тебе это без разницы.
так не бывает. Я ведь живой человек... Ладно, хватит. Ты знаешь, я ненавижу
выяснять отношения.
угла в угол, - если бы любила, ты бы боролась! Хотя бы раз наорала на меня,
спросила, где я был, устроила бы сцену! Но ты молчишь, словно ничего не
происходит, а потом вдруг ни с того ни с сего выкидываешь такой вот фортель!
Это нечестно!
не могу орать и бороться. Я плохая, ты хороший. И давай на этом пока
остановимся. Иди спать, Глеб.
углу стояла маленькая тахта. В последнее время она все чаще спала не в
спальне, а здесь.
натянула старую длинную футболку и, свернувшись калачиком под тонким пледом,
моментально уснула.
футболкой.
самом деле? А, Катюха, устроим себе маленький праздник? Катька, ну хватит
дурить! - Он резко развернул ее к себе лицом.
их дурацкой бестолковой совместной жизни, в которой, конечно, была любовь,
но какая-то грубая, глупая. Глеб все время играл в рокового плейбоя, без
конца самоутверждался. Его мужская лихость была шита белыми нитками. Во все
стороны неприлично торчала грязноватая драная подкладка - слабая, смутная
душа вечного мальчика, вредненького, капризного дитяти.
было сказать: не было ничего. Ничегошеньки между мной и Пашей Дубровиным в
ту ночь не произошло. Мы просто сидели и разговаривали. Но почему,
собственно, надо оправдываться? С какой стати?
ходить босиком либо в белых чешках, которые Маргоша надевает на уроках танца
и сценического движения. Собственно говоря, все равно получается почти
босиком. Пока добежишь по ноябрьской слякоти от дома до метро, ноги
промокают насквозь. Ноябрь только начался, а снег уже падал, бесконечный,
густой, мокрый, и тут же таял, превращался в ледяную кашу под ногами.
ресниц. Сквозь курточку на свалявшемся рыбьем меху Маргоша впитывала ледяной
ветер всей кожей, каждой порой. Под тонким свитерком, связанным из старых
разноцветных клубочков, тело покрывалось мурашками, сжимались, морщились
соски, хотелось не просто в тепло, хотелось в пекло, в парилку, в жаркую
баню, чтобы пар обжигал, продирал до костей.
втиснулась и попыталась расслабиться, согреться, перевести дух. Она
опаздывала на первую пару, как всегда, а потому мчалась до метро галопом.
отметила, что из всех лиц, отражающихся рядом, ее - самое красивое.
напирали, что трудно было шевельнуться, вытянуть руку, поправить выбившуюся
из-под вязаной шапочки прядь. У гражданина была круглая бородка и круглый
крупнопористый нос. От гражданки разило потом и парикмахерской. Голова ее
была в тугих желтых колечках, у шеи торчали прямые, не попавшие на бигуди
пряди, предательски черного цвета.
мясистого затылка женщины. - И ведь ест все - макароны, пирожные с кремом,
ни в чем себе, любимой, не отказывает, и в зеркало на себя смотрит каждый
день не без удовольствия, волосы красит, химию делает в парикмахерской. Я бы
в таком вот виде и часа не прожила, из окошка выбросилась".
не меньше четверти карата. Камень был настоящий, высокой чистоты, не
какой-нибудь фианит или циркон. Уж в этом Маргоша знала толк.
долго, подробно разглядывать самые дорогие украшения, иногда с
деловито-озадаченным лицом обращаясь к продавщице: простите, можно вот это
колечко примерить? Ах, к нему есть еще и серьги? Ну, конечно, я примерю. Да,
очень красиво. Сколько здесь? 0,14 карата в каждом камне? А какая чистота? А
есть у вас что-нибудь такого же плана, только без лепесточка? Нет? Жалко...
колечки-сережки, с лепесточками и без, с одним крупным камнем, с россыпью
мелких вокруг. Она ревниво провожала взглядом каждую счастливую
обладательницу настоящих камней. К ее яркозеленым глазам так подошли бы
крупные изумруды. Изумруд - ее камень, он принес бы удачу. А бриллиант
хранит от болезней, от сглаза. Все это ерунда, конечно, просто очень красиво
и очень хочется... И особенно было обидно, когда камни сверкали на пальцах и
в ушах у таких вот толстых безобразных теток.
Настоящий бриллиант в таком гадком, некрасивом чужом ухе.
мужественно прокладывала Маргоше путь к выходу, перла как танк. Но, Господи,
какая была шуба на этом толстозадом танке! Норочка, цвета какао с молоком,
почти до полу. И не из кусочков, не турецкий ширпотреб.
- спокойно подумала Маргоша, протиснулась к краю вестибюля и, опершись на
холодное колено бронзовой колхозницы, рассмотрела оторванную подметку.
Действительно, все. Можно доковылять до училища, а потом? Впереди
бесконечная, беспощадная зима. Как пережить ее без теплых сапог? Можно
занять денег. Можно. Есть в училище люди, которые дадут Маргоше взаймы. А
отдавать как? Со стипендии? Смешно, в самом деле.
колхозницы. Ладно, надо идти. Через пять минут начинается первая пара.
Сценическая речь. Столетняя бабка Ангелина Ивановна ставила дикцию
нескольким поколениям актеров Малого театра. Перед ней все училище трепещет.
Опаздывать нельзя ни на секунду, старуха не выносит, когда на ее уроки
опаздывают. Может выгнать, нажаловаться проректору.
успела, влетела в аудиторию под пронзительный треск звонка. А подметка
осталась валяться в коридоре.
свитер, - хмыкнула гримерша Света.
выпуская клубы дыма из ноздрей.
"Мерседеса". - Маргоша попыталась улыбнуться, но лицо не слушалось, вместо
улыбки вышла какая-то жалкая гримаса.
боком. Ты вроде говорила, они у тебя неплохо зарабатывают.
первого дня занятий, в одних джинсах потому, что стиль у нее такой. И
связанные вручную из разноцветных клубочков свитера - это тоже стиль.
Нравится ей все вязать самой, ужасно нравится. Сидишь себе вечерком перед
телевизором, - двигаешь спицами, петелька за петелькой, ряд за рядом, это
знаете как нервы успокаивает! Дома от шмоток шкафы ломятся, но в старых
джинсах как-то уютней, И в свитерах собственного производства тоже уютней,
чем во всяких дорогих английских кофточках из альпаки и ангоры. Вы ничего не
понимаете, ручная работа - это высший шик!
одеваешься как лахудра. Солнце мое, драные джинсы и свитера-авоськи сейчас
не модны. Да и не идет тебе. - Света насмешливо, оценивающе оглядела Маргошу
с ног до головы.
ярко-рыжей гривой.
спросила Света.
взаймы у многих, но приличные сапоги стоили не меньше трехсот. Ни у кого
таких денег с собой не было. А купить надо сегодня.
кое-что вытянет из отца, еще немного подкинут бабка с дедом, а потом
стипендия... В общем, месяца через два она сумеет вернуть долг. Но эти два
месяца надо в чем-то ходить. Не в тапочках же, в самом деле! А для Светки
такая сумма вообще не деньги.
училище знали, что Света окончила курсы массажа, подрабатывает, разминая
телеса стареющим актерам и актрисам. Но это тоже не ахти какие деньги. Между
тем одна только юбка из дымчатой лайки, обтягивающая тугие Светины бедра,
стоила примерно десять стипендий. И прочее - сапоги, песцовая шуба, камни в
ушах и на пальцах, запах каких-то немыслимых духов - все вопило о больших,
серьезных деньгах.
грудью. Прямые, совсем светлые, не густые, но блестящие ухоженные волосы
подстрижены идеально ровным каре. Лицо грубоватое, беспородное, в общем -
никакое. Толстый плоский нос, чуть оплывший подбородок, плавно переходящий в
молочно-белую полную шею. Только рот можно назвать красивым - чувственный,
мягко-подвижный, он жил как бы сам по себе, улыбался, обнажая мелкие ровные
Прозоров Александр
Андреев Николай
Флинт Эрик
Махров Алексей
Земляной Андрей
Вронский Константин