замок щелкнул. Так вот чем собиралась Люлю заткнуть свекровь. Теперь все
ясно. Дело за малым: поехать к Войцеховским и узнать, разговаривала ли
Лариска со свекровью об Ольге Никишиной.
могла прикатить в любое время и остаться ночевать. Сейчас - другое дело. И
тут на помощь мне неожиданно пришел Женька. Он позвонил примерно через
неделю после приобретения Лиззи и спросил:
маленькие, хлопот никаких. И потом, не поверишь, но мы с Лилькой перестали
ругаться.
что не так - орет, словно ненормальная. Женька не остается в долгу и тоже
вопит. За выходной они ухитряются раз десять поругаться насмерть, а потом от
души помириться. Женя как-то признался, что развестись с женой ему никогда
не хотелось, а вот убить ее - не раз возникало желание. Стоит побывать у них
и мигрень гарантирована. Оба визжат, выясняя кто не убрал со стола хлеб.
Причем в принципиальных вопросах они заодно и в моменты опасности тоже.
Ругаются из-за мелочей. Но ведь жизнь-то из них и состоит. Когда Лиля попала
в больницу и пролежала три месяца на койке в отделении со страшным названием
"онкология", Женька тер яблоки, давил соки, делал паровые котлетки. И они не
то что не ругались, даже не спорили. Стоило хозяйке вернуться домой, уже
вечером чуть не подрались из-за разбитой чашки.
захихикал. Оказывается, в первый день пребывания Лиззи в их доме они
сцепились из-за "ботинок. Жена орала, что грязную обувь следует снимать за
порогом, муж не желал и тоже вопил. В самый разгар супружеской "беседы"
скандалисты услышали странные, икающие звуки и увидели, как собачка, трясясь
всем телом, падает на бок. Супруги испугались и кинулись к Лиззи. Однако
через пару минут терьерица пришла в себя, и Лилька начала следующий раунд.
Не успела женщина открыть рот, как Лиззи снова забилась в конвульсиях и
свалилась на пол. После пятой неудавшейся попытки всласть поскандалить
Женька понял, что йоркшириха падает в обморок всякий раз, как они с женой
повышают голос.
Лиззи начинала умирать. Тогда супруги стали ругаться шепотом в спальне за
закрытой дверью. Но скандалы потеряли свою прелесть, попробуйте поругаться
вполголоса. Просто неинтересно! То ли дело раньше: Лилька со смаком кидала
чашки об пол, Женька лупил разделочной доской по столу. Теперь полная
тишина. Пятница, суббота, воскресенье...
месяц. Хотя, что это я! Именно в медовый месяц они ругались так, что их
выселили из гостиницы.
Переминаясь с ноги на ногу, она робко спросила у Женьки, не попала ли Лиля
снова в больницу. Услышав, что его половина жива и здорова, соседка
обрадовалась и простодушно пояснила: "У вас так тихо, думала, несчастье
какое приключилось". И вот теперь Женька хочет взять Карлотту.
распоряжалась Полина. Женька и Лиля отправились любоваться на собак, а я
пошла искать Фриду.
шелковая блузка. Воротничок расстегнут, на морщинистой шее даже следов шрама
не видно. Золотые руки у Петра Львовича, Господь наградил.
Кстати, никто из Войцеховских мне так и не рассказал, что с картиной.
собаки".
отдыхаю.
проворчала:
Лариска, как все дети алкоголиков, обожала гостей. У нас, латышей, не
принято являться без приглашения.
неплохо. Ведь я сначала познакомилась со Степой, а уже потом с Лариской. В
ответ на ворчанье старухи я протянула ей фото.
пятно не портит.
сих пор тепло вспоминает вас. А кольцо, то самое, со скрещенными костями,
считает своим талисманом.
побелели, но не дрогнула.
Львович, кольцо, кости. Может, заболели? Замуж не хотите еще раз выйти?
Говорят, при климаксе у многих без мужика крыша едет.
только контроль над собой, но и чувство жалости .Я достала из сумочки
ксерокопию паспорта Никишиной и протянула старухе, потом закурила и тихим,
ровным голосом произнесла:
уничтожили документ. Прямо сейчас поеду на Петровку. Глупо отрицать
очевидное. На шее остался шрам, жив врач, который делал операцию, да и
отсутствующий правый глазной зуб не вырос.
крови: уничтожили мужа, маленькую девочку и настоящую Ольгу Никитину. Так
что конец жизни проведете на острове Русском, женщин у нас, кажется, не
расстреливают. Хотя, на мой взгляд, лучше расстрел, чем пожизненное
заключение.
черепахи, отразилось сомнение. Однако, узнав, что многое мне известно, она
вздохнула и стала изливать душу.
выпускном балу, впервые попробовала спиртное. Не задумываясь о последствиях,
от души напилась, а утром проснулась в чужой квартире, рядом с незнакомым
мужчиной, даже имени его не знала. На цыпочках, чтобы не разбудить
случайного любовника, девушка убежала домой. Через три месяца Регина поняла,
что беременна. Сначала решила отыскать предполагаемого отца, но забыла
адрес. Вернее, улицу помнила, а дом и номер квартиры - нет. Более того,
внешность Ромео вспоминалась с трудом, вроде был блондин. Цвета глаз не
видела, он ведь спал, когда Регина убегала.
акушера. Мать Регины поохала, поохала и сказала: "Рожай. Воспитаем... " И в
положенный срок на свет появилась Ирочка. Регина оказалась хорошей матерью и
полюбила дочь. Постепенно жизнь налаживалась. Молодая женщина даже
подумывала поступить в институт, благо мать обожала внучку, но тут началась
война. Не успела Регина ахнуть, как в Минск ворвались немцы и установили в
городе "Ordnung". Исчезли продукты. Так необходимые для Ирочки молоко,
масло, яйца можно было выменять только в деревне, и Регина, взяв столовое
серебро, отправилась на село. На первом же контрольно-пропускном пункте ее
обыскали и отобрали бабушкины вилки и ложки. На хорошем немецком языке - в
школе она имела по нему одни пятерки - девушка рассказала о ребенке и
попросила отдать приборы. Молоденький ефрейтор искренне изумился, услышав,
что белоруска-варварка говорит на его родном языке. Когда же Регина
прочитала наизусть несколько строк из "Лорелеи", пришел в полный восторг.
Ложки вернулись к владелице, и ефрейтор посоветовал Регине наняться на
работу в комендатуру. Через неделю она уже сидела в канцелярии, печатая
разнообразные "аусвайсы". Девушка не отличалась патриотизмом, больше всего
ей хотелось выжить и спасти Ирочку.
штука жестокая, Регина в пылу страсти не видела ничего. Ее не смущало, что
любовник - откровенный садист, получающий удовольствие при виде страданий
людей. Она с радостью принимала подарки - шубу, костюмы, платья, золотые
украшения. Даже побои, нередко достававшиеся Ирочке, радовали простодушную
Регину. Раз бьет, значит, считает своей. В тяжелые годы оккупации она жила
великолепно. Прекрасно одевалась, сытно ела, а когда Ирочка серьезно
заболела, Андрей привел врача-немца с невиданными лекарствами.
плевали ей вслед, обзывали "полицайской подстилкой" и "немецкой овчаркой".
Маленькую Ирочку дети били во дворе, продукты исчезли со стола, шубу
пришлось поменять на сахар.
Посняков Андрей
Шилова Юлия
Контровский Владимир
Лукьяненко Сергей
Соломатина Татьяна
Орлов Алекс