торт, украшенный шоколадной буровой вышкой и березками, отлитыми из сахарной
глазури, с ярко-зелеными мармеладными листиками.
кондитерский шедевр, опять вспыхнул свет, буровая вышка рухнула, березки
рассыпались, гости, окончательно расслабившись, принялись поглощать десерт и
фрукты.
вопросы стаи журналистов, допущенных к барскому столу.
этот вопрос был задан в третий раз, настойчиво и бесцеремонно.
костюме. Начальник охраны Игорь Симкин, потный, бледный, подошел к нему
вплотную и, припав губами к уху, прошептал чуть слышно:
глядя, вышел из зала. Начальник охраны последовал за ним.
приказал губернатор. - Нет... это глупо... невозможно... организуй встречу в
Москве. Пусть вернут назад, отправь за ней мой самолет, чтобы назад летела
не обычным рейсом, а из Тушина, прямо сегодня...
улетела сейчас, обычным рейсовым, с городского аэропорта, - растерянно
пробормотал охранник.
ее отвез в аэропорт? Кто купил билеты?
старый, полуразвалившийся. Однако сразу взял скорость около ста километров.
бросил губернатор и, резко крутанувшись на каблуках, направился назад, в
банкетный зал.
Медицинская помощь будет оказана прямо на борту моего самолета.
возразил начальник охраны, - мне кажется, не избежать скандала.
подставленный микрофон, проговорил губернатор, - нам пришлось пережить
сложное время, как известно, предвыборная борьба проходила страшно
напряженно, моя жена переживала и нервничала из-за всей той грязи, которую
обрушили на нас конкуренты и купленная ими пресса. Журналисты не оставляли
ее в покое ни на минуту, ей здорово потрепали нервы. Сейчас ей необходим
отдых, а возможно, даже лечение. Я намерен отправить ее в Швейцарию в
хороший санаторий. Слишком тяжело ей далась эта наша победа.
дела. Вам надо обратиться к врачу. У вас атрофировано чувство такта, -
жесткий неуклюжий каламбур был смягчен добродушной улыбкой.
выдержанного человека. Она врач, хирург-травматолог, а эта профессия
предполагает железные нервы, - не моргнув глазом тараторил бойкий журналист,
- неужели она так болезненно реагировала на перипетии вашей предвыборной
борьбы?
улыбаться, произнес Русов и до бавил еле слышно: - Отстань, дурак, надоел.
на затылке. Он не сопротивлялся. Покинув банкетный зал, выбравшись на
воздух, он быстро зашагал через площадь перед концертным залом, свернул в
темный переулок, огляделся по сторонам и, убедившись, что никого рядом нет,
вытащил из сумки сотовый телефон, набрал московский код и номер
круглосуточного дежурного по отделу светских новостей своей газеты.
Синедольска. Жена Русова сбежала прямо с инаугурации, полетела в Москву. Ну
откуда я знаю номер рейса? Это совсем не сложно выяснить. Вылетел только
что, не больше получаса назад. Пусть нащелкают побольше кадров, а если
удастся взять интервью, будет вообще класс.
боковом ряду. За полтора года работы на борту она впервые видела, чтобы
такие разные, диаметрально противоположные люди летели вместе и
разговаривали как давние, близкие приятельницы.
вспомнить, где же встречала эту стройную холеную дамочку в строгом, жутко
дорогом темно-синем платье. Такие наряды редко надевают в самолет. Мадам
явно ускользнула с какого-то официального торжества. Возможно, даже с
инаугурации. Там сегодня весь городской бомонд. А то, что стильная мадам
принадлежит к бомонду, да не местному - столичному, это вне всяких сомнений.
пассажиров, угадывать судьбы, биографии, характеры. Она выискивала среди
потока лиц несколько самых значительных и интересных, вглядывалась тактично,
исподтишка, и сочиняла увлекательные истории, иногда вполне правдоподобные.
ее без памяти. Но вопреки всему этому безусловному счастью, она казалась
такой усталой и грустной, что становилось не по себе, если внимательней
вглядеться в большие ясные светло-карие глаза.
проверяя, застегнуты ли ремни безопасности. Разумеется, не застегнуты.
Грустная мадам и ее вполне веселая соседка так увлеклись беседой, что не
услышали радиоголоса, не заметили вспыхнувшего табло.
счастливой, неприлично щербатой улыбкой. Не хватало двух верхних передних
зубов.
стюардесса. - Однако что может у них быть общего?"
так, словно провела не одну ночь на вокзале или в аэропорту, не принимала
душ, не умывалась и даже не причесывалась. Худышка, очень маленького роста,
остренький вздернутый носик, круглый лоб под реденькой желтой челкой - во
всем этом было нечто убогое, потасканное, но одновременно детское,
трогательное, и сама собой напрашивалась дурацкая поговорка, что маленькая
собачка всегда щенок. До старости. Стюардесса не любила банальных поговорок,
однако они лезли ей в голову кстати и некстати.
старушкой. Так и осталась жить - постаревшим ребенком, не снимая
подростковых рваных джинсов, дырявых кроссовок и вылинявшего свитерка с
заплатками на локтях. Детская угловатость еще не успела отшлифоваться,
округлиться зрелыми женскими формами, а все уже сморщилось съежилось, зубы
выпали, волосы поредели, вокруг голубых, наивных глазок залегли грубые
морщины.
жизнью? Со своей бы разобраться. Девочка-старушка сама это выбрала. Некогда
ей было взрослеть. Не было сил отказывать себе в баловстве, в выпивке, в
наркотиках, в случайных интрижках. Жалко было тратить время на здоровый сон,
лень вымыть голову и даже почистить зубы после очередной веселой ночи.
собственной жизнью? Кто из них веселей и счастливей? Нищая девочка-старушка
или богатая холеная дама? Бродяжка хихикает, не стесняясь щербатого рта. У
дамы в глазах целое море грусти.
небогатых интеллигентных семей, пожалуй, не провинциальных, а столичных,
судя по московскому выговору, по той особой жесткости согласных и
удлиненной, немного задумчивой растяжке гласных. Да, безусловно, москвички.
Ровесницы. Учились в одном классе. Отличница и двоечница. Обе были
хорошенькие, умненькие, каждая имела свой шанс. Но отличница, кроме шанса,
еще имела голову плечах. И карабкалась по жизни, продирая себе путь,
вкалывая, словно неутомимый муравей. Поступила в престижный институт, вышла
замуж за правильного положительного человека. Училась, работала, не
позволяла себе ни на минутку расслабиться. Диета строжайшая, гимнастика
каждое утро. Всегда чистые волосы. Ни одного гнилого зуба во рту. Кремы,
маски, витамины. Восемь часов сна, не меньше и не больше.
оглянуться не успела... Однако стоп. Все-таки кому из них двоих "катит в
глаза" лютая зимняя тоска? То-то и оно, что вовсе не легкомысленной
стрекозке...
салоне и еще раз оглянулась на странных собеседниц. Ей нравились такие
парадоксы, такие выверты реальности. Ты не ждешь чудес, все ясно и
подвластно нескольким плоским истинам, втиснутым в банальные поговорки. Но
жизнь вдруг становится с ног на голову, показывает королевские кружева
из-под нищенских лохмотьев, выпускает на свет Божий дюжину белоснежных
голубей из черного глухого ящика. Богатая красавица оказывается во сто крат
несчастней нищей дурнушки.
обнаружила, что до нее отчетливо доносятся их голоса, их оживленный
разговор. Конечно, нехорошо подслушивать, однако куда денешься, если слышно
Свержин Владимир
Пехов Алексей
Никитин Юрий
Орлов Алекс
Посняков Андрей
Жюль Верн