карьера загублена. Потемкин грубо пихал зятя ботфортом.
Екатерина встретила любимца с "фурией":
поберечь Катеньку Энгельгардт для сына моего? Так ты разве не видел, что
с нею?
для моего сына сготовил? Из дворца моего пускай тоже убирается. Мне брю-
хатые фрейлины не нужны.
спрячет так, чтобы люди потом не смеялись...
граф Павел Мартынович Скавронский, знатный сородич династии Романовых,
графов Воронцовых и Строгановых.
Екатерины Васильевны, но по-прежнему испытываю к ней самые нежные
чувства. Позвольте руки и сердца ее...
сишь, так забирай ее с требухою вместе. Требуха-то - светлейшая...
возможно, как если бы телегу лишить колес или разломать главную ось в
машине. Дипломатический корпус Петербурга реагировал на подобные слухи
очень нервно. Удаление Потемкина было крайне невыгодно для иностранных
посольств, сочетавших свою работу со взглядами светлейшего, и сама Ека-
терина не могла бы лишиться Потемкина, тянувшего на себе хаотичный воз
планов и замыслов, в которых один только он и мог разобраться... Григо-
рий Александрович проводил в Саратов зятя с племянницей, оставил при се-
бе Санечку Энгельгардт и Танюшку тринадцати лет, уже фрейлину, а "Надеж-
да без надежды" скоро пошла под венец с полковником Измайловым; дядя на-
вязал ей этот брак силою. Пристыженная и злая, молодая женщина на выходе
из церкви спросила мужа:
уверенно, как ваши бравые драгуны в седлах. С такою кавалерией можно
штурмовать даже чистилище Сатаны!
ти" по-прежнему мирно извещали своих благородных читателей: "В дому ге-
нерала Овцына савояры заезжие показывают забавы механические, изображая
наглядно потоп вселенский при фейерверках потешных. Тамо же продается
мужик работный с девкою малой... В дому бригадирши Полуэктовой можно
увидеть соловьев курских, которые поют днем и ночью, о цене спрашивать
маеор-дома (мажордома) Карелина; тамо же продается девка смышленая, ис-
кусная в деле паштеты разные делать... Гамбургские говяжьи языки ко охо-
те вояжиров имеются в доме коллежского секретаря Брехунова; тамо же про-
даются пукли и шинионы за плату умеренную и три бабы рукодельницы, а с
ними можно купить и собачек болонских, приученных фокусы показывать, и
на задних лапах оне ходят забавно..."
долго и трудно. Правда, богатому болеть - не бедному: поэта лечили луч-
шие врачи университета, к его услугам были аптекарские штанглазы с цен-
нейшими лекарствами. Но смерть не покидала изголовья его.
ший, благостный - я сказал Смерти: отведи косу свою, кого губишь? Или
мало страдал я смолоду в нищете позорной, ради чего к познаньям стремил-
ся? И зачем умирать, если не успел "Энеиды" перевести? Ко мне пришли
врачи, я отослал их от себя. Снадобья выбросил. Велел заложить сани и
поехал кататься по Москве, в трактире блинов наелся и... сел за стихи!
Они-то и спасли меня: я понял, что здоров. Ночью я слышал, как тихими
шагами Смерть, бормоча под нос что-то по-латыни, удалилась от меня... Ну
как?
рому впору и камсргсрство иметь да жить среди роскошеств, припеваючи,
вдруг запросил отставки. Нс пересолила ли она, объявив его своим "кар-
манным стихотворцем"?
своем поселила... Титулярный советник Петров, хочешь, я тебя сей же день
коллежским асессором сделаю?
глаза и ныне вольной жизни желаю.
уходи от меня по-доброму в чине коллежском, а жалованье библиотекаря мо-
его за тобой сохраню. Пиши...
лином поступков своих и течения времени своего... Что может быть слаще?
Что бывает в мире прекраснее?
вдали кибитка... А если подумать? Все-таки непрост, совсем непрост ока-
зался этот Петров! В юности соблазняли его камилавкою да карьерой духов-
ной - резко порвал с церковью, вошел в жизнь светскую. И сейчас нашел
сил отвратиться от блеска придворного, чтобы уйти в частную жизнь, доро-
жа великим благом личной свободы...
с женою на берегу речки Черновы. Здесь он навсегда оставил вино, полюбил
простую крестьянскую пищу. На свои деньги открыл в деревне больницу и
школу для крестьянских детей. Сам учил их грамоте. Ручной труд пытался
заменить машинами, которые и выписывал из Англии. Он был из той породы
людей, которых на Руси позже стали называть "англоманами". Скот у него
был здоровый, тучный. Пашни ухожены. Нивы колосились отличным зерном.
Первенца своего он нарек Язоном, а жену обожал:
кой усадьбы да светились в отдалении желтые волчьи глазища? Может, сума-
тошная жизнь в Англии, плаванья на галерах по Тибру, любовь герцогини
Кингстон... Язон Петров (профессор Московского университета) вспоминал о
своем отце: "В таком положении батюшка дня три ходил взад и вперед по
горнице. Действие страсти изображалось на лице его; печальное содержание
описываемого им предмета исторгало из глаз его слезы..." Петров доказал:
он - поэт!
ника способно расшатать союз Петербурга с Веною, его упования на "малый"
двор оказались беспочвенны: "малый" двор так и оставался малым. Павел и
Фридрих-Вильгельм много обнимались, снова клялись в вечной дружбе их бу-
дущих престолов, пожатья мужских рук орошались сентиментальными слезами
Марии Федоровны, но лирикой все и закончилось.
мой. "Грубый пентюх!" - вот слова, которыми она называла принца, а его
прусские повадки, обретенные на плац-парадах Потсдама, вызывала дружный
смех при дворе. С показною нарочитостью императрица держала возле себя
Шарля де Линя, как представителя венского двора; соседство этого острос-
лова с тугодумным пруссаком давало повод для злоречия светлейшего, кото-
рый, кстати, и не стеснялся оскорбительных выражений. Екатерина грубо
отказалась дать обед в честь наследника Пруссии, а Потемкин не пожелал,
чтобы Санька Энгельгардт устроила принцу ужин... Фридрих II, издалека
почуяв неладное, надоумил племянника ближе сойтись с Потемкиным, но Па-
вел и его супруга не позволяли ему это исполнить:
лом.
я обязан оставаться с ним почтителен...
весили сорок фунтов чаю и ревеня, после чего он убрался в Берлин, где
король устроил ему хорошую баню:
шаться визитировать племянницу Потемкина, которую навещал даже император
Гуревич Георгий
Свержин Владимир
Ильин Андрей
Конюшевский Владислав
Сапковский Анджей
Сертаков Виталий