадцать километров от Лондона. В последнее время усилил охрану
усадьбы. Год назад лечился от невроза. По праздникам навещает мать в
Ноттингеме. Раз в год посещает могилу отца. Три-четыре раза - могилу лорда
Колдуэлла.
"Доверие" строилась на психологии. Комплексы, чувство признательности,
сентиментальность - это как раз то, что нужно. Но выражение лица начальника
Управления "С" вызывало сомнение в том, что он способен разбираться в
тончайших движениях души.
нейтрализации возможного влияния американцев? И, главное, для решения нужным
образом интересующей нас проблемы?
свою интеллектуальную неполноценность. К счастью, это происходило нечасто:
обычно уровень поставленных задач оказывался вполне доступным. Потому что
те, кто их ставил, также не отличались особой высоколобостью.
джентльмен в подобной ситуации поступит однозначно - вызовет полицию!
ставки. Потому что объектом операции "Доверие" являлся Линсей Джонсон -
ведущий экономический эксперт МВФ, от которого зависело, получит ли Россия
крайне необходимые ей кредиты.
что получил звонкую оплеуху.
овальным отверстием под содранным лоскутом кожи. - Почему же она не прошла
насквозь?
кости грилевой курицы, на донышке бутылки еще оставалось около ста граммов
водки.
встряхнул фляжку, услышав звук болтающегося внутри предмета, усмехнулся,
отвинтил крышку и вытряхнул на ладонь небольшую никелево блестящую пулю с
косыми черными вмятинами от нарезов.
он был учителем, а Макс учеником.
Андреев Николай
Афанасьев Роман
Каменистый Артем
Фазиль Искандер
Роллинс Джеймс
Никитин Юрий