не требовали никаких жестких мер, они были рассчитаны на перспективу.
Подождать, пока она подрастет, посмотреть, что из нее получится. А заод-
но и полюбопытствовать, что получается из других детей, зачатых этим От-
цом. Разумеется, имя Наташиного отца было Аяксу прекрасно известно, так
же как и имена всех женщин, рожавших от него детей, и имена этих детей.
Все они были разными, каждый по-своему интересен, но Наташа - это что-то
особенное. А Ира - это вообще... Из всех детей Отца, а их без малого дю-
жина, эти две девочки самые удачные. Жаль, конечно, что не мальчики, на
мальчиках выгоднее было бы показывать "товар лицом", но, как говорится,
работаем с тем, что есть. Впрочем, девочки или мальчики - пока не суть
важно, главное, найти методику, разработанную Отцом, и можно будет пло-
дить киборгов в любых количествах. Конечно, киборгами их можно назвать
только условно, для красного словца, они не кибернетические, а самые
настоящие живые, рожденные женщинами, вскормленные материнским молоком.
Но что-то такое Отец с ними делает, из-за чего дети получаются необыкно-
венными. У первой, Иры, - феноменальная устойчивость к физическим наг-
рузкам и потрясающая способность полностью восстанавливать силы за ка-
ких-нибудь два-три часа. Идеальный солдат. У Наташи - гениальные мозги.
У Олечки, третьей девочки, - память. Наделать побольше таких Олечек - и
никаких проблем с передачей секретных сведений. Один раз прочитать ей
вслух сложнейший текст и отправлять хоть за тридевять земель. По дороге,
в аэропортах, на таможнях и в полициях ее можно сто раз обыскать в поис-
ках бумаг или микропленок, и ничего не найдут. Потому что все у нее в
головке записано. С Павликом пока ясности нет, интеллектуальное развитие
хорошее для его шести лет, но в таком возрасте еще рано судить, что из
него получится. Похоже, Отец применил с ним какую-то другую методику,
конструировал ему, образно говоря, не голову, а тело. По свидетельству
врачей, Павлик - единственный из всех четверых, упавших с такой жуткой
высоты, имеющий хорошие перспективы на выздоровление. Нужны дорогостоя-
щие операции, которые делают только за рубежом, в специальных клиниках,
но всем остальным - девочкам и матери - такие операции не помогут, они
их просто не перенесут. А у мальчишки, как говорится, прогноз благопри-
ятный. Эти четверо - первые дети Отца. Остальные совсем еще маленькие,
от нескольких месяцев до пяти лет. И еще двое на подходе. Интересно, что
из них получится? Можно было бы спокойно ждать, наблюдая со стороны, ес-
ли бы не дурацкая случайность. Отец встретил старуху Анисковец. И ничем
хорошим эта встреча не кончилась. Старуха увидела Отца, когда тот гулял
со своим очередным малышом и его мамой. Настоятельно звала в гости, на-
мекала на необходимость серьезно поговорить. Отец пошел. Люди Аякса, ко-
нечно, глаз с него не спускали, дошли вместе с ним до дома Анисковец,
"жучок" в нужном месте прилепили и весь разговор прослушали. Не понра-
вился Аяксу этот разговор, совсем не понравился. Старуха припомнила Отцу
Галину Терехину, утверждала, что он сбил ее с нормального пути, заморо-
чил ей голову, уговорил рожать не от мужа, а когда случилось несчастье,
ничем не помог осиротевшим детям и их несчастной матери...
голубчик, какая-то патологическая тяга к воспроизводству своего рода. Вы
по-прежнему женаты первым браком? Или уже двенадцатым?
моей жизни ничего не изменилось с тех пор, жена все так же тяжело
больна, практически не встает, и, разумеется, я не могу ее оставить. Но
я нормальный живой человек, и вы не смеете упрекать меня в том, что я
полюбил другую женщину. Пятнадцать лет я был верен Галине, вы не можете
этого отрицать. Но с тех пор прошло уже шесть лет. У кого поднимется ру-
ка бросить в меня камень, если я встретил и полюбил еще одну женщину? И
что плохого в том, что она родила от меня ребенка? Я не собираюсь бро-
сать ее на произвол судьбы и буду помогать по мере сил и возможностей.
чему не помогаете четырем своим детям, которых вам родила несчастная Га-
ля? Мне с самого начала не нравились ваши отношения, вы совершенно пора-
ботили ее, вы завладели ею полностью, вы внушали ей какие-то странные
мысли о богоизбранности ваших общих детей. И не думайте, пожалуйста, что
мне неизвестно, чем вы на самом деле занимались.
эксперименты, уж не знаю, зачем вы это делали. И когда я об этом узнала,
я предупредила Галю, чтобы она была с вами осторожнее и не верила так уж
безоглядно в вашу искренность и преданность.
несете? Мы с Галей любили друг друга пятнадцать лет, и вы...
решила не предавать огласке ваши темные дела в надежде, что эта страшная
трагедия вас образумила. Однако несколько месяцев назад я случайно уви-
дела вас на улице в обществе молодой мамы с очаровательной девочкой, и
поняла, что вы снова взялись за свое. Я следила за вами, да-да, не смей-
тесь, хотя я понимаю, как вам, должно быть, весело представлять себе по-
жилую даму моего возраста в роли сыщика. Что ж, давайте посмеемся вмес-
те, Валерий Васильевич, над тем списком, который я составила, наблюдая
за вашими передвижениями на протяжении четырех месяцев. В этом списке
девять адресов и девять имен женщин, которых вы осчастливили своей лю-
бовью и готовностью растить вместе с ними ваших общих детишек. Из этих
девятерых женщин семеро уже сделали вас отцом, а двое только еще гото-
вятся стать матерью. И после этого вы будете продолжать петь мне о том,
что вы встретили и полюбили, что вы нормальный живой человек? Да вы чу-
довище, Валерий Васильевич, вы монстр, которому не место среди людей.
мали? Да, я не образец нравственности, тут вы правы, и раз уж вы меня
выследили, престарелая сыщица, то отпираться я не стану. Я люблю женщин,
я их обожаю, я - профессиональный донжуан. И если хотите, я - профессио-
нальный отец. Я люблю, когда мои женщины рожают моих детей. И что плохо-
го в том, что я не могу бросить жену, оставшуюся инвалидом после автока-
тастрофы? Что вы мне тут мораль читаете? Я - уважаемый врач, доктор на-
ук, ко мне на приемы записываются за три месяца, так что можете себе
представить, какие деньги я зарабатываю. Никто из моих детей ни в чем не
нуждается, вы слышите? И матери этих детей счастливы, смею вас заверить.
Вам не в чем меня упрекнуть.
раз больше всех нуждаются в вашей помощи и внимании. И в ваших деньгах,
кстати. За эти четыре месяца вы дважды были у них в больнице, и шли вы,
голубчик, с пустыми руками. Я это видела собственными глазами. Вы даже
килограмм яблок им не купили. За что такая немилость?
покупали детям все необходимое.
титься, потому что они вам больше не нужны. Они были частью ваших жутких
экспериментов, они - уже пройденный этап. Теперь вас больше интересуют
ваши новые дети, но вы и их бросите так же безжалостно, как только они
перестанут быть вам интересными с научной точки зрения. Валерий Ва-
сильевич, я взываю к вашему разуму: остановитесь. Заклинаю вас, остано-
витесь. То, что вы делаете, противоречит всем законам: и божеским, и че-
ловеческим. Я не сторонница крайних мер, вы знаете, и если вы дадите мне
слово, что остановитесь, я никому ничего не расскажу.
жаете? Думаете, я вас боюсь? Чего вы добьетесь вашими рассказами? Разру-
шите счастье нескольких женщин, которые узнают, что они у меня не
единственные. Вот и все. Вы этого хотите? Каждая из них растит моего ре-
бенка и счастлива. Вас это раздражает? Вы непременно хотите, чтобы все
они страдали? Без этого не успокоитесь?
знать, каких детей растят.
что это неправда. Вы хотите, чтобы они перестали любить своих детей? Я
не подозревал, что в вас столько жестокости, уважаемая Екатерина Бене-
диктовна.
женщинам я действительно ничего не скажу, с меня вполне достаточно той
ошибки, которую я уже совершила с несчастной Галочкой, когда рассказала
ей о том, что узнала. Она-то мне поверила сразу и безоговорочно. И я до
сих пор казню себя за то, что сделала это. Она не перенесла ужасной
правды и тронулась умом. Но я скажу о том, что знаю, в другом месте. Ес-
ли вы не дадите мне слово, что остановитесь. Пообещайте мне, что не ста-
нете больше производить ваших замечательных детей, и я буду молчать.
зы. Я вам в который раз уже повторяю: за всем этим нет ничего, кроме
чисто мужского, хотя и необузданного, интереса к женщинам. И все на
этом. Раз уж вы зазвали меня в гости, то хотя бы кофе предложите, хозяй-
ка.
над моими словами..."
плохо. Неизвестно откуда выплыла вдруг эта слишком осведомленная и не в
меру сообразительная старушенция. Интересно, откуда она узнала? Впрочем,
теперь это уже значения не имело, потому что узнала она об этом не сей-
час, а давным-давно, когда еще с Терехиными ничего не случилось. Ничего,
сама расскажет, если умело спрашивать. Расскажет - и замолчит навсегда.
И листочек с адресами надо у нее поискать. Листочек - это серьезно. Най-
дет какой-нибудь ушлый следователь девять адресов и девять проживающих
по ним женщин, да и узнает, что у них у всех один любовничек. Общий, так
сказать. Так и до Отца доберутся. А Отца трогать нельзя. Он нужен живым
и здоровым и желательно на своем рабочем месте. С ним ничего случиться
Максимов Альберт
Березин Федор
Флинт Эрик
Шилова Юлия
Мацумото Сэйте
Березин Федор