Чтение 6–й страницы книги ~Вынос дела~

- Даже не думай, - твердо заявила Татьяна, - мы тут остались самые
близкие, одна третья группа, хоть поговорим спокойно.

- Не, домой, - пьяно ныл Клюкин. Он сильно побледнел и осунулся. Похоже,
что мужика и впрямь донимала болячка.

- Не советую садиться за руль в таком состоянии, - велела Таня, - позвони
домашним и оставайся ночевать, - и она протянула Ваньке мобильный.

Но Клюкин помотал головой и рыкнул:

- Живу один-одинешенек, никому не нужный.

Высказавшись, Ванюша шмурыгнул носом и зарыдал.

- Ну-ну, - похлопала его по плечу Таня, - не стоит расстраиваться,
молодой, красивый, только свистни, женщины прибегут и в штабеля у ног
улягутся.

- Никому, никому, абсолютно никому не нужен, - икал Ванька, размазывая
сопли, - с тех пор как мамочка умерла, я бедный бесприютный сирота.

Из-под обшлага клетчатой рубашечки соскользнули на запястье большие,
вульгарно дорогие часы.

- Эй, кто-нибудь, - велела командным голосом Танюша, - уведите плаксу в
спальню!

- Давно скончалась твоя матушка? - осторожно поинтересовалась я.

Но Клюкин достиг той стадии опьянения, когда внешние раздражители не
воспринимаются, слышны только собственные страдания.

- Бедный, бедный, одинокий...

- Его мама умерла почти десять лет назад, - пояснила Рая Скоркина, - а
он, как напьется, всегда рыдает, вечно на всех вечеринках людям настроение
портит. Я все поджидала, когда же он сегодня в плач ударится. Еще долго
продержался, почти до самого конца.

Лакей крепкой рукой поволок к выходу несчастного сироту с золотыми
часами. Оставшиеся сели плотной группкой на диванах и принялись рассказывать
о себе.

Радовало, что никто не пропал. Все-таки знания иностранных языков -
верный кусок хлеба, чаще всего с маслом и сыром, а по нынешним временам,
когда все кинулись учить детей, даже с икрой.

Рая Скоркина репетиторствовала.

- Беру пятьдесят долларов за академический час, - откровенничала женщина,
- готовлю к вступительным. Сильно не зарываюсь - двадцать уроков в неделю, и
вся в шоколаде.

Я быстренько умножила в уме пятьдесят на двадцать и с уважением поглядела
на Скоркину. Тысяча баксов за семь дней! Совсем неплохой заработок для
женщины. Никита Павлов издает газету "Желтуха".

- Господи, - восхитилась Райка, - значит, это у тебя постоянно печатают
всяческие сплетни и офигительные фото. Ну скажи, как удалось снять Газманова
на унитазе без брюк?

Никита тяжело вздохнул:

- Извини, Рай, дурим читателей. Простой монтаж. Морда певца, а тело взяли
от нашего шофера, они похожи с Газмановым.

- Жуть, - взвизгнула Скоркина, - ведь поверила!

- Не ты одна, - ухмыльнулся Никита, - у нас тираж за миллион перевалил.

Зоя Лазарева деканствовала в частном вузе. Судя по ее драгоценностям,
дела у высшего учебного заведения шли прекрасно.

Только нам с Танюшей Ивановой было нечем похвастать. Обе не работаем, а
просто прожигаем жизнь в свое удовольствие.

Старинные напольные часы глухо пробили три часа. Зоя с чувством
произнесла слегка заплетающимся языком:

- Ну, прощайте!

Таня с сомнением глянула на подругу:

- Лучше не садиться за руль в таком виде.

- Меня невестка ждет в машине, - пояснила деканша, - специально с собой
взяла, чтобы потом домой доставила.

- Девушка сидела весь вечер в автомобиле? - изумилась я. - Бедняжка,
небось замерзла и проголодалась.

Лазарева дернула красивыми плечами:

- Подумаешь, я их с сыном кормлю, пою и одеваю, может и шофером
поработать! Никита Павлов резко встал и потянулся:

- Отбываю, девчонки, еще свидимся. Да, забыл, всем дарю бесплатную
подписку на "Желтуху".

Рая Скоркина подхватила сумочку и попросила

- Пошли, Кит, подвезешь меня, машину не брала сегодня, очень выпить со
всеми хотелось. Зойка-то, ну и дрянь! Заставить бедную девушку весь вечер
торчать во дворе! Между прочим, у меня тоже была такая свекровь, из-за нее и
с мужем развелась. Падла рогатая!

- Кто? - немедленно спросил Никита. - Муж?

- Нет, - хохотнула Райка, - мамонька евонная.

Мы с Таней остались вдвоем. Следовало откланяться и отправляться
восвояси. Но тогда задание, первое мое оперативное задание, останется
невыполненным. Если не сумею осмотреть дом, Александр Михайлович станет всю
оставшуюся жизнь насмехаться. Прямо слышу, как он бормочет:

- Дашутка, родненькая, не расстраивайся. Ну не приспособлена ты для
работы детектива. Не всем же, в конце концов, за преступниками гоняться.
Купи себе спицы и запишись на курсы вязания, должно хорошо пойти.

Нет, следовало остаться во что бы то ни стало, причем не на один день.

- Ну, надеюсь, хоть ты заночуешь! - воскликнула Танюша.

Я секунду помялась и сообщила:

- С удовольствием, потому что, видишь ли, просто некуда сейчас ехать.

- Что случилось? - изумилась Иванова. - Зоя говорила, вроде у тебя
шикарный дом в Ложкино, чудесные дети...

Подивившись про себя удивительной осведомленности Лазаревой, с которой мы
не встречались двадцать лет, я недолго думая соврала:

- Дом сгорел!

- Вот ужас, - ахнула Таня, - как это случилось?

Я беспомощно глядела в окно. Оказалась в ситуации, в которую частенько
попадают вруны. Одна неловко сказанная ложь тянет за собой другую, другая -
третью. И небольшой комочек обманов превращается в гигантскую гору.

- Живем, как и вы, в охраняемом поселке, - вдохновенно принялся болтать
мой язык, - ближайший сосед - банкир Сыромятников. Кто-то из его недругов
подложил в подвал дома Николая Федоровича взрывчатку. Ну и бабахнуло! Здание
в клочки разлетелось! А у нас нарушен фасад, выбиты окна, сорвана крыша -
словом, работы на месяц!

- Кошмар, кошмар, - твердила Танюшка, прижимая к вискам длинные
аристократические пальцы.

Харитонов не солгал, она и впрямь не любила драгоценности. Изящные руки
украшало только самое простое обручальное кольцо - тоненький золотой ободок.

- Люди не пострадали?

Вспомнив приветливого Николая Федоровича, его милую жену Иру, радостного
сына Кирилла и кота Клауса, страстного обожателя наших кошек, я без
колебания заявила:

- Слава богу, нет, успели выскочить вместе с персом.

- Где же твои дети?

- Пока в гостинице, - продолжала я путаться во вранье, - а потом в Париж
поедут.

- Слушай, - заявила Таня, - завтра же перебирайтесь к нам. Открою третий
этаж и живите, сколько хотите. Нет, какая катастрофа! Нигде теперь нет
покоя. Каждый день жду, что на Олега нападут!

И она стала нервно заламывать пальцы.

- Спасибо, - забубнила я, - но...

- Никаких "но", - отрезала Таня, - ладно, завтра договорим.

Глава 4

Утром меня разбудил шум работающего мотора, звук шагов и какие-то громкие
голоса. Плохо понимая, что происходит, накинула выданный гостеприимной
хозяйкой халат и выглянула во двор. Сердце тревожно сжалось. В одном ряду
застыли две милицейские машины с синими мигалками, "Скорая помощь" и белый
фургончик с красным крестом на глухих дверцах. Такие машины в народе зовут
"труповозками".

- Только не пугайся, - сказала, входя в спальню, Таня, - тут беда
приключилась.

- Какая? - шепотом спросила я.

- Только не пугайся, - вновь произнесла хозяйка и добавила:

- Ваня заболел.

Но я услышала, как лязгнули носилки, вынимаемые из труповозки, и сразу
все поняла:

- Умер?!

Танечка кивнула головой. Несмотря на то что спать мы отправились с
рассветом, а встали, не отдохнув и трех часов, хозяйка выглядела
безукоризненно.

Она мало изменилась за годы, прошедшие после выпускного вечера. Очевидно,
не прибавила ни одного килограмма в весе. Сохранила тонкую талию, стройные
бедра и прямую спину. Остался прежним и восхитительный фарфорово-прозрачный
цвет лица. Небольшие голубые глаза умело подкрашены, тонкие губы тронуты
светло-коричневой помадой, волосы аккуратно уложены. Только цвет их
изменился - из каштановых превратился в светло-русый, но прическа осталась
прежней - классическое каре, прикрывающее уши.

Интересно, она всегда так по утрам выглядит? Я до полудня похожа на
бабу-ягу.

- Скорей всего, сердечный приступ приключился, - пояснила Таня - его Тоша
нашла.

- Кто? - не поняла я, ошарашенная страшной информацией.

- Антонина, горничная, - пояснила Таню-ша. - Лакей вчера Ваньку в зеленую
спальню отвел, а Тоша думала, что там пусто, ну и решилЬ убраться... Крику
было, неужели не слышала?