Чтение 63–й страницы книги ~Дама с коготками~

Двери с треском распахнулись, и вышла девушка в голубой хирургической
пижаме и такой же шапочке.

- Вы привезли пострадавшую?

- Она жива? - ответила я вопросом на вопрос.

- Пока да.

- А какой прогноз?

Медсестра нахмурилась:

- Мертвых воскрешал только Христос. У вашей родственницы ожог почти
шестидесяти процентов тела, переломы тазобедренного сустава и лодыжки,
черепно-мозговая травма, отравление угарным газом. Вполне достаточно, чтобы
прямо сейчас отправиться на тот свет. Нам нужен медицинский полис.

- У меня его нет, - растерялась я.

- Так привезите, надеюсь, она москвичка?

Я смотрела на ее профессионально-спокойное лицо. Конечно, работая в таком
месте, ко всему привыкаешь. И все же! Еще не так давно мы от души
сочувствовали американцам. Говорили, что их врачи - бездушные и алчные
существа, для некоторых главное - кредитоспособность больного. И вот,
пожалуйста!

- А если иногородняя, вы выбросите ее из больницы?

- Не говорите глупостей, - обозлилась девушка, - просто нужен полис.
Медицина сейчас страховая.

Ага, от слова "страх". Я порылась в сумочке и вытащила пару купюр.

- Отдайте доктору и медсестрам. Если не найдем полиса, оплатим пребывание
в больнице. Понимаете, в квартире взорвался газ, скорей всего, документы
сгорели.

Медсестра спокойно взглянула мне в лицо:

- Оплата производится через кассу. Первый этаж, комната 12. Не надо
оскорблять дежурную бригаду, совать нам деньги. Все, что нужно, сделают и
так. Или вы думаете, что за мзду будем больше стараться?

Да, именно так я и думаю, но не говорить же это вслух. Строгая девица
вздохнула:

- Найдете полис - хорошо, не найдете - идите в поликлинику по месту
жительства, дадут дубликат. И не предлагайте доллары медперсоналу. У нас это
не принято.

Она ушла, а я осталась стоять с раскрытым ртом в коридоре. Ничего не
понимаю! Может, в этой клинике работают монахи?

Глава 30

Я просидела в больнице долго. Чуда не произошло. В десять вечера Марина
скончалась. Поймав такси, я поехала домой. Как же мне было тяжело! На душу
словно камень лег. Я даже расплакалась, но, подъезжая к дому, утерла слезы.
Не стану ничего рассказывать домашним. Поднимусь быстренько наверх и лягу в
постель.

На следующий день я чувствовала себя совершенно разбитой. Проспала до
обеда и еще сонная спустилась вниз, когда Маня приехала из лицея.

- Вот сегодня точно посидишь со мной, - возликовала она, - в академии
полы не высохли.

Я помотала головой:

- Делай уроки, мне надо съездить в магазин.

Мне просто необходимо было восстановить душевное равновесие, и я прибегла
к испытанному методу. Сначала отправилась в Дом книги "Молодая гвардия" на
Полянке и скупила почти весь ассортимент детективов, затем пошлялась по
ГУМу, приобретя кучу ненужных вещей. За-вершила поход в любимом
"Макдоналдсе". Короче, пробыла в городе до одиннадцати, пришла в себя и даже
захотела спать.

Но уснуть в эту ночь так и не пришлось. В холле встретили взбудораженные
Зайка и Аркадий. Перебивая друг друга, они принялись выкладывать страшные
новости.

Марусе позвонили из Ветеринарной академии и сообщили, что занятия все же
состоятся. Обрадованная девочка попросила Зайку довезти ее до метро. Как
всегда, около десяти Кешка подъехал к академии и с удивлением узнал, что в
здании на втором этаже покрыли паркет лаком и лекции отменены.

Решив на всякий случай проверить, так ли это, сын побродил по первому
этажу, но Мани не нашел. На втором этаже вообще никого не было и сильно
пахло лаком. Встревоженный Кешка явился домой. Они с Зайкой подумали было,
что Маня приехала в академию и, узнав, что семинара не будет, отправилась к
Чаловым или Хейфецам в гости. Странно только, что никому не сообщила об этом
по телефону. Ни Оля, ни Саша не видели Маню.

- Может, Машка возвращалась домой и попала в аварию? - предположила
Зайка. - Или пошла куда-нибудь, а нам сказала, что идет на занятия.

Я заметалась по комнате. Маруся никогда не врет, вообще никогда. С самого
детства - может надуться, но скажет правду. Промолчать, утаить информацию -
сколько угодно. Соврать - нет. Раз сказала в академию, значит, туда и
поехала. К тому же мы запрещаем ей пользоваться такси, а тем более
частниками, хотя деньги у нее всегда есть. Мы не раз обсуждали, что делать в
случае нападения грабителя. И я знала, дочь не станет сопротивляться, а
отдаст сразу серьги, колечко и кошелек. Для насильников у нее припасен
электрошоке?. Запрещенная в России, но весьма эффективная электрическая
дубинка. Аркашка привез из Америки три штуки. Маленькая, чуть больше
карандаша, она поражает ударом тока. Заманить Машку куда-нибудь невозможно.
Никакими посулами. Она слишком умная и с посторонними никуда не пойдет, если
даже пообещают показать коллекцию Барби.

Выпив залпом полстакана виски, я позвонила дежурному по городу. Тот
официально сухим голосом велел обратиться в бюро несчастных случаев, но все
же поинтересовался:

- Сколько лет девочке?

- Тринадцать.

- Не надо волноваться, скорей всего, загуляла с мальчиками.

Да не гуляет Манька ни с какими мальчиками! Всех ее кавалеров - Дениску,
Мишку и Сережку - после девяти не выпускают из дому. Дрожащей рукой я стала
тыкать в кнопки. В бюро трубку взяли на тридцатый звонок.

- Алле, - прогнусавил раздраженный голос.

- Девочка пропала.

- Как выглядит?

- Полненькая, волосы русые, глаза голубые, тринадцать лет.

- Особые приметы?

- Вроде никаких. Одета в джинсы, розовый пуловер и черные сапоги. Куртка
"дутая" синего цвета.

Трубка помолчала, потом пролаяла:

- Приезжайте, есть похожая.

Зайка и Кеша, с побелевшими лицами, так дрожали, что никак не могли
попасть в рукава курток. Всю дорогу до морга мы тупо молчали и внутрь вошли,
держась за руки. Мрачная баба выкатила каталку и сдернула грязную, бурую
простыню. Я уставилась на труп, чувствуя, что отлегло от сердца.

Мертвой девушке было не меньше семнадцати. Крашеная блондинка, на животе
шрам. Тут же находились вещи. Джинсы, но не "Levi's", и кофта - не розовая,
а бордовая. Кровь бросилась в голову, уши загорелись огнем, стало невыносимо
жарко, потом холодно, пол кинулся навстречу, и я потеряла сознание.

Резкий, омерзительный запах проник в ноздри. Глаза открылись сами собой.
Надо мной, дыша в лицо перегаром, склонился санитар со смоченной нашатырем
ваткой в руке. Я села на грязном полу. Каталку с трупом уже увезли. Какое
счастье, что это не Маня. И какой все-таки ужас. Ведь у убитой тоже есть
мать!

Зайка с Аркадием помогли встать. Спотыкаясь, я добрела до машины и упала
на заднее сиденье. В салоне успокаивающе пахло Олиными духами и Аркашкиными
сигаретами. Внизу на коврике валялась оброненная Марусей белая варежка.
Господи, вдруг ребенок пришел домой и ткнулся носом в закрытые двери!

На всей скорости понеслись обратно. Но надежда оказалась напрасной. В
растерянности сели в холле. Что делать? Почему Машка не позвонила? И тут
зазвонил телефон. Я схватила трубку и прохрипела:

- Алло!

- Добрый вечер, - вежливо сказал не то женский, не то мужской голос. -
Надеюсь, вы не очень испуганы? Машенька у меня, жива, здорва и передает вам
привет.

- Кто вы?

Голос тихо засмеялся:

- Не могу прямо ответить на этот вопрос.

- Что вы хотите?

- Немного. Всего сто тысяч долларов, для вас не слишком крупная сумма.
Обязательно мелкими купюрами - по десять и двадцать баксов. Сложите их в
сумку. Завтра в 22.00 позвоню и скажу, что вы должны делать дальше. И еще...

- Что?

- Дорогая, к чему такая торопливость! Во-первых, вы прекратите свои
дурацкие расследования и никому не скажете о том, что сообщила вам в "Скорой
помощи" умирающая Марина.

- Откуда вы знаете, что я была вместе с ней в машине?

Голос опять рассмеялся:

- Милая, когда суетесь не в свои дела, крайне опасно появляться на
телеэкране, тем более в такой популярной программе, как "Дорожный патруль".
И не перебивайте меня. Итак, будете вести себя тихо-тихо, не станете
обращаться в милицию и похороните всю известную вам информацию. В противном
случае Маруся никогда не вернется домой.

- Дайте девочке трубку.

Послышался шорох, треск, потом звонкий голосок произнес:

- Мамусечка, я жива, и мне не сделали ничего плохого.

- Детка, ты где?

Снова раздался треск, и голос произнес:

- Хватит, если сделаете все, как велено, скоро встретитесь с дочерью.
Раздались гудки. Я уставилась на сына с невесткой, они на меня. До девяти