Чтение 67–й страницы книги ~Череп на рукаве~

предатель. Твоего народа. Нашего дела. Общей свободы. Он ничем не отличается от
остальных. Они, по крайней мере, ничего и никого не предавали. Простые служаки.
За паёк и пенсию. Твоё решение? Всё равно кого-то из них нам надо будет туда
сегодня отправить. Реакция должна завершиться. Роды вот-вот начнутся. По всем
истокам. Решай. Сохранить жизнь этому человеку? Хотя я, признаться, с большим
удовольствием бы...

Что она бы ещё сделала с большим удовольствием, договорить Дариана
уже не успевает. Потому что я прыгаю вместе со вцепившимся в мои плечи
конвоиром, избавляя Далю от кошмарного выбора.

И гаснет в ушах её истошный, кошмарный крик. Она кричит по-русски.
Мое имя...

Я хотел сгрести в охапку Дариану. Погибать, так хоть вместе с этой
садисткой и психопаткой. Не вышло. "Тигры" загородили мне дорогу с похвальной
быстротой и сноровкой Отброшенные, мы вместе с конвоиром перевалились через
низкие перила и рухнули с высоты пяти метров в тёплое, слабо колышущееся,
кишащее чем-то живым болото.

Всплеск. И я погружаюсь с головой. Слизь. Вонь. Что-то скользит по
голой руке, что-то обхватывает шею. Я отталкиваюсь ногами от дна, пытаюсь
всплыть... что-то душит, сдавливает горло, я нащупываю змеевидное тело и
внезапным, невесть откуда взявшимся усилием рву его, словно гнилую верёвку
Наверх. Наверх. Наверх. Мне надо дышать!

И я разрываю тягучие объятия, я всплываю - туда, где солнцем для
меня светят блеклые жёлтые фонари. В уши врезается вопль - рядом со мной
бьётся, размахивая руками, какая-то чёрная масса, покрытая шевелящимся,
вздувающимся бледными пузырями ковром. Мой конвоир?

Дико, страшно кричит Далька, вырываясь из рук "тигров". Я хочу
дотянуться до неё, сказать, что я жив, что ещё ничего не потеряно. Почему я жив
до сих пор - не знаю; но "реактор", или что это такое, словно бы не замечает
меня. Я вдруг чувствую, что могу плыть, насколько это возможно, в тёплом
киселе. 37° по Цельсию - оптимальная температура для громадного большинства
энзи-матических реакций...

На меня надвигается что-то вроде большого плавающего куста с
шевелящейся бахромой бесчисленных щупалец. Актиния, не иначе. Мне кажется, что
я даже вижу зачаточный мутный глаз с бельмом, угрюмое буркало, вперяющее в меня
неживой взгляд; и я готовлюсь к схватке, однако "актиния" меня не замечает. Она
устремляется к слабо хрипящему и булькающему мордовороту. Честное слово, я уже
испытываю к нему нечто вроде жалости.

Ныряю. Кажется, у меня отличная возможность уйти. Не знаю почему,
меня ещё не "декомпостируют" и не разлагают на атомы. Не знаю и знать не хочу.
Ныряю и погружаюсь на самое дно. Кое-как не то плыву, не то бреду. Вокруг
полным-полно каких-то змей и ещё какой-то непонятной живности, но она, как и в
тот раз, в пещере истока, не обращает на меня внимания. Я плачу ей тем же.

Я остаюсь под водой - точнее, "под слизью" - так долго, как только
могу. И выныриваю уже у противоположной стенки "бассейна". Здесь темно. Слышны
яростные крики на "мостике". Навзрыд рыдает Далька, что-то бешено орёт
Дариана... Пусть вам. Пока вы заняты собой...

Правда, тут уже решают заняться и мной. Но я вновь с пугающей
лёгкостью рву опутывающие горло щупальца и вновь ныряю. Никогда я ещё так
сильно не хотел жить. Я обязан выжить и обязан выбраться отсюда. Я не дам
екормить моё отделение этому монстру. Пусть они служат Империи и носят
Feldgrau.

Так, наполовину бредя по дну, наполовину трепыхаясь в густом живом
бульоне, я пробираюсь всё дальше и дальше вдоль зацементированной стены
резервуара. Голоса постепенно тают в отдалении. Не слышно и криков охранника.
Осторожно подняв голову, я вижу, как интер-бригадовцы уходят, растянувшись
цепочкой по настилу; Далька всё время оборачивается, её почти что несёт на
руках Кривошеее.

...Дальше в глубине мне наконец удаётся взобраться на мостки. Я
пересекаю резервуар и карабкаюсь по пластиковым скользким ступеням. За мной
остаются мокрые следы, и я поворачиваю прочь от входа. Не хватало только выдать
своё присутствие.

Я шагаю как автомат. Я не верю в то, что я ещё живой, несмотря ни на
что. С меня потоком стекает слизь, и я, остановившись под фонарём, замечаю, что
она наполнена множеством крошечных коричневых "икринок"... меня выворачивает
наизнанку, и я почти без сил падаю на помост.

Встаю, когда спазмы прекращаются. Уже не иду, ползу по настилу. Из
карманов штормовки вываливаются какие-то белесые безглазые черви, один вид
которых способен вызвать истерику у целого женского монастыря. Наконец, после
долгих трудов, добираюсь до дальнего конца "инкубатора". Настил здесь
заканчивается, однако наверху видно нечто вроде вентиляционной шахты. Не думая,
насколько безумно всё то, что я делаю, вскарабкиваюсь на перила. Балансирую на
них, наверное, секунду (спасибо родному товарищу штабс-вахмистру за наше
счастливое детство!) и прыгаю вверх, вцепившись в железную окантовку.
Подтягиваюсь и наконец, выбив головой оцинкованную крышку, без сил вываливаюсь
на покрытый травой и цветами склон холма. Мне он кажется в тот момент настоящим
раем.

Падаю в траву и только теперь позволяю себе потерять сознание.

...Когда я пришёл в себя, была уже ночь. Ночи на Оме-ге-восемь
хороши, тихи, облаков нет и в помине, яркие крупные звёзды выстилают небосклон,
словно плащ волшебника. Странно, но я не чувствовал ни голода, ни жажды. Слизь
засохла, превратившись в стеклянистую массу; подохли и те малоаппетитные
обитатели-симбионты "бассейна", которые решили попутешествовать вместе со мной.
Я старался не смотреть на них. В негнущейся, хрустящей одежде и разбухших
башмаках я неуклюже заковылял прочь. Куда? - этого я и сам тогда не знал. У
меня ничего не было. Совсем ничего. Ни ножа, ни спичек, ни зажигалки. Конечно,
десант умеет выживать даже и в такой ситуации, иначе он не был бы десантом - у
меня оставались так и не снятые с нас десантные ботинки, а там при желании тоже
кое-что можно спрятать.

Для начала я постарался отделить себя от базы Шестой
интернациональной самым древним из возможных препятствий, а именно -
расстоянием. Шёл почти всю ночь, ориентируясь по звёздам и горным вершинам, что
смутно чернели на фоне многозвёздного неба.

В середине ночи я наткнулся на небольшой поток. Долго и тщательно
принюхивался - не несёт ли он в себе заразу?.. И только потом решился напиться.
Руками надрал коры, снял предохранительный колпачок с острого стального
навершия на обыкновенном ботиночном шнурке, подрезал несколько ветвей. Я готов
был обойтись и без этого, но мне наконец повезло - одно из деревьев "заплакало"
густой, клейкой смолой. Вскоре из коры был сооружён вполне приличный туес, в
который я набрал воды.

Здесь я остановился. До утра соорудил себе вполне приличный шалаш.
Хотелось отстирать одежду, но как-то рука не поднималась - достаточно одной
крошечной икринки, и непонятные механизмы чуждой нам дифференцировки запустятся
- с тем, чтобы потом, спустя какое-то время, на берег выбрался бы новый исток.

Я даже добыл огонь - по старинке, трением. С меня сошло семь потов,
но костёр затрещал весело и довольно, и как-то сразу стало веселее.

Раздумывал над тем, что делать, недолго. Надо вернуться обратно и
вытащить ребят. Потому что эти интер-бригадовцы сейчас опаснее всех на свете
Чужих. Как, каким образом они пристали к этой живой дряни, Тучам, истокам и так
далее, сейчас уже неважно. Они - самые настоящие предатели. Они предали тех,
кто давным-давно стоял насмерть под Гвадалахарой и Мадридом. Настоящие
интербригады. Они решили, что в их руки попало чудо-оружие? И что теперь они
сметут армию и установят... ну, как обычно, свободу, равенство и братство?

Спасибо, мы это уже видели.

Но помимо этого оставался ещё один вопрос, которым я даже боялся
задаваться.

Почему я выжил? Как это случилось? Почему моего "товарища по
несчастью" "декомпостировали" в считанные секунды, а на меня, считай, не
обратили внимания? И ведь это не первый случай. "Мерена", подслушанный
разговор. Пещера истока. И вот теперь это. Признаться, становилось не то что не
по себе, а так плохо, что хоть иди и кончай с собой.

Кончать с собой я, разумеется, не стал. А просто долго сидел у
тихонько горящего костерка, подбрасывал помаленьку веточки и думал.

Итак, повстанцы сумели каким-то образом или заполучить биологическое
оружие даже не завтрашнего, а после-после-послезавтрашнего дня. Где они его
раздобыли - другой вопрос. Но земная биология на такое явно неспособна. Я,
конечно, не Ламарк и не Мендель, но в таких вопросах, как общий необходимый
уровень технологии, - пока ещё разбираюсь.

Итак, они откуда-то раздобыли невероятную, потрясающую технологию.
Кто-нибудь из лингвистов и исследователей космофольклора земных поселенцев,
наверное, тут же вспомнил бы о Предтечах, Древних, Странниках, Титанах - у них
множество имен. Могущественная раса "богов", ушедшая, в разных версиях сказок,
в другую метагалактику, в другое измерение или вообще совершивших коллективное
самоубийство, поскольку их честь была каким-то образом задета (особенно
популярное завершение на "самурайских" планетах).

Но я давно уже не верю в сказки: Нет и никогда не было никаких
Предтеч и иже с ними. Есть различные расы Чужих: кто-то более могущественен,
чем мы, кто-то менее. Новая технология могла исходить только от кого-то из них.
Но опять же - сколь ни скудны наши сведения об альенах, но представить себе,
что кто-то из них целенаправленно отыскивал врагов централизованного
правительства расы людей, отыскал (не оставляя никаких следов) и предоставил
эту самую технологию... как-то не получается. Уж больно много натяжек. Чужие -
логичны, рациональны. Умеют складывать два и два. Если у них возникла задача -
покорить земную цивилизацию, что гораздо проще и эффективнее выполнить при
помощи обычной военной силы. Жуткие искусственные организмы... или же нет, я не
прав и Чужие на самом деле решили покорить нас таким макаром? Ведь вся эта
братия, которую я видел здесь, на Омеге, при всём могуществе и изощрённости
своих смертоубийственных приспособлений в принципе не способна к межзвёздным
перелётам. Вот они и воспользовались услугами повстанцев, благо у тех нашлись
даже собственные корабли. Тоже, кстати, загадка. Империя жёстко контролирует
всё пространство вокруг своих звёзд. "Факелы" гиперпространственного перехода