Чтение 26–й страницы книги ~Гадюка в сиропе~

"Загон с гиенами", а потом и других... И вы уж помогите нам, за
соответствующее вознаграждение.

- Ничего не понимаю, - честно призналась я. - Где я возьму книги?

- Да в компьютере у Кондрата, - терпеливо разъяснил редактор. - Они там
точно есть. Поищите, распечатайте и нам звякните. А мы, как только их
получим, сразу заплатим вам, как литературному агенту, идет?

- И сколько же? - полюбопытствовала я.

- Десять тысяч рублей, - быстро произнес он. Я обалдело закрутила головой
- такую огромную сумму только за то, что я влезу в компьютер?

Но Михаил, очевидно, принял мое молчание за недовольство, потому что
быстро добавил:

- Хорошо, пятнадцать.

Я продолжала соображать, что делать.

- Ладно, - вздохнул редактор, - двадцать, но. ей-богу, больше не могу,
последнее слово.

Ко мне наконец вернулся дар речи, и я тихо пробормотала:

- Но вдруг она недоделана...

- Ерунда, - оживился Галин, - допишем, почистим, исправим, только
найдите.

- Почему бы вам не подождать возвращения Елены Михайловны? - спросила я.

Собеседник запнулся, но потом быстро пояснил:

- "Загон с гиенами" уже разрекламирован, прошли анонсы в газетах,
журналах и на телевидении, рынок ждет. Если в ближайшее время мы не выбросим
роман на прилавки, считайте, что потратились зря на рекламу. Давайте так,
сейчас я вручу вам десять тысяч, а вторую часть в понедельник, когда
принесете книгу. Наверное, вам хватит выходных, чтобы разобраться?

С этими словами он открыл ящик письменного стола и выложил передо мной
пачку розовых сторублевых купюр, перехваченных зеленой резинкой.

Я нежадный человек, но очень люблю хорошо зарабатывать. К тому же
собственных средств у меня на сегодняшний день кот наплакал. Впрочем, я могу
залезть в сейф и распоряжаться той суммой, которая лежит в нем, мне дано
такое право. Но! Но это чужие деньги, и я не стану тратить их, как свои. Я
записываю все хозяйственные расходы, считаю каждую копейку, как
бухгалтер-зануда. Ведь если Лена останется в тюрьме и начнет отбывать,
скорей всего, немаленький срок, то сумма, лежащая за картиной, принадлежит
Лизе, и, очевидно, это все деньги, которыми девочка будет располагать.
Правда, я до сих пор еще не влезла в "хованку", мы расходуем пока триста
долларов, выданных мне еще до Лениного ареста. Тратить их на себя я не могу,
а ведь только вчера облизывалась у витрины с новыми детективами.

Я взяла пачку и сунула ее в сумочку. Галин расслабился.

- В понедельник звоните прямо с утра.

- Хорошо, - ответила я, поднимаясь. - Надеюсь, Лена не рассердится на
меня за "взлом" компьютера. Честно говоря, она велела мне даже близко не
подходить к письменному столу.

- Елены Михайловны нет, - успокоил меня редактор, - и, как я понял, не
будет долго, очень и очень долго...

Я посмотрела в его честные, абсолютно бесхитростные, лучистые карие глаза
и поняла, что стала главной участницей хорошо поставленного спектакля.
Михаил, естественно, знает, где Лена, и, скорей всего, в курсе того, что я
всего лишь наемная экономка. Видно, рукопись им и впрямь нужна позарез.

ГЛАВА 14

За компьютер я села только поздно вечером, сначала слегка поругалась с
Андрюшей. Наш бандит, почувствовав себя хорошо, рвался на работу.

- Бизнес, Лампа Андреевна, дело тонкое, - снисходительно объяснял он мне.
- Только руль из рук выпустил, считай, пропало. Компаньоны надуют, как липку
обдерут.

Напугав "бизнесмена" жуткими осложнениями, я накормила его и Лизу,
попробовала булочки, вытряхнула из вазочки с вареньем Пингву, отняла у
Рамика очередную пару колготок, вытерла цепочку весело блестящих на
линолеуме луж, вымыла девочке голову, подписала дневник, выслушала последние
школьные новости, пришила пуговицу к дубленке... В общем, когда я наконец
оказалась у монитора, поясницу ломило, как у молотобойца, и мне пришлось
подпихнуть под спину велюровую диванную подушку.

Честно говоря, компьютер я знаю плохо и немного даже боюсь. Мне кажется,
что машина не может быть умнее человека, ну, во всяком случае, не должна.
Потом, наш домашний агрегат, чувствуя, что мышку захватила неопытная рука,
устраивал свадьбу с пляской, высвечивая всевозможные окошки и
предупреждения, - и мне приходилось звать на помощь Сережу, Юлю или Кирюшку.

Но сейчас бригада "Скорой компьютерной помощи" разгуливает по Майами, и
мне придется справляться самой.

Кабинет у Кондрата шикарный. Огромный письменный стол, покрытый зеленой
кожей, большой монитор "Сони", принтер, ксерокс и еще куча каких-то
аппаратов, назначение которых мне неизвестно.

Помня, что кнопка включения компьютера самая большая, я смело ткнула в
синюю пупочку на системном блоке. Мигом по экрану забегали строчки,
мелькнуло окошко "Виндоуз". Наверное, у машины есть пароль! Но внезапно
высветилась табличка - имя пользователя. Недолго думая, я набрала "Кондрат".
Монитор на секунду померк, потом вспыхнул приятным бежевато-коричневым
цветом и высветил кучу значков. Вот так. Разумов никого не боялся и не
прятал свои произведения, но где они? Скорей всего, вот тут, где написано
"Папка писателя". Щелкнув два раза мышкой, я попала в нужную директорию.
Перед глазами возник список. От радости я чуть не свалилась с гигантского
вертящегося стула, обтянутого натуральной кожей. Господи, как просто. Может,
у этого компьютера такой хороший характер?

Порядок в "Папке" царил идеальный. Я медленно ползла глазами по строкам.
Так, "Гиблое дело", опубликован - июнь 1998 года, твердый переплет; декабрь
1998 года - покет; апрель 1999-го, дополнительный тираж июль 1999-го; "Чужие
слезы", "Ищи скелет", "Тайные дела"... Потом стояло три названия "Бег над
пропастью", "Рука на пульсе" и "Прыжок с корабля". В скобочках рядом было
указано: неопубликованное. Я влезла по очереди в каждый роман и обнаружила,
что книги совсем готовы, хоть сейчас распечатывай, но "Загона с гиенами"
нет. Целый час я искала по разным файлам, но нигде не нашлось ничего
похожего. Потом в столе, в последнем ящике, я наткнулась на кучу дискет с
романами, очевидно, Кондрат, опасаясь поломки компьютера, дублировал
информацию. Но дискеты с интригующим названием про гиен не было. Страшно
расстроенная, я пошла на кухню.

- Тебе больше не нужен компьютер? - спросила Лиза.

- Нет.

- Тогда я пойду, доклад по биологии задали, надо набрать, - с тяжелым
вздохом произнесла девочка.

- Поздно уже, скоро одиннадцать. Завтра в школу не идти...

- Там тридцать страниц, - пожаловалась Лизок. - В один день мне не
сделать, вот я и решила писать страниц по десять в пятницу, субботу и
воскресенье. Знаешь, как тяжело одним пальцем.

- Что же ты не научилась как следует?

- А не надо было, - бесхитростно пояснила она. - Раньше мне набирали,
теперь, когда папы нет...

- Тебе папа помогал? Лизавета рассмеялась:

- Знаешь, Лампа, это жуткий секрет, но тебе я, так и быть, открою. Папа
только журналистам рассказывал, что лихо управляется с техникой, ну не хотел
терять имидж. Понимаешь, пишет про крутого сыщика и сам крутой - машину
водит, с компьютером одной левой... Все не правда. Джип он еле-еле водил,
парковаться не умел, а компьютер ненавидел, называл его "дурацкий
калькулятор" и, по-моему, просто боялся. Рукописи его машинистка набирала,
очень старенькая, Леокадия Сергеевна.

Внезапно мне в голову пришла гениальная мысль.

- Фамилию ее помнишь? Лиза хихикнула:

- Жутко смешная, Рюмочкина.

Быстрее молнии я сносилась в кабинет, схватила телефонную книжку. Вот
оно, Леокадия Сергеевна, Подлеонтьевский переулок, десять, и телефон.
Звонить, наверное, уже неприлично, Лиза говорит, машинистка дама пожилая,
небось видит седьмой сон... Но палец уже тыкал в кнопки. Я просто не доживу
до. утра.

Трубку она сняла сразу.

- Алле, - пробормотал бесполый старческий голос.

- Позовите, пожалуйста, Леокадию Сергеевну.

- Хто говорит? - поинтересовалось существо с той стороны провода.

- Это от Лены Разумовой.

В мембране раздался грохот, очевидно, трубку положили на столик, потом
воцарилась тишина, прерываемая шорохом и легким потрескиванием. Минуты
тянулись и тянулись. Да что у них там. Останкинский дворец? Анфилада из
сорока комнат и зал для бальных танцев?

- Алле, - донеслось внезапно до моего слуха, слушаете?

- Да-да, - в нетерпении ответила я.

- Леокадия... Сергеевна... велела... - с ужасающими паузами между словами
завел невидимый человек.

- Что? Что велела? - поинтересовалась я. Боже, этого субъекта хочется
пнуть, чтобы он говорил чуть побыстрей.

- Велела... сказать... приходите... завтра... в... восемь... утра.

- А... - начала я.

Но трубка противно запищала. Ну надо же! То еле-еле ворочал языком, а
отсоединился в долю секунды.

Покажите мне человека, который со счастливой улыбкой вскакивает в субботу
в семь утра. Если таковой найдется, он заслуживает памятника при жизни. Я же
сползла с кровати, проклиная все на свете. Пингва и Рамик, спавшие в кресле,
лениво подняли головы и сонно глянули на меня. Весь их вид говорил: ты что,
хозяйка, с дома упала? Куда в такую рань?

Подлеонтьевский переулок находится в Замоскворечье. И стоят тут в