случае процедура займет пятнадцать минут.
Левка побагровел, но гигантским усилием воли сдержал гнев.
- Очень просил бы, - продолжал художник, - проделать необходимые
формальности прямо завтра.
- К чему подобная спешка, - начал звереть Левка, - просто неприлично!
- Хотим как можно быстрее ликвидировать двусмысленность положения и
обвенчаться, - спокойно ответила Сонька.
- Ах, обвенчаться, - протянул Арцеулов, - с каких пор богомолкой
заделалась?
На всякий случай Наталья и Аркашка подобрались поближе к рогоносцу.
Но тот проявлял удивительное хладнокровие и выдержку.
- То есть хотите, чтобы я отдал жену? - обратился Лева к Новицкому.
Тот кивнул.
- Моя теща, - продолжал цедить Арцеулов, - всегда уверяла, что Сонька
истинный брильянт, драгоценность, алмаз английской короны. Я человек
бедный, можно сказать, неимущий. Жена - мое единственное богатство. Как же
можно просто так, бесплатно отдать сокровище?
- Что ты имеешь в виду? - не удержалась я.
- Сорок тысяч долларов, и Сонька ваша, - отрезал оскорбленный муж. -
Платите всю сумму разом и быстро, в противном случае найду способ
испортить медовый месяц.
- Мерзавец! - вскрикнула Соня.
Левка мило улыбнулся и закурил сигару. Казик выдержал испытание с
честью. Не колеблясь ни секунды, мужчина вытащил чековую книжку и
"Паркер". Через минуту он протянул Арцеулову листок. Тот взял бумажку,
аккуратно сложил ее, сунул в жилетный карман, потом любезно проговорил:
- Имей в виду, шалава, не ты меня бросила, а я тебя продал. Что ж,
желаю счастья и долгих лет. Прошу простить, вынужден покинуть общество,
поскольку кое с кем не то что кофе пить, срать на одном поле не желаю.
И он, торжественно неся необъятный живот, выполз из гостиной. Повисла
гнетущая тишина, прерываемая тихим бряцаньем. Это Банди, стуча гранатовым
ожерельем о серебряную тарелку, быстро пожирал мое пирожное с воздушным
кремом.
Александр Михайлович приехал в субботу вечером, держа под мышкой
килограммовую коробку шоколадных конфет. В присутствии Левки мы побоялись
сообщать полковнику подробности бракоразводного разговора и ограничились
сухой информацией об обнаружении беглянки.
Чтобы разрядить атмосферу, я завела разговор на другую тему:
- Как продвигается дело об убийстве Ленки? Полковник вздохнул:
- Пока туго, никаких концов. Потом подозрительно покосился на меня и
спросил:
- Надеюсь, не собираешься заниматься частным сыском?
- Нет-нет, ни за что, просто интересно. Ты ведь даже не рассказал
нам, как и где ее убили.
- Все очень обычно. Труп нашли на дороге, выглядел как жертва
дорожного происшествия. Удивляет маленькая странность.
- Какая?
- Эксперт уверяет, что ее задавила машина, двигавшаяся задним ходом.
То есть удар был произведен не капотом, а багажником. Немного необычно,
хотя чего не бывает.
И, явно не желая развивать тему, Александр Михайлович принялся с
демонстративной готовностью примерять очередную мерзкую жилетку,
протянутую Наташкой.
Я поглядывала на них, зевая. Ладно-ладно, не хочешь, толстячок,
делиться информацией - и не надо. Обойдемся как-нибудь своими силами.
И в воскресенье утром двинулась к доктору Арутюнову. Судя по потертой
мебели в приемной и по отсутствию секретарши, врач не получал
астрономических гонораров. Выглядел он удивительно молодо, хотя диплом на
стене свидетельствовал, что его хозяин закончил учебу десять лет назад.
Арутюнов порылся в картотеке и достал карточку.
- Нашел вашу племянницу, - радостно сообщил он.
Я театрально промокнула носовым платком абсолютно сухие глаза. Только
что поведала ему сагу о том, как меня, безутешную тетю,
покинула.сумасбродная племянница. Жизнь не мила без гадкой девчонки, и
приходится, забыв стыд, разыскивать ее по задворкам. Ну не обращаться же в
милицию, выставляя свой позор на всеобщее обозрение!
Наивный доктор радовался, содействуя воссоединению семьи.
- Надеюсь, с деткой все в порядке и болезнь несерьезная?
Врач прочитал запись и улыбнулся.
- Нет, я даже не могу назвать состояние девушки болезнью.
- Что с ней?
- Токсикоз первой половины беременности, потом небольшие скачки
давления, и все. Но я наблюдал девушку всего полгода, потом ею занялся
другой специалист.
- Почему? - спросила я, пробуя осознать услышанное.
- Отец ребенка настаивал, чтобы роды происходили в частной клинике.
Очевидно, состоятельный человек.
- А как он выглядел, может, есть его адрес?
Арутюнов развел руками:
- Самый обычный мужчина. Возраст от сорока до пятидесяти. Стройный,
темноволосый, с карими глазами.
Я вздохнула. Под такое описание подпадает половина мужского населения
России.
Врач помялся немного и добавил:
- Честно говоря, кавалер вашей племянницы мне не очень понравился.
- Отчего же?
- Мне показалось, что он женат. Зачем тогда заставляет девушку рожать?
- Скорей всего вы ошиблись. Откуда такая уверенность в том, что он не
холостяк?
- На безымянном пальце остался след от обручального кольца, которое
он снял перед визитом ко мне. И обращался он с девушкой довольно
бесцеремонно. Правда, заставил пройти все необходимые анализы, но
заботился не о ее здоровье. Знаете, мужчины не очень-то беспокоятся о
ребенке. Отцовские чувства появляются позднее. Больше пекутся о женах. А
этот сразу спросил, родится ли здоровый малыш. После того, как я сказал,
что на данный вопрос никто не может ответить с абсолютной уверенностью, он
начал интересоваться полом ребенка. Пришлось объяснить, что на раннем
сроке беременности невозможно с точностью сказать, кто там внутри. Где-то
месяцев в пять, если плод лежит удачно, можно углядеть гениталии. И тогда
он принялся узнавать, можно ли, если в животе девочка, сделать аборт в
шесть месяцев! Дескать, нужен только мальчик, девочка у них уже есть.
Каково?
Я согласилась, что будущий отец - настоящее чудовище.
- А Ленка, что она?
- Ваша племянница просто молчала, как будто разговор шел о
посторонней женщине. Полгода я наблюдал ее, а когда ультразвук с
достаточной вероятностью показал плод мужского пола, этот, с позволения
сказать, отец решил потратить на беременную деньги и перевел ее к более
дорогому доктору. Наверное, решил, что ради будущего сына можно и не
скупиться.
- Так и не знаете, где она жила?
- Нет, хотя один раз видел ее выходящей из пансиона Марго
Остроумовой. Очень приличное заведение. Марго сдает комнаты только
респектабельным клиентам с безупречной репутацией. Навряд ли у нее
проживала молодая беременная незамужняя женщина.
Получив от доктора Арутюнова адрес безупречной Марго, я поехала прямо
в пансион.
Небольшой узкий дом скорее напоминал гостиницу. И хотя над входом
красовалась вывеска "Пансион "Негреско", внутри просторного холла
обнаружились конторка и стойка с ключами.
Молодой человек в синей униформе тут же вскочил на ноги при виде
хорошо одетой клиентки. - Чем могу служить?
Сообщила ему, что знакомые из провинции просили найти приличное и не
слишком дорогое место, где они могли бы провести пару недель.
Портье изобразил полный восторг и предложил посмотреть номера. Я
согласилась. Пансион и правда выглядел респектабельным. Новые, красивые
дорожки устилали небольшие коридоры. В здании всего двенадцать комнат, по
шесть на этаже. При каждой небольшая ванная и туалет. Кухни нет.
- Готовить в номерах не разрешается, - пояснил портье. - Желающие
могут питаться за отдельную плату в нашем ресторане. Подаем завтрак, обед
и ужин. Впрочем, в комнатах есть холодильники, и не возбраняется
пользоваться электрическим чайником. Мебель, если собираетесь жить больше
трех месяцев, поставим какую хотите. На меньший срок - стандартная
меблировка: кровать, стол, шкаф, два стула, кресло, торшер, телевизор и
ночной столик.
К тому же "Негреско" располагал прачечной, парикмахерской, газетным
киоском и автоматами по продаже сигарет и пепси-колы.
Услышав цену, я подняла брови: конечно, "Националь" обойдется дороже,
но для заштатного пансиона безбожно дорого.
- Одно время здесь проживала моя знакомая из Украины, ожидавшая
ребенка, ей посоветовали "Негреско" как тихое и приличное место.
Портье разулыбался.
- Помню, помню. Лена! Очень милая дама, жаль, что судьба приготовила
такое тяжкое испытание.
- Какое испытание?
Контровский Владимир
Жюль Верн
Конан-Дойль Артур
Шилова Юлия
Василенко Иван
Прозоров Александр