герцогский дворец занят принцем Карлом Саксонским, который узурпировал
корону курляндскую. Ни вы, герцог законный, ни Георг Голштинский, герцог
незаконный, никто не может вышибить из Митавы этого пришлого наглеца.
походу, на квартире Орловых не угасало веселье.
по лестничным ступеням бочку за бочкой. Дни наступали - разгульные, бе-
довые, ликующие. Даже в паролях и ответах-лозунгах чуялось, что готовит-
ся нечто. В караулах столицы на оклик "Нетерпеливое!" - отвечали: "Ожи-
дание!" А на пароль "Великая!" - отзывались на постах лозунгом: "Переме-
на!"
раньше, то всегда будешь озабочен - куда бы его девать? Для этой цели
лучше всего переносная ширма. Но таскать ширму по плац-парадам не ста-
нешь. И потому Петр таскал за собой Степана Перфильева, который в пуб-
личных местах загораживал его от неуместных взоров. На ветреном плацу
строились полки. Из коляски выбрался статс-секретарь Волков, стал наго-
варивать: мол, объявились в гвардии заговорщики, которые только и ждут
удобного часа...
ветренной стороны. - Я хожу по улицам в любое время дня и ночи без охра-
ны. Если бы русские хотели сделать мне зло, они бы давно прибили меня.
Но этого же не случилось!
дии, а их стоит бояться.
тебе денег. Играй в карты, пей водку и предупреждай об опасности... Чего
мне бояться? - продолжал Петр. - Скоро я задам всей России такую хорошую
трепку, что русским не хватит времени даже выспаться как следует...
кий, хотя стены его были еще в паутине строительных лесов. Но никто не
знал, как избавиться от многолетней свалки мусора на Дворцовой площади.
Выручил сообразительный барон Корф:
с дворцовой стройки все, что там лежит, и наутро перед Зимним образова-
лась гладенькая площадь: бедные горожане не только хлам, но даже кучи
извести растащили. Романовы заселили новое обиталище. Петр сам распреде-
лял - кому где жить. Лучшие апартаменты отвел для Лизки Воронцовой, а
императрицу с сыном загнал в самый угол дворца. И хотя Екатерина снова
была оскорблена, но в глубине души радовалась отдаленным комнатам: здесь
удобнее рожать, чтобы никто об этом не знал... Боясь вскрикнуть, она ро-
дила сына (будущего графа Бобринского), и верный Вася Шкурин, замотав
младенчика в тряпки, будто сверток с бельем, тишком вынес его из дворца.
Теперь, освободясь от плода, Екатерина могла действовать более реши-
тельно...
ния "вечного" мира с пруссаками, и ближе к ночи Петр ворвался к ней в
спальню, стал кричать, что она несносна, упряма и зла, в ней сокрылся
целый легион коварства и распутства.
ною к стенке, он до половины обнажил шпагу.
я не должна оставаться беззащитной. - Из соседней комнаты она вернулась
с длинным эспантоном. - Давайте испытаем судьбу, - сказала женщина, при-
сев в "ангард" для боевой терции. - Так и быть, первый выпад шпаги за
вами.
посаженная ею клубника. Огород был вытоптан будто стадом. Ламберти ска-
зал, что вчера наехала компания с графиней Елизаветой Воронцовой - все
грядки обчистили.
поливала, не ей бы и лакомиться...
латы были охвачены красным заревом. Началась страшная гроза, небесные
хляби разверзлись над Петербургом, молнии быстрыми росчерками метались
над крышами столицы, по Неве, все в пламени, плыли в море горевшие баржи
с зерном. Из соседних покоев вышел проснувшийся от грохота Никита Панин.
отвергнув меня, венчается с Елизаветой Воронцовой. Не знаю, чем кончится
комедия, но прошу вас сделать так, чтобы сын мой, яко наследник престо-
ла, остался в городе.
столицы, конечно, нельзя. Панин снова завел речь о том, что согласен
способствовать заговору против Петра при неукоснительном условии -
царствовать будет не она, а ее сын и его воспитанник. Екатерина извора-
чивалась в разговоре, как угорь в сетях, чтобы не дать ему прямого отве-
та. Красные от пламени баржи уносило прямо в грозу... Панин отправился
досыпать. Если бы вельможа сейчас обернулся к Екатерине, он бы невольно
вздрогнул - такая лютая ненависть светилась в глазах женщины...
состоялся торжественный обед на 400 кувертов, при залпировании из пушек,
при беглом огне из ружей. Усаживаясь за стол подле графа Александра
Строганова, императрица сказала:
кончится сей пир жестоким объедением и похмельем.
росила ее через стол - пруссаку:
ные стекла. Петр, как и следовало ожидать, напился с быстротой, вызвав-
шей удивление врагов и друзей. Но, естественно, когда вещает император
(пусть даже пьяный), все должны внимать его величеству с приличествующим
подобострастием.
тишка меня любит... жалую его в капралы гвардии!
этого и верь людям! Мне все уши прожужжали, что Панин умный. Но только
олухи могут отказываться от генеральского чина...
уже пошел обратно. Но тут император, боясь, что холуй не осмелился до-
нести его слова до Екатерины в их первозданной ясности, через весь стол
крикнул жене:
мудрейшей за этим столом.
таяла быстрее, чем снежный сугроб на солнцепеке.
стола вы будете арестованы". Екатерина обратилась к принцу Георгу Голш-
тинскому, властно напомнив, что ее мать, герцогиня Ангальт-Цербстская,
тоже вышла из Голштинского дома:
родственник, сделать так, чтобы не страдало мое самолюбие.
рой посольские курьеры завтра же оповестят все газеты Европы, эта "дура"
сделала обед 9 июня 1762 года обедом исторического значения: теперь для
захвата престола Екатерине не хватало лишь слабого толчка...
Шилова Юлия
Пехов Алексей
Роллинс Джеймс
Володихин Дмитрий
Шилова Юлия
Бажанов Олег