финансовой независимости России. Правительство выделило крупную денежную
ссуду, чтобы покрыть убытки, понесенные "Консорциумом" из-за блокировки
счетов. Совершенно неожиданным явилось заявление Президента о том, что
государство всеми своими активами гарантирует его платежеспособность. Теперь
счета наверняка разморозят...
драться на барже, чтобы не утонуть... Даже если баржа - это вся страна. Так
еще лучше - есть что поделить, чтобы хватило обоим. К тому же момент острого
противостояния миновал: МВФ выделил восьмимиллиардный кредит, и его
благополучно разворовали, как и предыдущие. Тема потеряла актуальность -
если месяц назад все газеты убеждали читателей, что судьба и благополучие
каждого россиянина зависят от западных денег, то теперь об этом и не
вспоминали. Один слон в этот раз съел больше другого, ну что ж - в следующий
раз будет наоборот...
бомонд. И вице-премьер Фандоренко, и Арцыбашов, и Шаторин, и Зенчук, и
Пигарев, и Налютин, и Макарин, и Закатовский, и многие другие. Не было
только Локтионова, не мелькало в самых ответственных местах напряженное лицо
Атаманова, не процеживал настороженно толпу приглашенных Ринат Шалибов.
Каймаченко, его подчиненные на входе пропускали гостей через ажурную рамку
металлодетектора. Особо важных персон это не касалось, для них и вход был
отдельный. А Фокина ошманали, хотя оружия у него уже не было, не было и
удостоверения, не было жены, определенного места в жизни и уверенности в
себе. Была только злость на замаскированных пришельцев, внаглую грабящих
страну. И перстень из низкопробного африканского золота на правой руке.
людей, результатом их воли, трудолюбия и таланта. - Петр Георгиевич
Горемыкин заканчивал свою речь. Он впервые прилюдно обозначился как глава
организации, и это был очень красноречивый признак.
обречены на неудачу!
он, Фокин. Гигант сидел в десятом ряду и аплодировал вместе со всеми.
щедрого хозяина. Через широкие выходы приглашенные двинулись в Северный
холл, где ломились от выпивки и закусок длинные, составленные буквами П и Т
столы.
возникли сумятица и непристойный шум: крики, звуки ударов, звон слетающих на
пол и разлетающихся в пыль тонких бокалов.
к такому обороту цепочку телохранителей и ворвался в стаю особо важных
персон, как хорек в курятник.
Пигарев, Зенчук.
мимика которых приводила в трепет сотни людей. Золотой перстень смачно
впивался в кожу, оставляя красный, быстро набухающий кровью отпечаток -
несмываемое клеймо, имеющее многозначительный и зловещий смысл.
левой и поломился дальше, оставляя за собой поваленные тела и клейменые лица
хозяев нынешней жизни.
Арцыбашову. Их охранники закрыли хозяев телами и даже достали оружие, но в
такой толчее применять его было нельзя.
когда все-таки пробился к цели, то пустил в ход правую руку.
откуда-то снизу раздались выстрелы. Самый смелый охранник использовал
довольно рискованный прием для стрельбы в толпе: упал на колено и палил в
упор, направив ствол снизу вверх. Когда третья пуля пронизала огромное тело,
оно обмякло и кулем повалилось на узорчатый паркет.
Англии, семьдесят километров на северо-восток от Лондона. У дорожного
ресторана, раскинувшего десяток тентов над столиками у шоссе, остановился
белый спортивный автомобиль.
высокий широкоплечий мужчина в дорогом летнем костюме. Он спросил что-то у
барменши, та принялась объяснять, оживленно жестикулируя, потом достала из
фартука блокнот, вырвала оттуда листок и что-то нарисовала. Мужчина взял
бумажку, поблагодарил и вышел.
калькулятором и кипой счетов за свободным столиком, наблюдая в окно за белой
машиной, которая быстро удалялась по шоссе.
лондонского адвоката. А кто он ей? Сын?
барменша. - Мы бы видели ее сына. К тому же разве стал бы он спрашивать
дорогу?..
опустевшее шоссе. - Но машина у него, конечно... Высший пилотаж. На моей
памяти здесь такие еще не проезжали.
головой.
Нам-то что с этого? Вдруг она издала удивленный возглас.
разглядывать ее на свет.
с увитым плющом фасадом, аккуратно подстриженные лужайки, фруктовый сад,
пруд. Дверь открыла немолодая темнокожая служанка.
через его плечо на застывший у ворот дорогой автомобиль и пригласила
нежданного гостя в холл.
пожилая женщина, в брюках и свободной рубашке спортивного покроя. Очки.
Аккуратно уложенные седые волосы.
быть полезной?
где они на фоне Виндзорского дворца... Он узнавал и не узнавал эту
постаревшую даму. И совершенно не знал, что сказать. Пауза затягивалась.
улыбнулась. - Вы отрекомендовались моим знакомым из Лондона... Но я вас не
знаю. Кто вы?
ворвался темноволосый мальчуган. Он подбежал к Максу и обхватил руками его
ногу. Следом быстро вошла красивая молодая женщина.
побежал... Он не может усидеть двух минут на месте. Здравствуйте.
смотрела на мальчика, довольно выглядывавшего из-за ног отца. Ее строгое
холодное лицо вдруг изменилось, поплыло, словно восковое, глаза покраснели,
рот открылся. Маленький Том нахмурил черные брови и, дернув Макса за
штанину, спросил:
точно таким.
проводила ее к креслу, но хозяйка уже взяла себя в руки и отказалась
садиться. Достав из рубашки платок, протерла зачем-то очки и снова водрузила
их на нос.
своего отца...
тебя...
молодую женщину. - Правда, Анна?
кроме маленького Тома, ощущали скованность и неловкость. Макс вынул что-то
Сертаков Виталий
Свержин Владимир
Ильин Андрей
Буркатовский Сергей
Суворов Виктор