ные. А кто же командовать будет? Надо думать, однако.
перь он имел 16 только линейных кораблей с экипажем в 16 000 человек при
1430 орудиях. Русская эскадра состояла лишь из 9 линейных кораблей при
наличии 5458 человек с 818 пушками. Это пока только цифры, и они не за-
пугали Орлова. Собрав офицеров эскадры в салоне, он заявил:
ным делом. Верховное начальство над флотом принимаю на себя! В знак это-
го приказываю поднять на "Евстафии" кейзер-флаг...
команды замерли. Медленно поскрипывая канарей-блоками, фалы тянулись к
вершине мачты, и скоро над эскадрою ветер растянул "гвидон" длинного
кейзер-флага, в котором чернел двуглавый орел штандарта. Сие значило,
что отныне приказы графа Алексея Григорьевича Орлова равнялись личным
приказам императрицы. С гулом, будто выстреливали пушки, паруса наполни-
лись ветром, эскадра ложилась в крутом галсе, разворачиваясь навстречу
противнику. В действие вступила дисциплина и строгая субординация. Сом-
нения отпали, личные обиды заглохли перед лицом страшной опасности... На
кораблях наспех отслужили молебны.
на "Ростиславе", высланном для разведки, поднял сигнал: "Вижу неприяте-
ля". На шканцах кораблей выстраивались судовые оркестры. Когда "Евста-
фии" проходил вдоль линии кораблей, Спиридов крикнул:
в круг солнца - прямо в бессмертие.
турецкого флота, в бортах его кораблей уже были откинуты люки, из кото-
рых сонно глядели пушечные жерла. - Эй, кают-вахтер! Сбегай да принеси
мне большой стакан рому...
первого ранга Клокачева. Что там у него стряслось - непонятно, но ко-
рабль вдруг начал выкатываться из линии кильватера, и в ту же секунду
прогремел голос адмирала Спиридова:
за борт выкинуть... Пошел вперед, сволочь!
ди вражеских кораблей выделялся флагманский "РеалМустафа", и уже был ви-
ден гулявший босиком по палубе с трубкой в зубах сам неустрашимый Га-
сан-бей в ярко-желтых шальварах, в красной албанской курточке-безрукав-
ке; на виду у русских "Крокодил Турции" стал равнодушно поплевывать за
борт... Признаем за истину, нервы турецких пушкарей оказались крепкими:
они открыли огонь с дистанции в три кабельтова. Но у Спиридова нервы еще
крепче:
рела и правым бортом изрыгнула огонь. С фуканьем выстилая над водой
струи яркого дыма, ядра вонзились в турецкий флагман (одни отскакивали,
как горох от стенки, другие застревали в бортах). Обходя мель, "Европа"
сгалсировала, и теперь "Евстафий" сделался головным - все ядра турок
достались ему! С гулом лопнул громадный трисель, порванные снасти, как
живые змеи, закручивались вокруг тел матросов.
сила выгибала ее, - это распирал палубу газ от обилия пушечных залпов (и
там, внизу, в преисподней батарейных деков, шла такая веселая работа,
что дьяволу лучше туда и не соваться: в аду дышится намного легче!).
Круз почуял ослабление ветра:
треск пожара, заполнявшего отсеки корабля, успевал определять силу ветра
и направление курса. Желтые шальвары "Крокодила Турции" быстро перемеща-
лись между мачтами "РеалМустафы", и Спиридову уже надоело их задорное
мелькание. Федька Орлов заряжал пистолеты, прицеливался в капудан-пашу,
но никак не мог залепить в него пулю.
зом: Спиридову, чтобы не сгореть заживо, срочно перейти на "Трех святи-
телей", что адмирал исполнил, продолжая управлять битвою. Ветер стихал,
а горящий "Евстафий" стало наваливать прямо на "Реал-Мустафу". Круз вых-
ватил пистолет и шпагу:
и ванты. Пылающее бревно формарсарея, круша рангоут, полетело вниз, ка-
леча людей. Абордажа не избежать - длинный хобот бушприта турецкого
флагмана уже выпирал над палубой "Евстафия", и турецкие матросы, визжа,
прыгали на русский корабль, а русские матросы кинулись на корабль турец-
кий.
драки, крушил вокруг себя кулаками чужие головы...
протянутая к флагу рука была отрублена. Протянул левую - ее отсекли ята-
ганом. Тогда он вцепился во флаг зубами, но, проколотый турками, пал за-
мертво с вражеским флагом в зубах...")
ал-Мустафы". Оркестр еще играл - весело, как приказано адмиралом. А мач-
та медленно пошла в наклон и, взметнув тучи искр, рухнула поперек палубы
"Евстафия", на которой дрались озверевшие люди.
кой скакнул прямо в люки "Евстафия", пламя быстро пробежало до крюйт-ка-
мер, где хранились запасы пороха, и два корабля, сцепившиеся в поединке,
вдруг раздулись бортами, словно пузыри, затем разом исчезли в бурном из-
вержении пороховых вулканов... Александр Круз взлетел выше всех, враща-
ясь телом в полете, как акробат; под ним раскинулась обширная панорама
Хиосской битвы, а рядом вращались флейты и барабаны доигравшего до конца
оркестра; потом Круз начал падать, и чистый воздух высоты сменился уга-
ром и зловонием боя. Наконец прохладная вода разомкнулась под ним, ко-
мандир "Евстафия" увидел на глубине испуганных рыб, тонущие предметы и
людей... Наконец бравый Круз вынырнул, широко открыв обожженный рот.
лосы и втащили в шлюпку. Вокруг еще падали с высоты обломки кораблей, в
воде добивая утопающих.
зубах острую саблю, и каждый раз, когда русские покушались схватить его,
"Крокодил Турции" глубоко нырял, скрываясь на глубине, и - спасся...
Алехан при взрыве "Евстафия" сказал:
громкая, ажио Господь Бог на небесах вздрогнул...
нию огня, повелев Грсйгу отдать шпринг (мертвый якорь), и "Три иерарха"
били в турецкие корабли до тех пор, пока они не превращались в пылающие
развалины...
каждый давно поставил крест на своей жизни и знал лишь одно - сражаться!
Неистовое бешенство русских, которые вставали на шпринг, выражая этим
абсолютное презрение к смерти, настолько ошеломило турок, что они хао-
тично побежали в сторону близкой Чесменской бухты и укрылись в ней на
ночь.
заделывали пробоины, боцманы разносили по мачтам новые паруса, на шкан-
цах отпевали мертвых. Александр Иванович Круз отыскал матросов, вытащив-
ших его из воды:
сами и другим скажите: отныне капитан первого ранга Круз до самой смерти
своей ни одного матроса пальцем не тронет...
спустился в буфет корабля и невольно вскрикнул:
Конюшевский Владислав
Конан-Дойль Артур
Суворов Виктор
Аникина Наталья
Шилова Юлия
Свержин Владимир