мент впервые подумала о том, что люди, которым являются покойники, вовсе
не обязательно должны быть сумасшедшими.
кому массу неожиданностей. О самоубийстве Людмилы Исиченко он узнал еще
вчера, а утром, едва он вошел в кабинет, ему позвонила эксперт Касьяно-
ва.
голову людям морочишь?
щим следователем, робеющим и неумелым, и еще в те далекие времена ограж-
дала его от постоянных попыток коллег втянуть молодого, неопытного Кос-
тика в какую-нибудь грязную попойку с обилием водки, скудной закуской и
сомнительными бабами.
хайловна. - Заставила меня вчера чуть не до ночи сидеть на работе, а са-
ма усвистала черт знает куда и даже позвонить не соизволила, тоже мне
барыня.
ра?
произошло, свидетельница по делу Параскевича отравилась прямо у Каменс-
кой в кабинете.
теперь. Родственники этой свидетельницы обязательно начнут права качать,
дескать, Каменская своими придирками и попытками обвинить до припадка
довела. Знаем, проходили через это. Погоди, Костик, так ты про короб-
ку-то знаешь или нет?
лестнице была обнаружена пустая коробка из-под магнитофона. Я ее на вся-
кий пожарный прихватила, но, поскольку ты к ней отнесся пренебрежительно
и никаких экспертиз по коробке не назначал, она у меня так и валяется в
шкафу, в целлофанчик упакованная. И вот вчера звонит мне твоя Каменская
и просит посмотреть коробку на предмет оружейной смазки и вообще насчет
того, что в ней лежало оружие. Я говорю: Костя знает? Почему он сам не
звонит? А она отвечает, дескать, ты на происшествие выехал, она тебя
найти не может, а ей надо срочно. Ну, срочно так срочно, я - все дела
побросала и давай коробку эту вшивую обнюхивать да облизывать со всех
сторон. Все сделала, все написала, кинулась ей звонить - а ее и след
простыл. Даже не поинтересовалась результатами, домой ушла. Ух и злая я
была вчера! Но теперь-то, конечно, понятно, почему она не позвонила. Не
до того было.
бой ничего не нарушили?
что мы с тобой ее нашли неизвестно, где и к делу прицепили. Я что-то не
помню, на труп ведь не я выезжал, я дело только сутки спустя принял.
экспертной работе двоих детей вырастила и старшего внука уже в школу от-
правила. Я ж, когда работать начала, даже замужем еще не была. А ты мне
такие вопросы задаешь. Не стыдно тебе?
опять принялся надрываться. Ольшанский с тоской посмотрел на бумаги, на-
мокшие от растаявшего снега, накапавшего с рукава пальто, и снова снял
трубку.
вздрогнуть. - Это Галина Ивановна Параскевич. Мне необходимо с вами
встретиться. Я буду у вас ровно через сорок пять минут.
принять. У меня вызваны люди.
очень важно. Это касается Ленечки.
нулся к внутреннему телефону, который тоже выходил на городскую линию,
если набрать "8".
прокуратуру? У Параскевичстаршей что-то срочное. Хочу, чтобы ты тоже
послушала. Оперативка? Ах ты, дьявол, я и забыл. Так когда? К двум? Лад-
но, я ее на два часа приглашаю. Да, Настасья, ты Светке позвони,
Касьяновой. Она сильно ругается. Нет, не убьет, она в курсе твоих непри-
ятностей. Все, пока.
многое - провести назначенные допросы и очную ставку, закончить обвини-
тельное заключение по одному делу и сформулировать вопросы экспертам по
другому, а также написать бумагу о продлении срока предварительного
расследования по сложному делу о тройном убийстве и подписать ее у про-
курора. Неплохо было бы еще и поесть, но времени уже не оставалось.
Возвращаясь в свой кабинет без пяти два, он увидел Настю, сиротливо си-
дящую в коридоре рядом со свидетелями и потерпевшими, вызванными к дру-
гим следователям, чьи кабинеты находились рядом.
сом.
Под глазами глубокая синева, кожа не белая, как обычно, а серовато-проз-
рачная.
ветила она.
наться в убийстве Параскевича. Я ей не поверила, стала задавать уточняю-
щие вопросы, затем попросила написать все собственноручно. Она была аб-
солютно спокойна, не плакала, не кричала, даже, по-моему, не нервничала.
спокойно, без истерики, слез и запугиваний?
ящик стола.
шать, чем три дня доказывать, что я не верблюд, не дура и не сволочь.
дователь. - Ну-ка возьми себя в руки, сейчас эта курица придет. Ты же
знаешь, я тебе верю, я тебе всегда и во всем верил, даже в те давние
времена, когда мы еще ссорились и дулись друг на друга. Параскевич уйдет
- и мы с тобой вместе послушаем, что рассказывала Исиченко. Водички на-
лить?
Сегодня утром на Петровке она успела поймать несколько косых взглядов,
брошенных в ее сторону, и поняла, что разговоры уже идут, и весьма ак-
тивно. Событие само по себе из ряда вон выходящее, а тут даже не скоро-
постижная смерть, а самоубийство. О чем это говорит? Да о том, что Ка-
менская довела несчастную женщину. Сегодня ей уже пришлось написать
объяснение и выдержать не самый приятный разговор с генералом. Хорошо,
что Колобок-Гордеев пошел с ней к руководству, в его присутствии ей было
не так тяжело.
рал. - Вы только-только вылезли из одного служебного расследования и тут
же угодили во второе. Если вы будете приносить нам одно чэпэ за другим,
нам придется подумать над вашим трудоиспользованием.
минут. Лицо ее было злым и надменным, словно она явилась в стан врагов
на переговоры.
его жизни и его книгах. Я поинтересовалась, чем вызвано внимание к моему
сыну. И вы знаете, что он мне ответил? Оказывается, у Лени осталось нес-
колько неопубликованных рукописей, и его вдова продает их издателям за
баснословные деньги. Одну рукопись она продала за двадцать пять тысяч
долларов, другую - за тридцать пять. И есть еще несколько. Полагаю, она
их продаст еще дороже.
главному.
вать капитал после Лениной трагической смерти. Она наживается на его
имени.
следователь. - Вы видите в этом какую-то связь с убийством вашего сына?
Контровский Владимир
Андреев Николай
Шилова Юлия
Каменистый Артем
Прозоров Александр
Афанасьев Роман