Данил Корецкий.

Татуированная кожа.

OCR by Ksu Datch

ПРОЛОГ

Бац! Бац!

- Давай, Карзубый, введи лоху наркоз! Будет знать, как на лисички1
жидиться!

Глумливый голос долговязого субъекта в линялой тельняшке с отрезанными
рукавами клейко накладывался на вязкие, словно в крутое тесто, удары.

Уличная драка пугает и притягивает одновременно, поэтому зеваки обычно
обступают ее таким образом, чтобы, с одной стороны, не пропустить ничего
интересного, а с другой - не получить по морде. Диаметр кольца при этом
прямо пропорционален чувству уверенности в собственной безопасности. Сейчас
в плохо освещенном сквере на Фрунзенской набережной полтора десятка прохожих
держались метрах в пяти от развивающегося действа, тем самым демонстрируя
отсутствие особого страха и достаточную обыденность происходящего.

Дело действительно было обычным.

Четверо пьяных дегенератов - из тех, кого на зоне называют "бакланами",
или "рогометами", или еще как-нибудь похуже, избивали справного домашнего
мужика, неосмотрительно выскочившего, на свою беду, по сумеркам из-за
надежной стальной двери в каменные джунгли столицы - то ли в магазин, то ли
в аптеку, то ли по какой-то другой житейской надобности. Точнее, избивал
один - в расхристанной до пупа розовой шведке и с выкрошенными передними
зубами. Двое его дружков терлись рядом, злорадно скалясь и иногда отвешивая
жертве пинка или зуботычину. Долговязый явно верховодил в этой компании, он
стоял чуть в стороне, наслаждался зрелищем и изгалялся в меру своих
способностей.

- Сделай ему клоуна, отбей памарки! Гы-гы-гы...

К подобным переделкам мужик был явно не приспособлен: он не пытался
сопротивляться или убегать, лишь неловко прикрывал руками разбитое лицо и
пятился к реке, нерасчетливо удаляясь от людей, на помощь которых, очевидно,
совершенно не надеялся.

И действительно, среди любопытных явно не находилось желающих прийти ему
на выручку. Но неожиданно число зрителей прибавилось. Крики и удары
привлекли внимание высокого светловолосого парня, с озабоченным видом
бредущего по тротуару, он изменил маршрут и вошел в полумрак сквера.

Синяя рубашка с длинными, не по сезону, рукавами туго обтягивала широкие
плечи и треугольную спину, джинсы и белые кроссовки довершали наряд. Парень
должен был нравиться женщинам - блондин нордического типа, высокий лоб,
развитые надбровные дуги, мощный прямой нос с чуть деформированной
переносицей, широкий, с ямочкой, подбородок. Облик супермена из
голливудского фильма, воплощение мужественности и силы.

Но ему тоже не хотелось вмешиваться: в отличие от экранных героев у
реальных суперменов хватает своих проблем. Взглянув на сцену избиения, он
поморщился и повернулся, чтобы уйти.

После очередного удара мужик упал. Парень в джинсах медленно шагал к
Комсомольскому проспекту и этого не видел.

- Чердак смажь, Карзубый, да погладь по кумполу! - восторженно взвизгнул
длинный. В отличие от десятка опасливо переминающихся с ноги на ногу зевак,
он явно ничего не боялся.

И светловолосому это не понравилось. Он поморщился еще раз и развернулся.
Движения его стали быстрыми и целеустремленными. Оттолкнув крупного дядьку с
полиэтиленовым пакетом в руках, парень рассек круг любопытных и активно
вмешался в ход событий.

- Стоять, шакалы! - гаркнул он, легко отшвырнув в сторону Карзубого. -
Быстро дергайте отсюда, пока целы!

Парень был не только атлетически сложен, но решителен и уверен в себе.
Холодные голубые глаза в жестком прищуре пристально рассматривали
противников. Ясно было, что это не простой обыватель. Так ведет себя хозяин,
вожак, медведь в волчьей стае, и если бы нападающие были трезвыми, то они
скорей всего воспользовались бы советом. Но они были пьяны, к тому же
находились на своей территории, а неизвестный, несмотря на свою наглость и
силу, являлся здесь чужаком. Три пары мутных глаз вопросительно уставились
на старшака.

- Гля, пацаны, ему жить надоело! - ощерил железные "фиксы" долговязый.
Костлявая, перевитая венами кисть нырнула в карман и с опасной ловкостью
выскользнула обратно. Щелкнула "выкидуха", тускло блеснул остро заточенный
клинок.

- Нож! Нож! - зрители испуганно шарахнулись назад, расширяя кольцо.
Действие перешло на совершенно другие, опасные рельсы.

- Спрячь, сука, убью! - негромко сказал незнакомец, но долговязый,
презрительно сплюнув, присел на широко расставленных ногах и выставил нож
перед собой, то ли выказывая навыки к такого рода работе, то ли подражая
героям крутых кинобоевиков.

Избитый мужик, из-за которого и разгорелся сыр-бор, вжимаясь в землю,
отползал в сторону. Но на него уже никто не обращал внимания.

- На кого тянешь, волчара позорный?! - Дружок Карзубого истерически
рванул ворот засаленной клетчатой рубахи, горохом застучали по асфальту
отлетевшие пуговицы. Мертвенный свет единственного действующего фонаря
высветил татуировки на впалой груди: летящего голубя и воткнутый в пенек
кинжал, обвитый змеей. Карзубый крадучись обходил наглого фраера слева.
Четвертый, с испещренным оспой лицом, привычно зажал между пальцами лезвие
бритвы и стал заходить за спину справа.

Кодла действовала слаженно, чувствовалось, что у нее изрядный опыт в
таких делах и на счету немало кровавых побед. Но сейчас что-то нарушилось.
Карзубый и рябой неожиданно оказались друг перед другом и против своей воли
продолжили движение, с силой столкнувшись головами, причем бритва чиркнула
совсем не того, кого следовало: Карзубый взвыл, перехватил руку полой
шведки, розовая ткань медленно набухала красным.

Вожак прыгнул на подмогу, но едва успел отвести клинок: вместо врага
перед ним оказался рябой кореш, летевший спиной вперед. В следующую секунду
два тела с треском столкнулись и сбитыми кеглями повалились в кусты. Со
стороны казалось, что все эти диковинные финты они проделывают
самостоятельно, по собственной воле, а светловолосый смельчак только
ассистирует: помогает, придерживает, направляет.

Но татуированный стоял близко, все видел и понял, что они влипли вглухую.
Наступила его очередь: светловолосый парень сделал быстрый скользящий шаг,
стремительно сокращая расстояние. Разумней всего было рвать когти, но потом
перед своими не оправдаешься. Да и оставаться целым при таком раскладе
западло...

- А-а-а-а! - страшно заорал он и присел, лихорадочно шаря руками под
собой: хоть камень, хоть палку, хоть кусок трубы, хоть что-нибудь! Как
назло, ничего не попадалось, пальцы судорожно скребли по земле и, сжимаясь,
хватали воздух.

Удар белой кроссовки чуть не вогнал синего голубя в грудную клетку и
опрокинул блатаря вверх тормашками. Теперь чужак повернулся к баюкавшему
распоротую руку Карзубому.

- Сейчас, король параши, я тебе клоуна сделаю2!

Тот попятился.

- Ты кто? Кончай! Тут непонятка вышла... Ты из чьих?

Ответом послужил жестокий пинок в живот. С утробным всхлипом Карзубый
согнулся, но белая кроссовка в том же махе с хрустом подцепила его под
челюсть и распрямила, впрочем, стоять он почему-то не стал, а грохнулся
спиной наземь.

Светлоголовый легко скользнул в сторону, резко выставил назад левый
локоть и развернулся через правое плечо. Проделанный чисто рефлекторно, этот
хитрый маневр спас ему жизнь.

Потому что вожак и рябой успели очухаться и бросились сзади, клинок ножа
уже хищно нацелился в левую часть поясницы дерзкого чужака, и лишь двадцать
сантиметров отделяли холодную острую сталь от нежной почечной паренхимы.
Опережающим сознанием длинный уже видел последствия особо изощренного
блатного удара: ранение почки вызывает резкое падение кровяного давления и
мгновенную смерть. Но у него в очередной раз ничего не вышло - острие
выкидухи только распороло выпроставшуюся из джинсов рубаху, а каменный
локоть гулко врезался в прогнувшиеся ребра, сбив дыхание и почти остановив
сердце. Костлявая кисть разжалась, нож лязгнул об асфальт.

Рябой внезапно оказался с противником лицом к лицу, попытался схватить за
горло, но руки соскользнули с мощной шеи и мертвой хваткой вцепились в ворот
рубахи. Холодные голубые глаза были совсем близко, они гипнотизировали и
внушали животный ужас, рябой понял, что пропал, и безвольно обмяк, мигом
утратив агрессивность и потеряв способность к сопротивлению. Страшные глаза
резко надвинулись на изрытое оспой лицо, выпуклый лоб глухо ударил в
переносицу - словно в праздник Пасхи крашеное яйцо-биток проломило более
тонкую скорлупу. Рябой запрокинулся на спину, но кисти не разжал - рубашка
незнакомца с треском лопнула, скрюченные пальцы потащили ее за собой, и
синяя ткань накрыла разбитую физиономию упавшего, будто кто-то позаботился о
покойнике.

Парень снова резко развернулся и сильным боксерским крюком сшиб
скособоченного, жадно хватающего воздух главаря. С начала схватки прошло не
больше минуты. На асфальтовом пятачке бесформенными кулями валялись три еще
недавно грозных хулигана. Четвертый - татуированный, сумел подняться и чуть
покачивался на дрожащих ногах, совершенно деморализованный и не способный к
дальнейшей схватке. Привыкший доводить дело до конца, светлоголовый шагнул к
нему. Тот попятился и бессвязно замычал, выпученными глазами уставясь на
оставшегося по пояс голым противника. Окровавленные губы дрожали,
растопыренная пятерня поднялась, заслоняя лицо.