Чтение 78–й страницы книги ~Подставная фигура.~

сразу утратили к ним интерес. Ты молоток, нашел нужную кнопку.

- Старался, - кивнул Макс. - Но без твоих документов ничего бы не вышло.

- Они не мои. Мне их передал Локтионов. Слыхал?

То-то... Теперь можно сказать фамилию: он утонул в бассейне. Ни с того ни
с сего. Прямо на глазах у охраны.

- Таких случайностей не бывает...

- Пункт второй, - продолжал майор, доставая из ящика какую-то газету. -
"Консорциум" издыхает, но сдаваться не хочет. Почитай-ка... На второй
полосе.

Макс раскрыл вторую полосу. "Кость о двух концах. Подачка, брошенная
Международным валютным фондом, поставит российскую экономику на колени".
Пока Макс читал, Фокин достал из пачки новую сигарету, точным движением
забросил ее в рот и сжал зубами фильтр, словно откусывал голову какому-то
гадкому насекомому.

- Ну что скажешь? - спросил он несколько минут спустя.

- Явная заказуха!

- Конечно.

- Но игра уже сделана, чего они добиваются?

- Это агония, Макс. Условный рефлекс. Фокин извлек из стола еще пачку
газет.

- Вся левая пресса последнюю неделю трубит одно и то же. В Думе тоже
начинается какое-то шевеление, левые готовят широкий жест типа заявления
"Россия не продается за 8 млрд. USA"... Только все это херня, Макс. По
сравнению с мировой революцией. И третьим пунктом.

Фокин убрал газеты, встал и налил себе кофе.

- Пункт третий, - сказал он, отвернувшись к окну. - "Консорциум" жаждет
крови. Твоей крови. Они пронюхали, чьими руками сделана работа. И сделали на
тебя заказ. Ты стоишь сто тысяч долларов!

Макс оторопело смотрел на его широкую спину.

- Откуда ты знаешь?

- Знаю.

Фокин развернулся и положил перед ним фото Савика.

- Гений смерти. Чистодел. Валит таких лосей, что вся Москва гудит. А
вскрытие ничего не показывает! Локтионова скорей всего тоже он завалил. Как
- не пойму!

Фокин достал изо рта изжеванный фильтр, с отвращением посмотрел на него и
выкинул.

- Это как-то связано с ручкой. Помнишь тот взрыв? Один алкаш нашел там
ручку: темное дерево, золотой ободок посередине, довольно увесистая... А он
ее отобрал. И после того стал валить людей без всяких следов!

- Вот сволочь! - Макс стукнул кулаком по столу и нервно потер лоб. - Это
же моя "стрелка"!

- "Стрелка"? - переспросил Фокин.

- Спецоружие. Стреляет тонкими иглами с особым синтетическим ядом -
мгновенная смерть и никаких следов. Иглы рассасываются в тканях за три
минуты...

Слушая Макса, Фокин невольно нащупал в кармане пиджака коробочку с
перстнем. Злополучный взрыв выбросил в мир не одну смертельную штучку...

- Я ведь вычислил этого гада, - сказал он с досадой. - Но он почуял и
скрылся. Но думаю, что он в Москве и от ста тысяч не откажется...

Глава 2

КОНЕЦ ЧИСТОДЕЛА

Ковырнув замок отмычкой, Савик зашел в подъезд. Глянул в почтовый ящик -
полно рекламных бумажек, давно не открывали. Поднялся на шестой этаж,
подошел к электрораспределительному щиту, заглянул... Счетчик сто двадцать
четвертой квартиры не вращался. На всякий случай все же позвонил в квартиру:
раз, другой, третий. Бесполезно. Заказанный не живет дома - так же, как и
его преследователь. Оставалось надеяться, что он не поменял внешность, как
сам Савик.

Когда он почувствовал слежку, то быстренько нашел модного в определенных
кругах пластического хирурга. Тот работал не только скальпелем, но и
головой. Пять дней, пока подживала рожа, Савик жил у него на даче. Зато
вышел на улицу совсем другим человеком. У него поменялся разрез и цвет глаз
- раньше они были серые, маленькие, сдвинутые к переносице, а теперь
приобрели удлиненную миндалевидную форму и яркий зеленый оттенок от
контактных линз. Уже из-за одного этого Савик с трудом узнал сам себя.
Словно не в зеркало смотришь, а в телевизор, где показывают голливудский
сериал.

Шире стали скулы, толще крылья носа, массивней подбородок, неуловимо
изменился рисунок губ. Волосы, вчера еще светло-русые, торчащие во все
стороны, стали черными, мягкими и слегка волнистыми. Прическа под "латиноса"
оптически изменила форму черепа. Очки с простыми стеклами в тонкой золотой
оправе довершали картину.

И, конечно, одежда. В костюме и с галстуком Савик был похож на
банковского служащего или студента МГИМО. Прощаясь, он поблагодарил
кудесника, но вместо обещанных десяти тысяч расплатился стрелкой, выпущенной
в щеку. Так гораздо надежней.

Савик пожил, Савик знает!

Спустившись вниз, Савик сел в неприметную "семерку" и отправился по
второму адресу - на Ленинском проспекте у объекта живет подружка, и рано или
поздно он там объявится.

* * *

Да где же он, черт побери?

Макс еще раз обшарил карманы одежды, висевшей в шкафу. Больше ему быть
негде. Или в кармане - или нигде. Макс сел на диван, постарался собраться с
мыслями.

Здесь, в квартире на Ломоносовском, он не был по крайней мере месяц, а
последняя уборка здесь проводилась, наверное, год назад. В углах скаталась
пыль, на оконных стеклах проступали серые потеки. Уборка, уборка... Может,
кто-то из прежних жителей выбросил блок самоликвидации вместе с мусором,
приняв его за обычный колпачок от ручки?

Нет, исключено. БСЛ всегда лежал в боковом кармане серого пиджака.
"Стрелка" во внутреннем, а блок - в боковом. "Стрелку" Макс достал сразу же,
появившись здесь после шестилетнего перерыва. Про БСЛ он просто забыл...

Макс опустился на колени, осмотрел пол. Посветил спичками под диваном.
Нет. Ничего.

Вдруг ему показалось, что сейчас в дверь должны позвонить. Непонятно
откуда взялось это ощущение. Но оно заставило Макса выпрямиться и на
цыпочках пройти к входной двери.

Затаить дыхание. Прислушаться.

С той стороны еле слышно шаркнула обувь, словно человек повернулся на
каблуках.

Уже?..

Блок самоликвидации действует в радиусе пяти метров, и если бы там сейчас
стоял этот урод со "стрелкой". Макс мог бы разделаться с ним простым
нажатием кнопки.

Но блока нет. И с лестничной площадки не донеслось больше ни звука. Макс
отошел от двери, прошел на кухню, выпил воды. Он нашел свою записную книжку
в пиджаке, "стрелку". Тайник в ящике стола, в нем фото родителей,
документы... Макс подошел к столу, сел, по очереди выдвинул ящики.

Колпачок от ручки - он же блок самоликвидации - спокойно лежал в ящике
среди всякого хлама. Макс взял его, открутил крышечку на торце. На ладонь
упала крохотная плоская батарейка. Наверняка севшая. Когда-то такие
привозили из-за границы. Сейчас они есть в любой часовой мастерской. И чем
скорее он ее заменит, тем будет лучше.

* * *

- У вас было оружие? Вы покидали пределы Великобритании? Вы вступали в
перестрелку с преследовавшими вас людьми?

Герман Васильевич был сух и избегал смотреть в глаза. Это, как и
направленность вопросов, наводили Макса на нехорошие размышления.

- Нет. Нет. Нет, - уверенно ответил он. И импульсы, бегущие от датчиков
на руках, висках и груди к детектору лжи, должны были подтвердить эту
уверенность.

- С какой целью вы находились в Ницце? Кого из знакомых вы там встретили?
В какие отношения вступали?

- Не был. Не встречал. Не вступал.

Он уже понял, что все раскрыто. Прилетев из Ниццы, Веретнев дал им в руки
кончик клубка. А потянуть и размотать его - дело техники.

- Посмотрите сюда. - Герман Васильевич поднес к его лицу ксерокопию
газетного листа. Французский текст, фотография, тут же перевод на русский.
Одного взгляда на изрешеченный пулями знакомый "Ситроен" было достаточно,
чтобы понять все и без перевода. Но он впился глазами в русский текст.

"Владелец небольшого ресторана Рональд Пиркс вступил в перестрелку с
напавшими на него бандитами на мотоциклах и сумел убить двоих, но и сам был
сражен пулями..."

Так вот что имел в виду отец под словом "неприятности"! Он вытолкнул его
к вертолету, как когда-то к арке проходного двора... Но тогда его ждал
арест, а теперь смерть...

- Я ничего не знаю! Ничего! - закричал Макс, и голос его дрожал. - Меня
хотят убить, и если вам нечего делать, займитесь моей защитой! Я выполнил
задание, зачем вы копаетесь в моей душе?!

Сидящий у дисплея оператор многозначительно посмотрел на Германа
Васильевича.

- Успокойтесь, - без эмоций сказал тот. - Если вам угрожают, заявите в
милицию. А сейчас можете снять датчики. На сегодня мы закончили.

* * *