Чтение 38–й страницы книги ~Вынос дела~

- Извините, пожалуйста, у Филонова никого нет дома. Павел, очевидно, на
работе. Если хотите, можете написать записку.

Тронутая столь редкой в наше время любезностью, я вошла в просторный холл
и спросила:

- Не знаете, он один живет?

- Сейчас да, - спокойно ответила соседка, - один-одинешенек, как перст.
Впрочем, ему грех пенять на судьбу. Павел своими руками уничтожил
собственное счастье. А зачем он вам?

Я вытащила из сумочки французский паспорт, показала его даме и спела
вдохновенную историю.

Значит, так. Мои предки, эмигранты первой волны, бежали в конце 1917
года, опасаясь красного террора. Я никогда не видела Россию. Но сейчас
времена изменились, и мне хочется иметь квартиру в Москве. Вот в агентстве
дали адрес Филонова, вроде он желал сменить жилплощадь. Созвонились,
договорились, приехала, а его нет! По моим наблюдениям, при виде документа,
выданного властями Франции, москвичи сразу становятся удивительно любезными.
Очевидно, преклонение перед иностранцами у нас в крови. Приятная дама не
стала исключением. Всплеснув руками, она сказала:

- Ну надо же, а я специалист по театру Франции, только мой французский,
скорей всего, покажется вам корявым.

- Что вы, - улыбнулась я, и мы перешли на язык Бальзака и Золя.

Обсудив новые постановки "Комеди Франсез", Бежара и Мориса Винера,
хозяйка вздохнула и сказала по-русски:

- Простите, не представилась, Елизавета Корниловна, можно просто Лиза. -
И без всякой паузы добавила:

- Только знаете, уж извините за совет, но вы человек в нашей
действительности неопытный, живо облапошат.

- Кто?

- Да все, - вздохнула Лиза, - и агентство, и Филонов. Не покупайте у него
жилплощадь, лучше поищите другой вариант.

- Почему?

Елизавета Корниловна побарабанила красивыми пальцами по скатерти.

- Наверное, в агентстве сказали, что Павел проживает в огромной квартире
совершенно один. А продает потому, что холостяку четыре комнаты ни к чему?

- Именно, - закивала я головой, - точь-в-точь такими словами.

Лиза слегка покраснела и с небольшим усилием продолжила:

- Не правда. Тут еще прописан его младший брат. Он просто живет у своей
жены. Если согласитесь на сделку, она может быть опротестована в суде. А
Павлу с его привычками все равно, лишь бы деньги на водку были.

- Он алкоголик?

Хозяйка покраснела еще сильней и кивнула:

- Запойный. Господи, сколько он горя своим родителям принес.

- Они не употребляли? - решила я выжать из словоохотливой дамы все.

- Что вы, - замахала руками Лиза, - мы полжизни рядом прожили. Его отец
был крупнейшим хирургом. Доктор наук, светило, а мать была известна как
отличный гинеколог, "бархатные руки". А Пашка получился совершенно
отвратительным. Знаете, его выгнали почти из всех учебных заведений. В
восьмом классе родители были вынуждены перевести сына в школу рабочей
молодежи и устроить санитаром в больницу.

До этого Павлик всего лишь не хотел учиться, прогуливал занятия, грубил
учителям, избивал одноклассников, но в больнице он начал пить.

К десятому классу Филонов превратился в алкоголика. Отец и мать, решив не
сдаваться, пристроили сына в Первый медицинский институт. Там он проскрипел
до летней сессии. Но даже глубокое уважение, которое ректор испытывал к
родителям Филонова, не помогло. Павла с треском выгнали.

Любящие папенька и маменька отвели его во Второй мед, следом в третий, а
в конце концов в Военно-медицинскую академию. На этом учебные заведения, на
которые распространялись связи старших Филоновых, кончились. Тогда сосед по
дому, скульптор, посоветовал отправить мальчишку в художественное училище,
где готовили гримеров и парикмахеров. Неожиданно дело пошло.

Павел увлекся учебой и даже стал меньше пить. Родители в полной эйфории
рассказывали всем о таланте сыночка. Павлику удалось закончить ПТУ и
получить аттестат.

Тут с отцом случился сердечный приступ, и он скончался. Жена пережила его
всего на полгода.

- Вовремя умерли, - вздыхала Лиза, - всего позора не увидели.

И верно, родителям, наверное, повезло. Потому что крутой спуск вниз по
социальной лестнице сын совершал уже без них.

- Ведь он талантлив, - удивлялась соседка, - знаете, один раз меня
пригласили во французское посольство на прием. Я оделась, накрасилась, а тут
Паша заходит: "Дай денег". Он вечно у всех стрелял.

Филонов увидел принарядившуюся соседку и захихикал:

- Куда собралась?

Лиза поправила перед зеркальцем прическу и спросила:

- Нравится? Во французское посольство.

- Да уж, - хмыкнул Павел, - красота - это страшная сила. Иди быстро в
ванную. . - Зачем? - попробовала сопротивляться женщина.

- Давай, давай, - велел друг детства, - сделаю из тебя человека.

Почти час он колдовал над лицом и волосами, потом подвел Лизу к зеркалу.
Женщина онемела. Непостижимым образом она похорошела и помолодела лет на
десять.

- Как ты такое делаешь? - только и сумела вымолвить Лиза.

- Секрет фирмы, - прищурился Филонов. Женщина не удержалась и рассказала
соседкам об удивительном умении.

- Да если б захотел, - вздыхала Елизавета Корниловна, - разом отличную
клиентуру получил бы. Наши бабы просто ломились к нему в дверь.

Но, очевидно, Павла интересовала не только водка. Его стали встречать
покачивающимся, со страшным, остановившимся взглядом, но без запаха
алкоголя.

- Колоться начал, - грустно пояснила Лиза, - или таблетки глотать.

- Надо же, - подстегнула я фонтан воспоминаний, - "дурь" больших денег
стоит, вот небось почему квартиру обменять решил!

Лиза махнула рукой.

- Я, конечно, не могу со стопроцентной уверенностью утверждать, но,
думается, он получает отраву бесплатно.

- Да ну? Соседка вздохнула:

- У него есть младший брат. Вот уж кто в отличие от Павла абсолютно
положительный. У них разница всего в два года, родители одни и те же,
внимания и ласки досталось обоим одинаково, а вот поди же ты! Словно позитив
и негатив.

Я молча слушала бесхитростные рассуждения женщины. Что ж, так частенько
бывает в жизни, впрочем, и в сказках тоже. Помните? "У старинушки три сына:
старший умный был детина, средний сын ни так ни сяк, младший вовсе был
дурак". Но Елизавета Корниловна, очевидно, не читала знаменитую сказку
Ершова, потому что от души удивлялась:

- Просто родительская отрада. Школу окончил с золотой медалью, потом
институт с красным дипломом, работает врачом. Женился, вот только...

- Что?

- Супруга его, Сонечка, медсестра. С виду милая, интеллигентная, ласково
всем улыбается. Но иногда в лице у нее нечто такое мелькает... Ну не
передать словами. Знаете, у моих родителей жили попугай и кот. Так вот, кот
так на птичку поглядывал, потом съел в конце концов...

- Просто она вам не нравилась, - решила я разозлить Лизу.

Но она неожиданно охотно согласилась:

- Точно, никак не пойму, почему. Мне кажется, Сонечка приносит Павлу
таблетки. В больнице ведь есть наркотики.

- И зачем ей рисковать? - резонно заметила я.

- Господи, - воскликнула Лиза - так квартира же! Отличная,
четырехкомнатная, в престижном доме. Целое состояние. Артем не смог с Павлом
ужиться, да и понятно. Кому понравится жить с алкоголиком на одной
жилплощади! Вот и съехал к Соне, но не выписался. Думается, Сонечка решила
потихоньку свести шурина в могилу... Но это так, пустые домыслы.

- Как зовут брата Павла? - медленно спросила я.

- Артем, он хороший психиатр, - спокойно пояснила Лиза.

- Его фамилия тоже Филонов? - решила я. уточнить до конца.

- Нет, Федотов, - пояснила Лиза.

- Странно-то как, - медленно протянула я, - два брата, а фамилии разные.

Елизавета Корниловна улыбнулась: :

- И не говорите! Это их отец страшно разозлился на Павла, когда его
подобрали пьяным на улице и забрали в отделение. Вроде дрался или просто
буянил. А тут как раз ему паспорт получать, шестнадцать исполнилось. Ну
Владимир Петрович и распсиховался, на весь подъезд кричал:

- Не позволю честную фамилию Федотовых позорить! Никогда никто из нас
хулиганом и бандитом не был! Не желаю иметь в роду алкоголика и негодяя!
Записывайся на фамилию матери или вообще живи без фамилии - просто
Павка-уголовник! Да и зачем тебе Федотовым быть? Скоро по этапам пойдешь!
Друзья-урки кличку дадут!

Павел побледнел и вылетел за дверь. Через пару недель он сунул отцу
новенький паспорт:

- На! Доволен теперь?

Владимир Петрович, успевший забыть о скандале, так и сел. В документе, в
графе фамилия, каллиграфическим подчерком оказалось выведено - "Филонов".

В этот момент раздался громкий стук в стену.

- Павел вернулся, - сообщила Лиза.

- Откуда знаете? - удивилась я.

- Он всегда башмаки в угол швыряет, - улыбнулась соседка, - слышали
стук?

Павел оказался щуплым, почти прозрачным парнем. Копна спутанных грязных
волос падала ему на лоб, лицо выглядело изможденным, серым, совершенно
больным. Несмотря на теплый апрельский вечер, он кутался в огромный свитер.