Чтение 18–й страницы книги ~Черный список~

вал неоднократно и как следует натренировался.

- Ну что, полезай теперь, пока никто не видит.

- А вы?

- И я следом за тобой, надо ж тебя проконтролировать, - усмехнулся я.

Леня ловко залез через окно в комнату, и я последовал за ним. В доме
у Николая Федоровича Вернигоры царил идеальный порядок, который не смог-
ла нарушить даже его внезапная смерть и последовавший за ней приезд ме-
диков и работников милиции. Я заметил, что Леня ни секунды не потратил
на то, чтобы осмотреться, а сразу же уверенно двинулся к полированной
мебельной стенке. Похоже, он и вправду был здесь частым гостем и пользо-
вался доверием хозяина. Он открыл откидывающуюся крышку одной из секций
и заглянул внутрь.

- Вот она. - Он радостно обернулся ко мне, держа в руке видеокассету
с яркой наклейкой.

Я подошел поближе, не в силах бороться с любопытством. На двух полках
ровными рядами стояли кассеты, на верхней полке - с названиями фильмов
на наклейках, на нижней - с номерами. Подбор фильмов свидетельствовал о
том, что вкус у Николая Федоровича был взыскательным и строгим. Видимо,
здесь было то, что он не брал напрокат, а покупал, чтобы всегда иметь
под рукой. Среди названий я заметил "Профессионала" с Бельмондо и Оссеи-
ном, "Список Шиндлера", "Утомленных солнцем", "Меморандум Квиллера" с
блистательным Максом фон Сюдовом и Джоном Сигалом, несколько других
очень известных лент. Были конечно же и наши "Офицеры", и "Место встречи
изменить нельзя", и даже все двенадцать серий про Штирлица - фильмы, ко-
торые дороги не только тем, кому сейчас за семьдесят. Я, например, "Офи-
церов" и сам смотрю с удовольствием, сколько бы раз их ни повторяли по
телевизору. И каждый раз у меня в горле встает ком, когда командир пол-
ка, которого играет Георгий Юматов, возвращается из Москвы, отказавшись
от назначения в Генеральный штаб. Он едет с женой в открытой машине, а
мимо идут танки, на маневры следуют. И вот один из танкистов открывает
люк и спрашивает: "Товарищ генерал, вы насовсем вернулись или так, за
вещами только?" Стало быть, все в полку знали, зачем их командир в Моск-
ву ездил. Генерал от такого нахальства дар речи потерял, сидит и слова
сказать не может. А жена его спокойно так, по-домашнему отвечает: "Да
насовсем, Паша. Насовсем". То есть она каждого, понимаете, каждого чело-
века в полку по имени знает. Танкист этот встает во весь рост и на всю
колонну кричит: "Насовсем! Насовсем!!!" Значит, каждый человек в этом
полку переживал, не бросит ли их любимый командир ради непыльного штаб-
ного кресла. А он не бросил. Потому что он - Офицер. И сын у него, в
войну погибший, в этом же самом полку служил. Эпизод крохотный, меньше
минуты длится, а как много в нем рассказано. Вот это и есть то мас-
терство, которое, судя по всему, понимал и ценил Николай Федорович Вер-
нигора.

Но мое внимание привлекло не это. Я смотрел на стоящие на нижней пол-
ке кассеты с наклеенными на них номерами от 1 до 12, и видел, что одной
кассеты не хватает. Следом за номером 8 шел номер 10. Все остальные были
на месте и стояли строго по порядку.

- А это что за кассеты? - спросил я Леню.

- Это дед Николай сам снимал, у него видеокамера хорошая, дочка при-
везла в подарок.

- И что же он снимал?

- Ну, события всякие, праздники городские, фестивали, конкурсы, вете-
ранские дела. Его на свадьбы часто приглашали снимать. Дед говорил, что
с молодости кино увлекался.

Так. Очень интересно. Оргкомитетчик Гена сказал, что в фиолетовой
пластиковой сумке Ольги Доренко было что-то по габаритам похожее на кни-
гу. Уж не кассета ли? Под номером 9. Что же такое могло быть на этой
кассете, зачем Вернигора отдал ее Ольге? Семейное торжество или чество-
вание его самого, и он решил подарить запись на память своим московским
родственникам? В обмен, так сказать, на посылочку. Вполне возможно. Но
все равно непонятно, куда делась эта фиолетовая сумка с желтыми ручками.
Вчера Сергей Лисицын еще раз внимательнейшим образом осмотрел все вещи
Доренко, сумки среди них не было. И куда она запропастилась? Надо будет
сказать Сереже, чтобы попросил следователя официально изъять эти кассеты
и посмотреть, что на них записано. Хотя зачем? Какое отношение имеют эти
любительские съемки к планомерному истреблению претенденток на первую
премию кинофестиваля "Золотой орел"? Никакого.

Мы проделали обратный путь через окно, и Леня ловко закрыл хитрую ще-
колду. Снова я не успел заметить, как он это делает. Спрашивать не стал,
чтобы не насторожить парня: доверил секрет незнакомому мужику, а тот
возьми и окажись вором-домушником.

Успели мы как раз вовремя. Буквально минут через пять после того, как
я распрощался с юным видеобизнесменом, вернулась из поликлиники женщина
из дома 16. Я с облегчением сдал пост и двинулся к себе на Первомайскую.

Глава 5.

Вернувшись домой, я застал совершенно идиллическую картинку: Татьяна
за столом во дворе работала на своем мини-компьютере, Лиля сидела рядом
и молча смотрела на бегущий по экрану курсор и возникающие с невероятной
скоростью слова и строки, а Ирочка хлопотала на кухне, возясь с обедом.
В голове мелькнули две мысли одновременно, одна - неприятная, другая -
смешная. Я подумал о том, что ведь Рита, работая кинокритиком, тоже
очень много писала и вообще работала с бумагами, изучала тексты сценари-
ев и разные рецензии, но никогда я не видел, чтобы Лиля стояла у нее за
спиной или сидела рядом и смотрела, как мать работает. Ритина нервоз-
ность и злобность создавали на расстоянии трех метров вокруг нее такую
ауру, находиться в которой больше пяти минут становилось опасным для
психики, и ребенок чувствовал это не менее остро, чем я. Смешная же
мысль заключалась в том, что мне вдруг захотелось, чтобы это и была моя
семья. Обожаемая, умная, но до конца не понимаемая мною дочь. Толстая
белокожая Татьяна со сладкими губами и волнующим чувственным голосом,
которая пишет книги и с которой можно поговорить о профессиональных де-
лах. И веселая кокетливая Ирочка, непревзойденная кулинарка, расчетливая
экономка, заботливая домоправительница.

Я стряхнул с себя наваждение.

- Чем так убийственно пахнет? - спросил я, заглядывая в стоящую на
огне кастрюлю, в которой что-то кипело.

Ирочка улыбнулась и протянула мне ложку какой-то разноцветной смеси.

- Попробуйте, Владик, я что-то никак не пойму, хватает ли соли. Сама
уже так напробовалась, что вкуса не чувствую.

Я попробовал. Вкус был восхитительный, хотя, видит Бог, я не смог бы
назвать ни одного компонента этой смеси.

- Ирочка, как хорошо, что мы живем в одном доме, а то я мог бы уме-
реть, не узнав, что на свете существует такая вкуснятина.

Она глянула на меня как-то уж очень серьезно и сказала, отворачиваясь
и начиная что-то быстро резать большим кухонным ножом:

- Если бы мы не жили в одном доме, вы бы никогда не узнали, насколько
ваша Лиля нуждается во внимании и общении со взрослыми. Простите, Вла-
дик, это не мое дело, но, по-моему, у вас очень странная жена. Вы же ви-
дите, девочке явно не хватает материнского тепла.

Ай да Ирочка! Видно, я ее недооценил, она оказалась куда более прони-
цательной, чем я мог предполагать. Но углубляться в обсуждение вопроса о
Рите я не хотел, поэтому стал с преувеличенным вниманием рассматривать
приготовленные к обеду миски и тарелки с едой.

- Ира, а это из чего сделано? - спросил я, показывая на нечто глянце-
во-белоснежное с разноцветными вкраплениями.

- Это творог, взбитый со сметаной и сливками.

- А вот это, цветное?

- Это кусочки персиков, ананасов, клубника, черная смородина.

Я еще некоторое время постирался на кухне, соблюдая вежливость, и вы-
шел во двор.

- Танечка, как ваши шестьсот строк?

- Уже триста пятьдесят намолотила, - ответила она, не прекращая наби-
рать текст. - После обеда еще два часа поработаю - и можно идти ку-
паться. А как прошел ваш поход по делам? Удачно?

- Увы. Не буду вас отвлекать, потом расскажу.

Она сняла руки с клавиатуры и сладко потянулась.

- Все, перерыв. Все равно надо аккумулятор подзаряжать, его только на
три часа хватает. Лиля, будь добра, воткни его в розетку в нашей комна-
те.

Лиля взяла зарядное устройство и пошла к лестнице, ведущей в комнату
Иры и Татьяны. Как только она отошла на безопасное расстояние, Таня тихо
спросила:

- Что у вас? Что-то плохое?

- Сережа нашел человека, к которому ходила Доренко в день перед
убийством. А этот человек вчера умер. Очень похоже, что он дал ей ка-
кую-то видеокассету, которую она и принесла в пакете с желтыми ручками.
Но пакет пропал, и кассета вместе с ним.

- Кто этот человек?

- Отставной военный, работавший в разведке. Семьдесят три года, вдо-
вец, увлекается любительскими видеосъемками.

- И вы думаете, что кассета имеет какоето отношение к двум убийствам?

- Нет, не думаю. Я просто не вижу, какая тут может быть связь. Но
найти ее все равно надо. Знаете, как говорят немцы? Во всем должен быть
порядок. Если Ольга пришла в гостиницу с сумкой, то эта сумка должна
гдето быть, и ее надо найти. А то я один раз так нарвался, упустив из
виду казалось бы пустяк. Кстати, ситуация была очень похожая. Свидетель,
который видел убийцу входящим в подъезд дома, утверждал, что он был в