Чтение 41–й страницы книги ~Спят усталые игрушки~

Мы отправили близнецов с Серафимой Ивановной на отдых, как только
заболела Маня, подальше от инфекции.

- Кто еще в доме?

- Домработница и кухарка.

В этот момент, страшно воя, во двор влетели два "рафика". Оттуда вылезла
целая команда странно одетых людей. Все укутаны в брезентовые комбинезоны,
на ногах нечто, напоминающее сапоги, на лицах резиновые шлемы, огромные очки
и респираторы. Четверо держали в руках баллоны с распылителями, трое тащили
носилки.

- Где? - спросил один.

- Второй этаж, - ответила врач. Санитары, гремя носилками, понеслись
наверх, перескакивая через ступеньки. Оставшиеся принялись методично
обрызгивать едко пахнущей жидкостью холл.

- Что вы делаете? - возмутилась я.

Но никто не ответил. Бригада действовала быстро, ловко, споро. Не прошло
и двух минут, как появились носилки. Я обомлела.

Кешу упаковали в большой черный мешок, как труп. Только лицо открыто, но
на нем холщовая маска, респиратор и очки.

- Что это? - пробормотала я.

- Собирайтесь, - велел командный голос.

- Куда?

- С нами поедете.

Из кухни вышли с обалдевшими лицами Ирина и Катерина.

- Зачем? - недоумевала я.

- Тревога номер два, - пояснил глухо голос. Из-за дурацкой одежды
непонятно, кто с вами разговаривает - мужчина или женщина.

- С места не сдвинусь, - твердо заявила я, усаживаясь в кресло, - пока не
объяснитесь...

- Тревога номер два! - с ударением повторило существо неизвестного пола.

- Ваш сын привез из Индии черную оспу, - пояснил один из врачей,
таскающих баллон, - всех общавшихся с ним необходимо изолировать.

В висках мелко-мелко застучали молоточки, Ирка взвизгнула.

- Как черная оспа? - пролепетала я. - Откуда?

- Он делал прививки перед полетом в Дели?

- Нет.

- Ну и что вы хотите, - продолжал сипеть через респиратор врач, - в Индии
постоянно вспыхивает эта зараза. Очень безответственно отправляться в такую
страну без прививки.

Нас впихнули в "рафик", Кешку уже увезли на другой машине.

- Но наверху больная девочка, потом, у нас живут гости.

Врач плотно закрыл дверь и ответил:

- В доме останется эпидемиологический пост, всех прибывающих поместят в
изоляторы.

- Что же с нами будет? - поинтересовалась Катерина.

Вопрос повис в воздухе, оставшись без ответа.

- Если черная оспа тревога номер два, то номер один какая болезнь? -
робко тронула я за рукав доктора.

- Чума, - сообщил инфекционист.

Глава 19

Очевидно, стресс каким-то образом повлиял на зрение и память, потому что
совершенно не помню, как нас вели и куда. Очнулась только в маленькой
комнатенке с убогой обстановкой: железная кровать, железный стул и тумбочка,
смахивающая на допотопный сейф без дверцы. Прямо в комнате, словно в
тюремной камере, находился устрашающего вида, но кристально чистый унитаз
без бачка. В нем с ревом неслась вода. У стены небольшая раковина. Но больше
всего изумляла входная дверь. К ней был приделан очень необычный ящик.

Ничего не понимая, я рухнула на кровать и машинально пощупала простыни -
бумажные. Потекли минуты, затем часы. Ко мне никто не приходил. Ровно в семь
за дверью залязгали железки. В двери приоткрылось окошко, две руки в
резиновых перчатках высунулись из ящика и протянули бумажную тарелку с
пластмассовой ложкой.

- Ужин, - раздался утробный голос.

Я схватила поданное - пшенная каша, кусок хлеба и граммов двадцать масла.
Ящик снова приоткрылся, и те же руки протянули одноразовый стаканчик с
тепловатой бурдой.

Есть не хотелось. Молча поковырявшись в каше и даже не попробовав "чай",
я улеглась и попыталась задремать.

Не тут-то было. Ящик снова ожил.

- Посуду, - велел "баландер".

- Позовите врача, - попросила я, отдавая тарелочки, стаканчик и миску.

Никакого ответа. Вдруг из коридора раздался громкий, резкий голос:

- Сливу вам в жопу, мудаки сраные.

Так, значит, Алиску тоже запихнули сюда, и она теперь выражает
негодование всеми доступными способами. "Кормушка" прикрылась, опять тишина.
Я вновь улеглась на тощую, воняющую каким-то лекарством подушку. Одежду
отобрали, взамен выдали ночную сорочку с невероятным экстремальным декольте.
Меня стала трясти ледяная дрожь.

Кое-как согревшись, попыталась заснуть, стараясь не думать о завтрашнем
дне. Черная оспа!

Помню, была ребенком, когда в начале шестидесятых один столичный
художник, побывав в Индии, привез в Москву эту страшную заразу. Он и его
семья как будто бы скончались, квартиру выжгли, входную дверь забили
просмоленными досками. Соседи по лестничной клетке съехали кто куда, а в
школах спешно провели вакцинацию детей. Господи, наши животные! Одни в доме,
бедняги, скорей всего голодные.

Дверь распахнулась. На пороге возник приятный мужчина. Я кинулась к нему,
подхватывая падающую с плеч рубашку.

- Что с Кешей?

- Полный порядок, - оповестил, улыбаясь, доктор, - у вашего сына
ветрянка!

- Ветрянка?

- Именно так, - сиял врач, - сейчас быстренько по домам отправитесь.

Я взглянула на часы - полпервого.

- Прямо ночью?

- В принципе можем оставить, - сверкал белозубой улыбкой доктор, -
продержим до утра, только на вашем месте бежал бы из инфекционного отделения
по-быстрому.

И тут до меня наконец дошла информация. Ветрянка! Никто не умрет! Скорей
в Ложкино!

- Как могли устроить нам такое, - накинулась я на врача с кулаками, - уму
непостижимо! Перепутать с черной оспой!

- Тише, тише, - забормотал "Гиппократ", отступая в коридор, - у вашего
сына инфекция в такой форме, что живого места ни на лице, ни на теле нет.
Опять же, приехал из Индии, вот врачи сразу и не разобрались. Лучше
перебдеть, чем недобдеть.

Хлопая тапками, я добежала до комнаты с табличкой "Выписка".

- Муся, - завопила Маруся.

Я оглядела присутствующих: Ольга, Маня, Ирка, Катерина, Филя, Алиска. Все
в жутких рубашках.

- Мудачье рогатое, - бушевала балерина, - ну завтра им мало не покажется.
Филя, нашлешь на них настоящую чуму!

Санитарка приволокла огромный мешок.

- Берите одежку.

Ольга ткнула пальцем в пакет.

- Что это? Нянечка потупилась:

- Ваши вещички в дезкамере побывали.

Морщась, Зайка засунула тоненькую ручку внутрь и выхватила жутковатого
вида брючки - серые, в черных потеках и пятнах. Следом появился маленький
свитерок, больше всего напоминающий дохлую мышку.

- Боже, - ахнула невестка, - у нас такого не было!

Но я уже узрела брошку в виде золотой ветви и мрачно произнесла:

- Это мое.

- При дезинфекции одежда линяет и может сесть, - принялась оправдываться
техничка. - Я ни при чем, как велят, так и делаю.

Мы молча рылись в мешке, отыскивая вещи. Наконец все облачились, и я не
сумела сдержать смех. Алиска в жеваном платье цвета скисшего кефира. Зайка в
слаксах, превратившихся в бриджи, и рубашечке в серо-буро-зеленую клетку. У
Мани из пуловера торчат голые по локоть руки, а джинсы, ставшие из голубых
отчего-то зелеными, не застегиваются. Филя так и не смог влезть в водолазку.
Она теперь сгодится только для Барби. И у всех сморщенная обувь без
каблуков, шнурков и стелек.

- Оделись? - весело спросил входящий доктор. - Ну и чудненько, теперь
идите по аллейке до ворот, там такси поймаете.

Ни у кого, даже у Алиски, просто не нашлось слов.

- Давайте, давайте, - торопил врач, - все хорошо, что хорошо
заканчивается.

- Что с Кешей? - закричала Маня.

- Все изумительно, - восторгался доктор, - переправили в детское
отделение и положили к ветряночникам. Завтра ему станет лучше.

Он буквально вытолкал нас на улицу. Пронизывающий холод моментально залез
под одежду. Клацая зубами, мы вылетели на проспект и принялись махать
руками. Но ни одна машина не собиралась останавливаться.

- Я бы тоже ни за что не взяла группу бомжей, - резюмировала Зайка.

- Деньги у нас есть? - поинтересовался Филя. - У меня, например, ни
копейки.

- Так наколдуйте быстренько, - не удержалась я.

Шаман побагровел.

- Ладно вам ругаться, - примирительно одернула меня Алиска и вытащила